Кино на выходные: Синий бархат

Есть у меня желание отрецензировать все фильмы Линча. В рамках книжки о Дэвиде, которую, если не перегорю замыслом, напишу. Исполняя желание: рецензия на "Синий бархат".

После провала «Дюны» сотрудничество Линча и Дино Де Лаурентиса едва не прекратилось. «Дюна» стоила сорок пять миллионов долларов (сто двадцать миллионов для 2025-го года), прокат в США принес около тридцати. Убытки Де Лаурентиса оказались слишком значительны + Линч пережил травматический опыт передачи авторского материала в чужие руки.
Первоначальный вариант «Дюны» шёл более четырёх часов, Де Лаурентис потребовал сократить хронометраж до двух часов. Линч не справился с задачей, материал передали Энтони Гиббсу и пленку порезали до двух часов семнадцати минут. Линч вспоминал: «Сперва я отказался от финального монтажа, затем фильм провалился в прокате. Я словно умер дважды».

Де Лаурентис и Линч готовы были прекратить сотрудничество, когда режиссёр показал Дино сценарий «Синего бархата», драматической истории о любви среди мрачных улиц, созвучной жизни Дэвида гораздо больше, чем космическая опера Френка Герберта. Де Лаурентис ознакомился с материалом и начал производство.

«Синий бархат», наверное, самый линчевский фильм. Конечно, Дэвид говорил, что «Голова-ластик» — the most spiritual movie, но опыта и денег в 1986-м году у режиссера было не в пример больше, чем в середине 70-х. За звук отвечал Алан Сплет, с которым режиссер работал ещё над Grandmother. Анджело Бадаламенти написал к фильму музыку и затем писал музыку к фильмам Линча еще три десятка лет. Дэвид привлек к съемкам Кайла Маклоклена, бывшего Пола Атрейдеса и будущего агента Купера. 19-летняя Лора Дерн сыграла Сэнди и также стала долговременным партнером Дэвида, снявшись в «Диких сердцем», «Внутренней империи» и третьем сезоне «Твин Пикс». Нашлась роль и для Джека Нэнса, прошедшего с Линчем через все мытарства Eraserhead.

Фильм интересно смотреть, зная биографию режиссера. Угадывать отголоски Филадельфии, слышать металлический гул фабрик, наблюдать скрытое зло. Замечать мелкие, но очень линчевские детали. Например, эпизод с Джеффри, выходящим на вечернюю прогулку. На экране человек крадется по ступеням, в руке человека револьвер, он явно задумал недоброе. Но картинка принадлежит телевизору, в реальности дом наполняет уют и безопасность.
Характерно появление Сэнди из тьмы — ещё один излюбленный приём режиссера. Характерны повторяющиеся имена персонажей и меткие названия. Deep River — апартаменты, хранящие множество тайн. Slow Club — иное пространство, жизнь в своем ритме, предтеча будущего Silencio (на сцене не только поёт Изабелла Росселлини, но и музицирует Анджело Бадаламенти). Интересна энергетика между Джеффри и Сэнди, противопоставление наивного очарования и рокового соблазна, исходящего от Дороти Валленс.
Единственный минус — присутствие в фильме Совпадения. Сэнди использует клаксон именно в тот момент, когда Джеффри не может услышать предостережение. Не очень изящный ход, но такова условность сценария. Иначе история Фрэнка Бута не состоится и окажется, что Дэннис Хоппер напрасно звонил Линчу и говорил, что он должен сыграть Фрэнка Бута, потому что он и есть Фрэнк. Факт, наполнивший Линча ликованием и тревогой.

Встреча Дороти и Джеффри наполнена тем же болезненным влечением, что и связь Фрэнка и Дороти. Последняя запрещает Джеффри смотреть на себя ровно так, как это делает Фрэнк. Овеществление человека, как источника сексуального наслаждения, и отказ от человеческих чувств во время близости — такова страсть «Синего бархата». Черный вигвам и Белый вигвам. Влечение к Дороти Валленс и любовь к Сэнди. Мир, покрытый тьмой, и мир, наполненный пением малиновок.
Тайна отрезанного уха постепенно раскрывается перед зрителем, оттеняя цветущий палисадник жизни самыми мрачными тонами: сексуальным рабством и коррумпированными полицейскими. Фильм удивительным образом сочетает невинность и порок. Но главная прелесть «Синего бархата», как и любого фильма Дэвида Линча, — воспоминания и переживания самого Дэвида Линча. Для Дэвида история началась с образа красных губ, цветущего палисада и песни In Dreams. Затем появилось отрезанное ухо, лежащее на лужайке. Так возник дуализм явной и тайной повседневности, зла, скрытого за сияющими шлемами пожарных и смехом детей.

Со съемками «Синего бархата» связано немало историй. В обязательном порядке следует упомянуть одну, которая является для фильма знаковой. Это исполнение Дином Стоквеллом песни In Dreams. Композиция звучит под фонограмму, но реальность обнаруживает себя только тогда, когда режиссер разрушает иллюзию. Линч вспоминал о съемке: «Дин Стоквелл должен был исполнить песню Роя Орбисона In Dreams. Согласно сценарию, Дину следовало взять микрофон и использовать его в качестве реквизита. Но в тот день возле Стоквелла оказался рефлектор с лампочкой, подключенной к электрической сети. Во время дубля Дин включил лампу и начал петь, он решил, что лампа это и есть реквизит. Лампа осветила его лицо. Дин завершил работу и дубль был снят. Именно так появилась сцена, которая от начала до конца была импровизацией. Это была счастливая случайность».

Фильм состоит из двух миров. Благополучного Ламбертауна с солнечными улицами и треском падающих деревьев (обязательная память об отце Линча, работавшего в департаменте лесного хозяйства США). И ночном городе с Фрэнком Бутом, гудящими фабриками и массивными зданиями, которые, словно сейфы, скрывают за провалами окон мрачные тайны. Джеффри Бомонд соединяет два мира. Наивную юность, наполненную малиновками и светом, и Фрэнка Бута, который will fuck anything that moves. Джеффри отправляется навстречу тайне и увлекает следом Сэнди, попадая в мир насилия и сексуальных перверсий.
«Синий бархат» – это плачущая Изабелла Расселини. Это жестокая, бесчеловечная пытка, которая заставляет закрыть глаза от наслаждения. Это желание погрузиться в манящую тьму, всем своим сердцем благословляя свет. Практически любая история Дэвида содержит в себе филадельфийскай страх, конфликт взросления, столкновение невинности и порока, и непременный триумф света над тьмой. Хотя бы на экране кинотеатра.

Джеффри Бомонд переживает аналогичную трансформацию взросления. Его слезы вызваны памятью о Дороти Валленс, той боли, что он причинил, и блаженстве, которое испытал. Может ли быть так, что Джеффри, Дороти и Фрэнк — суть три состояния одного пути? Джеффри — начало, отвергающее тьму. Дороти — середина, которая утрверждает, что знает разницу между «хорошо» и «плохо», но все-таки искушает Джеффри. И Фрэнк — абсолютный хаос, сеющий зло и страдания. Тайна манит Джеффри Бомонда, но где та граница, переступив которую, не вернешься назад?
Зритель может задать себе этот вопрос, может пережить трагедию Дороти Валленс, может порадоваться счастью Джеффри и Сэнди, оставив злодеев с револьверами бесшумно подниматься по ступеням телевизионных экранов. Линч так и поступал, сочиняя свои истории в уютном зале закусочной Bob’s Big Boy.

В качестве пост-скриптума: в заключительной сцене «Синего бархата» в кадре видна малиновка с насекомым в клюве — добро, победившее зло. Малиновка является механическим чучелом, а не живой птицей, это очевидно. Но Линч неизменно утверждал, что малиновка является живой птицей. Поступить с таким разночтением можно так:
Первый вариант: согласиться с Линчем. Потому что мир кино и реальный мир — это два параллельных мира.
Второй вариант: пуститься в интерпретации и заявить, что в реальной жизни малиновки никогда не прилетят. Финал с механической птицей — намек на искусственность любви и недостижимость счастья. Второя вариант глубокомысленнее, но не связан с Линчем.

Второй пост-скриптум: любопытное эхо звучит между творчеством Девида Линча и фильмами братьев Коэнов. Вспомните Eraserhead и эпизод с Гарри, уходящим в тоннель и появляющимся в смутном сознании Джеффри Лебовски уже в виде Дюди. Или «Сжечь после прочтения», где убийство Чэда является зеркальным прочтением убийства Френка из «Синего бархата»: то же внезапное появление, тот же шкаф, тот же выстрел в голову. А ведь есть еще Бартон Финк с незабвенной прической Джека Нэнса, и джиттербаг в «Малхолланд Драйв», и «Человек, которого не было». И шоссе на фоне ночного Лос Анджелеса в «Невыносимой жестокости». Любят Коэны фильмы Линча.