Неповиновение

Увидела у Александра Нетылева флешмоб, посвященный теме неповиновения и решила принять в нем участие в рамках субботнего отрывка. Сегодня у меня фрагмент из романа "Зеленый жемчуг", в котором героиня фактически сбегает в сомнительной компании из благополучного, относительно безопасного мира, чтобы вытащить находящегося во вражеском плену мужа

 
 – Я все уже знаю, – непривычно серьезным тоном начал Эркюль. – Это просто ужасно и очень обидно. И главное, ничего нельзя сделать. 

– Это в Командовании думают, что нельзя, – перебила его Туся. – А на самом деле способ есть, и я его предлагала еще два месяца назад. Мне просто нужно попасть на Равану, и ты мне в этом поможешь.

Вместо ответа Эркюль выдал такую тираду непечатных выражений, что их крепости и заковыристости позавидовали бы пираты Шварценберга. 

– Да с чего ты это взяла, что я стану в такой безумной затее помогать? – обретя через какое-то время способность выражаться более ли менее человеческим языком, возмутился он. – Слыхал я, что бабы на сносях дуреют, но не до такой же степени! Себя не жалко, хоть ребенка пожалей. Его-то за что?

 – Ребенку нужны мать и отец, – проговорила Туся таким решительным тоном, что Эркюль осекся на полуслове. – И я вовсе не безумна. Ты сейчас отговариваешь меня, а сам думаешь, что было бы очень неплохо отправиться на Равану, хотя бы для того, чтобы передать бойцам Сопротивления алмазы, которые ты до сих пор прячешь в тайнике, несмотря на угрозу получить еще один срок за контрабанду, на этот раз по законам Содружества.  

С этими словами она направила мысленный импульс на обезьянью поилку, в которой, судя по обрывкам воспоминаний, Эркюль организовал тайник. Резервуар под изумленные возгласы мартышек и их хозяина плавно поднялся в воздух и, не расплескав ни капли, медленно поплыл в Тусину сторону. Потом раскрылся потайной клапан и из угольного фильтра, точно из кимберлитовой трубы, начали извергаться алмазы. 

 – Вспомни операцию на шахте «Альтаир», – напомнила Туся, вернув поилку на место. – Те пласты породы, которые ненадолго остановили затопление, обрушились не сами по себе и вовсе не из-за умелого подрыва, как потом сообщили в новостях.

  – Ну, предположим, я соглашусь, – наконец, проговорил он, вытирая руки сомнительной чистоты салфеткой. – Тем более, ты не оставляешь мне выбора. Как незаметно попасть на Равану я и в самом деле знаю, каналы, думаю, еще остались, а если нет, это тоже не проблема. Вот только я совершенно не представляю, каким образом вывезти с Сербелианы знаменитость, которую охраняет вся разведка Звездного флота. Тебя наверняка уже хватились и объявили в розыск. Прикажешь похищать и в ящик паковать? Так ведь не выйдет. Такие кофры, в которых вас тогда перевозил Феликс, делаются только на заказ, а все прочие на раз просвечиваются сканерами. Меня поймают и точно упекут лет на триста в тюрьму.

Туся молча показала коллекцию идентификационных чипов на разные фамилии, а также набор корректирующих линз и накладок, меняющих рисунок сетчатки, параметры биометрии и дактилоскопии.

– Мне очень нужна твоя помощь, – выложила она последний аргумент. – Иначе придется действовать одной. На свой страх и риск. И если я погибну, не добравшись до планет Альянса, нарвусь на работорговцев или пиратов, вина за это полностью ляжет на тебя.

 – Довольно! Я все понял! – Эркюль замахал пухлыми руками, на всякий случай перегораживая вход. – Я и сам собирался на Равану. В конце концов, алмазы действительно ребятам из подполья нужнее. И все же меня смущает самый первый пункт. Все эти приспособления для изменения сетчатки глаз и данных биометрии – это хорошо. Но тебя же знает в лицо все Содружество и половина Альянса. 

 – Я изменю внешность, – глухо, но решительно пообещала Туся. – Отправляйся в космопорт и постарайся найти корабль желательно на сегодня. К тому времени, когда ты вернешься, я буду выглядеть так, что даже ты меня не узнаешь.