Вас похитили. Каково это?

Марк всё ещё чувствовал тепло губ Виолетты на своей щеке. Каждый раз при мысли о поцелуе в груди что-то обрывалось и падало. Шагая в направлении дома, он думал, что нашёл убежище, место, где не страшны побои и ругань, где хорошо и спокойно. После того дня, когда Виолетта согласилась пойти в кино, они становились ближе с каждой минутой.

Год подходил к концу, и Марк всё чаще задумывался об учёбе после девятого класса. Он лелеял мечту стать пилотом, но туда принимают после одиннадцатого, а так долго жить с матерью... Недавно он просмотрел направления, которые предлагал колледж их города, выбрал пару. Страница «Производство и обслуживание авиационной техники» была добавлена в избранное – не пилот, но близко.

Мысли переключились на компьютер, провод от которого, скорее всего, лежал в тумбе под телевизором. Внезапно в голову пришла очень простая мысль – можно купить новый! Почему он не подумал об этом раньше? Марк уже видел свой дом, но повернул направо и направился к торговому центру.

Настроение было прекрасное. Марк перебежал дорогу на мигающий зеленый – хотелось успеть поиграть на компьютере, пока мать была на работе. Приближающаяся машина затормозила со свистом – черный, полностью тонированный седан. Машина завернула во двор сразу за переходом. Марк шёл мимо мусорных баков, населённых голубями и воробушками, клевавшими прилипший к дороге мусор. Преследовавший парня седан замедлился, опустилось стекло:

– Эй, привет! – снова хрипловатый голос с акцентом, – Это опять ты, ты же Марк? Марк, да? 

Марк уже видел эту машину и слышал голос. Недавно водитель предлагал его подвезти.

– Мужик, чё ты хочешь? –  получилось достаточно уверенно и грубо, как и хотел Марк.

– Ай-яй, поговорить хочу, – мужчина добродушно улыбался.

– Да иди ты... – в этот момент задние двери открылись, вышли двое. 

Вокруг не было ни души, если не считать голубей.

Марк попытался убежать, но один из мужчин очень быстро нагнал его и схватил. Парень попытался вырваться и закричал, что было сил – птицы испуганно разлетелись. Другой мужчина подошёл стремительно и поднес к лицу тряпку, от резкого запаха которой потемнело в глазах, и Марк потерял сознание. Мужчины очень быстро оттащили его и усадили вместе с собой на заднее сиденье. В рот вставили скомканную газету и заклеили скотчем, связали руки за спиной. Тот, что подходил с тряпкой, потрепал Марка за кончик носа со словами «у, какой...». Машина унеслась, проулок снова опустел, голуби вернулись на свои места. Воцарилась тишина, нарушаемая лишь воркованием и биением крыльев.

                    ***

Сознание медленно возвращалось к Марку. Он чувствовал запах затхлости, грязного тряпья и давным-давно немытого туалета. Голова страшно болела, было холодно и ужасно хотелось пить. С огромным трудом открыв глаза, он увидел, где находится. Простая лампочка, свисавшая с потолка, мутно освещала большую комнату с одним окном, заклеенным тонировочной пленкой и занавешенным плотным клетчатым покрывалом. У стены стоял стул с облезлыми ножками и жёсткой грязной сидушкой бледно-жёлтого цвета. Стены очень давно были оклеены обоями, которые сейчас уже отстали у потолка и в стыках. Над стулом висела картина в фигурной деревянной раме. Это был натюрморт: ощипанная утка, рядом маленькие птички, рыбы на блюде, персики, виноград. Красивая репродукция, хотя краски и какие-то мелкие, казалось бы, неуловимые детали, придавали ей тягостное и гнетущее настроение.

Внезапно Марк услышал визг и копошение в противоположном углу комнаты. Поднявшись на локтях, он увидел на матрасике с жуткими пятнами и потеками застарелой крови маленькое тельце, сжавшееся в комочек. Марк с трудом поднялся и, тихо ступая, подошёл к нему. Это был паренек, постарше его самого, очень худой в одних трусах, старых, застиранных. На предплечьях, голенях, ребрах багровели синяки. Парнишка поднял на подошедшего большие тёмные глаза и улыбнулся. Марк испытал облегчение и даже радость. Он опустился на колени и тихо спросил:

– Где мы?

Мальчик молчал и улыбался, глядя на Марка странно, блаженно.

– Меня на улице схватили, я ничего не помню, – отчаянно зашептал Марк.

Мальчик протянул руку и коснулся костяшек его правой руки ледяными тощими пальцами:

– Ююююра, Юююююра, – шёпотом, тряся головой, протянул паренек.

Марк опасливо оглянулся на дверь.

– А я Марк, – сказал он, повернувшись. Губы Юры снова растянулись в блаженной улыбке, – Юра, ты давно здесь? Что происходит, зачем нас тут держать?

– Держать-держать-держать, – закивал Юра, на лице отразилась озабоченность. А потом он засмеялся очень страшным смехом, похожим на собачий лай.

Марк отпрянул. Ледяные пальцы Юры, касавшиеся его руки, сейчас будто сжали сердце. Подойдя к окну, он отдёрнул покрывало – это не плёнка, а краска на стёклах, ручки нет. Попытался открыть – ничего не вышло. Дверь! Метнувшись к двери, Марк осторожно взялся за ручку и налёг – не поддаётся. Юра незаметно подполз к нему, и Марк вздрогнул, увидев его у своих ног. Тот погладил носок кроссовка и проскулил что-то, напоминающее «пожалуйста».

Судорожно соображая – мысли метались от двери к окну и обратно – Марк понимал, что выхода нет. Юра отполз на свой матрас. Марк, подойдя к картине, посмотрел на нее, словно в лицо обидчика.  Он сорвал натюрморт и яростно бросил на пол. Неостеклённая картина с глухим звуков отскочила от линолеума и упала плашмя, невредимая.

Взгляд Марка упёрся в пространство между матрасами, там стояло то, от которого и исходила туалетная вонь. Жестяное ведро было наполовину наполнено тем, что обычно не предстает глазу, а сразу смывается в недра канализации. Юра принял всё ту же позу, свернувшись в комочек. Марк стоял посреди комнаты. С глухо стучащим сердцем, тяжело дыша, он думал, как могло произойти такое. Как мог он оказаться здесь?

Раздался звук открывающегося замка, и Марк резко обернулся. Вошли двое: водитель и тот, который держал.

– Отпустите меня! Вы кто такие, уроды? Меня будут искать!

Водитель посмотрел на Марка с улыбкой умиления и сказал:

– Маленький, ну кто тебя будет искать?

– М... родители! – твёрдо ответил Марк.

– Живешь ты, Марк, с мамой, а мама тебя бьёт. Вот и болячка у тебя какая страшная на лбу. Ну что, не прав я, скажешь?

Марк молчал.

– Воот. Ночью убегал, но вернулся. Струсил значит. А сегодня вот взял и убежал, и с концами, Марк.

Парень, ни на что не надеясь, предпринял отчаянную попытку вырваться за дверь. Он бросился мимо водителя, но был быстро схвачен вторым мужчиной. Дыхание перехватило от удара в живот. Второй приобнял мальчика и похлопал по спине, проговорив заботливо:

– Ну, ну, сам виноват.

– Так, – сказал водитель, – я Гарик, так ко мне и обращайся, дядя Гарик. Это – Джонибек, дядя Джоник.

Марк посмотрел на них, будто заяц, пойманный в силки.

– С Юрочкой, наверное, познакомились уже. Он у нас ранимый, ты с ним сильно не разговаривай. Зато клиенты его любят очень, потому что добрый.

Марк испытывал странное чувство.

– Смотри, тут туалет, – Гарик указал на ведро. – Это твоё спальное место, ну и рабочее, – махнул на матрас.

– Что значит, рабочее? – сдавленно спросил Марк. 

– Сегодня увидишь, к Юре приедет дядя Рома. Слышишь, Юрочка? – Гарик повернулся, улыбаясь, и повторил, глядя на комок в углу, – Юра?

Глаза Юры, ничего, казалось, не выражавшие, увлажнились.

Гарик посмотрел на наручные часы:

– Ну все, скоро Караган приедет. Парашу вынести, пацана помой, – глухо сказал он, изучая циферблат.

                              ***

Щелчок, и в дверь вошел высокий, подтянутый мужчина в костюме и блестящих ботинках – Роман Караганов. Юра, увидев его, сразу подскочил с матраса. Он уже знал, что нужно делать: аккуратно развязал галстук, расстегнул пуговицы рубашки, бережно снял пиджак с широких мускулистых плеч и аккуратно уложил его на стул. Визитёр внимательно следил за каждым движением парнишки.

Детство Марка нельзя назвать счастливым, но оно у него было, детство, с которым он попрощался в эту ночь. Когда всё началось, Марк, словно мышь, забился под матрас, как можно сильнее зажимая уши, только бы не слышать... Сердце колотилось так, будто стремилось пробить дыру в груди. Страх сковал железными тисками, Марк никогда такого не испытывал. Слёзы лились градом, тело сотрясалось, будто от судороги или от электрического разряда. Потом он вспоминал, что в этот момент видел себя со стороны – дрожащего, забившегося под матрас.

Этот вечер Марк запомнит на всю жизнь. Даже стариком будет помнить глаза Юры, то, как он извивался, то мурлыкал, как котёнок, то истошно визжал, будто его резали на живую. В ушах ещё долго будут отдаваться мерзкие влажные хлюпанья, низкий басистый голос дяди Ромы, Карагана...

Открыв глаза, он не мог понять, где находится. Резкая вонь сразу отрезвила – он уснул под матрасом. Осторожно отодвинув его, Марк посмотрел в противоположный угол. Юра лежал, сжавшись. Он спал, бледный, в лице ни кровинки, на длинной тощей шее лиловый след от пальцев дяди Ромы. Марк оцепенел. Он сидел так, наполовину под матрасом, когда дверь открылась. Вошел Гарик, за ним Джоник с пакетом в руке.

– Доброе утро! Ну, как ночь прошла? – Гарик улыбался лучезарно, глядя то на Юру, то на Марка. Подойдя к Юре, он присел на корточки, погладил его лоб. Парень чуть приоткрыл глаза и слабо улыбнулся.

– Это вам завтрак, мальчики. Набирайтесь сил. Марик, вечером приедет дядя Кирилл, – сказал Гарик, глядя на Марка, – познакомитесь. Он скажет, что от тебя будет требоваться.

Гарик с жалостью посмотрел на Юру и добавил:

– Марик, наверное, тебе придётся работать за двоих. Юрочка совсем плохой.

На стуле, где вчера лежал пиджак, теперь стоял белый пакет с чем-то горячим и аппетитным. Когда двое вышли, Марк прислушался. Звук удаляющихся шагов становился тише, хлопнула дверь, как показалось Марку, входная. Затем наступила тишина. Ушли?

 «Надо думать. Нужно срочно что-то придумать или придётся утопиться в этом самом ведре до вечера».

Продолжение можно почитать здесь: https://author.today/work/423024