Субботний отрывок

Присоединяюсь к бессрочному флэшмобу от Марики Вайд (https://author.today/post/672212). И снова, хотя проды есть в оба впроцессника, "Цена" лидирует безоговорочно. 

Тем более что для нее картинка не пригодилась в пост о проде: 

— Расскажите мне о драконе, — вдруг попросила девушка, — Ведь вы видели его, матушка. Ведь это он оставил вам этот след.

Вин’Эдита молчала, рассеянно поглаживая ожог, ныне уродовавший её лицо. Хоть и был в асканийском отряде лекарь не хуже, чем жрецы Встречающего, но…

Едва ли даже демон-Кот смог бы исцелить эту рану так, чтобы не осталось и следа.

— Я многое видела в своей жизни, — начала наконец женщина, — Много страшного. Ужасного. Чудовищного. Я видела войну с Данааном с самого её начала. Я видела, что осталось от человека, принесенного в жертву сектантами Зверя. Я видела, как мой супруг десятками казнил людей, сдирал с них кожу, варил в кипятке, сажал на кол и распиливал заживо. Я видела…

Она перевела дух. И показалось Линетте, что самой королеве почему-то важно высказать то, что терзало ее долгие годы.

— Я видела, как умирала королева Фридесвайд. Я ведь была её компаньонкой, Линетта. Её придворной дамой. Нас даже можно было назвать подругами; сейчас в это сложно поверить, но когда-то это было так. И когда-то я просила Беортхельма пощадить её. Он ведь любил её, — любил, как так и не смог полюбить меня. Но её измены он ей так и не простил. И когда она дала жизнь Ингвару, Беортхельм велел врачам не вмешиваться. Превратил её трудные роды в суд Эормуна. Суд, что приговорил её к смерти.

— Зачем вы мне все это рассказываете? — спросила принцесса, скривившись от отвращения.

Любил он, как же… Если бы любил, то не поступил бы так. В этом она была убеждена полностью. Когда любишь, то можешь злиться. Можешь ругаться. Можешь не простить. Можешь даже ненавидеть. Но если уж твоей любимой что-то угрожает, ты придешь ей на помощь, даже не прощая. Будешь ненавидеть её дальше, — но даже если так, позаботишься о том, чтобы тебе было кого ненавидеть. Оставишь эту ненависть между вами двоими и никому не позволишь вмешиваться в неё.

Король Беортхельм, отец Ингвара и Этельберта, не умел любить — по-настоящему любить, искренне и беззаветно. Как знать, быть может, именно это и искалечило жизни его сыновей. Быть может, именно это и привело ко всему, что произошло в итоге.

Быть может, что именно нелюбовь его приговорила весь этот мир.

— Я видела много ужасного, — повторила Вдовствующая Королева, — И вот когда я взглянула в глаза дракона, все эти картины как будто воскресли в моей памяти. И даже более того. Я как будто почувствовала боль каждого, кто умирал, — на войне ли или на плахе. Кто сгорал на костре или задыхался в петле. Я чувствовала боль, что испытывала Фридесвайд, когда демонской плод разрывал её чрево.

— Не говорите так об Ингваре, — попросила Линетта.

Но как-то отрешенно; слишком уж явственно она представила себе услышанное.

И к её удивлению, Вин’Эдита потупилась:

— Прости. Я… понимаю. Я знаю, что была несправедлива к сыну Фридесвайд. Он был достоин трона, — возможно, больше, чем Этельберт. Возможно, будь он здесь сейчас, он бы смог найти способ нас всех спасти.

От этих слов Линетту как будто прорвало. Горечь, боль, обида на несправедливость, — все это облеклось в столь дерзкие, грубые, неподобающие, — но такие правильные и необходимые слова:

— Да! Он мог бы вас спасти! Как он спасал вас все это время! Когда вы ненавидели его, презирали, клеймили демоном и предателем, считали Злом всего мира, — он до последнего делал все ради вашей гребанной страны! Пока вы разжигали войну, он её гасил! Пока вы призывали к убийствам, он спасал жизни! Пока вы строили новое Правление Зверя, он единственный был искуплением этого мира! И теперь, когда вы — вы все! — добились его смерти, вы хнычете, что вас некому спасти?! Что ваши поступки, — вот сюрприз-то! — имеют последствия, за которые вам же приходится отвечать?!

Она кричала на свекровь, уже не сдерживаясь. Слезы, что прятала она все эти дни, лились неприкрытым потоком. И Вдовствующая Королева смотрела на неё глазами, широко раскрытыми от изумления и легкого страха.

— Благородной даме не подобает выражаться подобным образом, — только и сказала она.

— Да мне плевать! — пуще прежнего разозлилась Линетта, — Неужели вы до сих пор не видите ситуации?! Бездна открыта! Аскания пала! Данаан пал! Весь этот гребанный мир скоро падет! А вас до сих пор волнуют правила этикета?!

(с) "Цена ненависти" https://author.today/work/403879