Человеки и роботы

Раз пошла такая пьянка - давайте, коллеги, поделимся отрывками о взаимодействии людей и искусственного интеллекта. 

У меня отрывок из "Волков глубокого космоса". Цимес ситуации в том, что талантливые, но шкодливые ручонки бортинженера немно-о-ожечко подправили программку их прежней помощницы по хозяйству Таси )) Из лучших гуманистических побуждений, конечно же. А новая помощница просто сразу с завода бракованная приехала. Ну и вот что из этого вышло: 

Лейтенант Стратитайлер мчал в медблок так, что едва не обогнал судно, на котором летел. Рожденные его стремительным перемещением воздушные потоки закрутили вокруг собственной оси молчаливого робота-уборщика и вырвали из рук бумажные конспекты спешившего к утренней лекции младшего техника Ак-Ябалака. Нюк не был нудным ипохондриком, что начинает строчить завещание всякий раз, как кольнет в боку или зачешется в ухе. Просто он в самом деле никогда ничем не болел, кроме банальной простуды, да вот с похмелья. Еще подташнивало пару-тройку раз — после сотряса или переизбытка Тасиных пирожков в организме. Поэтому нападение неведомых паразитов вызвало у него легкую панику.
Кентавроподобный док утомительно долгие две минуты разглядывал вызывающе черную точку в центре розовой пупырки через мощную оптику. Потом также молча поколупал ее какой-то хирургической загогулиной и выдернул банальным пинцетом. Нюк аж подпрыгнул от неожиданности — его будто комар жахнул. Сунув неведомую тварь под еще более мощный микроскоп, док снова долго ее разглядывал, так долго, что легкая паника больного начала стремительно усиливаться, приближаясь по двенадцатибальной шкале к уверенному шторму.
— Поздравляю… лейтенант, — оторвавшись наконец от созерцания и заметив на офицерских знаках различия новую звездочку, произнес Орхей.
— С чем?! — чуть не взвыл Нюк.
— С половым созреванием. Это шерсть. То есть, волос. У вас-то по корпусу они только в подростковом возрасте расти начинают. Неравномерно, правда, и негусто, но тут уж ничего не поделаешь — генетика.
И док раздумчиво почесал левый рог.
— Толстый очень — вот и проклевывается с трудом, — добавил он. — Как вылезут — зуд и пройдет.
Нюк понял, что заорет сейчас благим матом, буквально цитируя капитана Вегуса: а дока-гуманоида, разбирающегося в землянах, прям совсем ни одного не осталось?! Хотя и сделался главным фанатом кеталуса еще на первом отборочном туре.
— Какое, к тагаранской бородатой бабушке, созревание?! Оно лет пять как успешно закончилось полной тестостероновой победой! Я взрослый мужик! А то недоразумение, что тогда на мне вылезло, я давно вывел, еще на Земле, чтоб с бритьем не мучиться, — с жаром возразил он.
— Ну как вывел, так оно опять и проклюнулось. Спящие луковицы и все такое, — пожал док плечами. — Что-то их простимулировало.
— Но почему черные-то, я ж генетический блондин?! У меня в медкарте так записано! И раньше их было — на всю грудь три штуки, а это какие-то джунгли Зегальды пробиваются! — чуть не плача, воскликнул бортинженер. Обрасти черной кучерявой шерстищей что твой предок-неандерталец ровно в тот момент, когда наконец собрался с духом и решил пригласить Альдидолею прогуляться по оранжерее?! Конечно, шанс, что прекрасные фиалковые очи когда-нибудь увидят его без термака, был еще ничтожнее, чем вариант в обозримом будущем влюбить в себя Варга, и все же сам факт наличия на его теле такой некрасивой, атавистической и немодной фигни повергал столичного щеголя в полнейшее уныние и даже ужас.
«Мерзкие ПКСные адорианцы, это все — эхо их «подарочков!» — подумал он. Зирковы любители копаться в чужом геноме, как в своем кармане!
— А у вас окраса пятнами разве не бывает? — уточнил достойный преемник доктора Шухера. — Биколор там. Подпалины?
— НЕТ! — гаркнул Нюк. — Я ж не Шельма и не скунс домашний! Это можно как-то вывести? У тебя есть что-нибудь… в аптечке там, или прога в медкапсуле? — с жаром поинтересовался он. И тут его озарило.
— Я посмотрю. Загляни после завтрака, — пообещал док. А длинные ноги уже несли Нюка в спортзал.
— Доброе утро, лейтенант Стратитайлер, — с неизменной смесью строгости и кокетства приветствовала его Тася. — Какое похвальное рвение к спорту — и это после вечеринки. Вы молодец.
— Угу… Шерстяной овец, — непонятно буркнул тот и, сцапав роботессу за руку, как танк попер с глаз долой уже упражнявшихся там коллег.
— Таська! Что за зелье ты мне всучила?! — оказавшись в укромном уголке, зловещим шепотом поставил он вопрос ребром.
— Какое зелье? — синтетические реснички заработали веером. — Вчера все свежее было.
— Для роста волос! — гаркнул Нюк раздраженно.
— Ну, средство для роста волос и всучила, как и просили, — снова не поняла претензии роботесса.
— Я просил средство для роста волос на башке, а не на всем теле!
К вящей досаде бортинженера, как раз там, где чертово зелье должно было инициировать бурный прибыток, дело шло неспешным природным чередом — в темпе один-два сантиметра в месяц.
— Побочный эффект, наверное, — небрежно пожала плечиками Тася. — А что вас смущает? Это, в конце концов, мужественно.
— Мужественно?! — Нюк едва не сорвался на визг. — Когда это модно было — во времена твоей юности? Ну, спасибо, Тася! Удружила так удружила!
— Думаете, я совсем дурочка, да? — каким-то новым, ранее не входившим в ее привычный арсенал, тоном поинтересовалась она вдруг у гневно раздувшего ноздри парня. — Не догадываюсь, ради кого вы хвост распустили, будто павлинозавр, красоту наводите? Думаете, если я — младший персонал, то не в курсе, кто рядом с вами в рубке сидит?
У Нюка от неожиданности аж челюсть отвисла.
— Так ты это специально сделала? Из ревности?
— Посмотрим, как ЕЙ это понравится. А мне вы нравитесь любым, — задрав подбородок, заявила коварная полимерная женщина.
— Ну, знаете… Таисья Рыдвановна! Теперь мы с вами — только на «вы» и только по работе! — едва нашелся, что ответить на такое заявление Нюк. — А прав был кэп — вы быстро учитесь. Даже слишком. Далеко пойдете.
— Таисья Алдановна, — с вызовом поправила роботесса. — «Алдан» — так первые вычислительные машины назывались — мои далекие пращуры.
— Я запомню, — процедил Нюк, повернулся и пошел прочь. Губки у Таси немедля запрыгали, и как только долговязая фигура скрылась из виду, их хозяйка горько расплакалась от обиды неразделенной любви. Однако вскоре успокоилась, вытерла мокрые щечки и гордо пошла работать. Все как у людей.

Ошарашенный коварством кибер-ревнивицы Нюк тоже пошел работать. Его ждала еще одна полимерная мадам с причудами. Бортинженер определенно пользовался среди них спросом. Еще на подходе к камбузу на него явственно пахнуло теми самыми причудами. Аромат паленой резины вперемешку с мокрой шерстью, должно быть, знаменовал будущий завтрак галактических первопроходцев. Матушка Кокору мерно погромыхивала столовыми приборами, помешивала густое варево и даже, кажется, что-то мурлыкала себе под нос. Ну, или повторяла список неудобоваримых ингредиентов для очередного своего замазкоподобного шедевра. Седые кудельки бодро подпрыгнули, когда роботесса засекла появление Нюка. Она резво обернулась, обтирая пухлые ручки вышитым полотенчиком. На добром морщинистом лице играла та самая улыбка, с которой настоящая Матушка Кокору призывала детишечек ее печеньки кушать и папу-маму слушать.
— Здравствуйте, — не давая раскрыть ей рта, перешел в наступление Нюк, решив использовать запал раздражения на пользу делу. — От командира судна поступил приказ отрегулировать ваши настройки. Экипаж недоволен качеством пищи. Ею только неприятеля травить здорово! Покажите вашу панель управления.
Улыбка роботессы живо истаяла и сменилась знакомым прищуром.
— Для внесения изменений в настройки робота-стюарда нового поколения МаКо-001 требуется спецдопуск, — продолжая невозмутимо полировать конечности полотенцем, прощебетала Матушка Кокору. — Будьте так любезны назвать шестнадцатизначный код, затем после получения допуска четвертой степени ввести двенадцатизначный пароль, далее…
По ходу своей тирады она, игриво пританцовывая, отступала к задней двери, за которой скрывалась ее киберберлога.
— Так я и знал, — пробурчал себе под нос многоопытный инженер и вынул из кармана коротковолновой импульсный инструмент. Шокер, если по-простому, для экспресс-отключения взбесившихся роботов. Матушка была куда крупнее пылесоса, поэтому Нюк выставил максимальное значение по шкале убойности и без колебаний влупил в сдобную королеву солидный заряд. Роботесса сделала неуверенный шаг назад, всплеснула пухлыми ручечками и с утробным «ах-х-х» опрокинулась на спину, сверкнув кружавчатыми панталонами из-под всколыхнувшихся нижних юбок. Нюк целомудренно отвел взор и хмыкнул, убирая шокер в карман:
— Не хвост бобрыдры, но тоже эффектно.
Теперь оставалось понять, как законтачиться с центральным процессором и навести там порядок.
— Лерой, будь добр — полную инструкцию к МаКо-001 на камбуз в трехмерной проекции, — отдал он распоряжение центральному мозгу «Ергающего».
— Одну минуточку, бортинженер Стратитайлер, — вдруг попросил Лерой. Потом еще минуточку и еще. Пока не выдал, к его великому изумлению:
— Приказ не может быть исполнен. Инструкция к роботу-повару-раздатчику МаКо-001 в моей системе отсутствует. Есть лишь накладная и приложение номер один. В нем указано: «В случае возникновения неисправностей модель подлежит обмену либо возврату».
— Да твою ж печеньковую мать! — воскликнул второй раз за одно утро раздосадованный парень. Или уже третий? Не оставалось ничего другого, как попытаться вскрыть роботессе черепушку или грудную клетку и добраться до ЦП вручную. Грубо, конечно, но что еще можно предпринять в такой ситуации? Это уже был настоящий вызов его профессионализму.
Один глаз Матушки медленно приоткрылся, но за вздымавшимся, точно песчаные барханы, могучим бюстом Нюк этого не увидел. Формы полимерной психопатки в полной мере отвечали идеалам эпикурейского Кокраса. Впрочем, если бы Нюк не был слишком загружен собственными проблемами, то мог бы заметить, что с момента их первой встречи они все же несколько уменьшились в объемах. Но мужчины от природы не склонны обращать внимание на мелочи, так что он не заметил вообще ничего.
Врубив антиграв, лейтенант потащил роботессу в мастерскую, на верстак. Не ковыряться же в ней среди пузырящихся ароматами подбитого флаера мультиварок и кастрюль? Величественно и неотвратимо, точно надвигающийся грозовой фронт, она проплыла мимо своих кулинарных творений и приоткрыла второй глаз.
— Так. А кто ж это хрючево-то доварит и на раздачу поставит? — осенило вдруг Нюка где-то на середине пути. Таську после утреннего выяснения отношений просить совершенно не хотелось. Оставался единственный, зато проверенный на практике вариант.
— Ярка, ты щас сильно занята? — вызвал он подругу по внутренней связи. — Тут дельце есть на полчаса. Подскочи в мастерскую для мелкой техники, пожалуйста. Хотя… не такая уж она и мелкая.
— Так… надеюсь, эта техника не проявит нимфоманской натуры, а то академик ритуальный хвост уже забрал обратно, — вспомнив прошлый ремонтный опыт Нюка, отозвалась Соколова. — Ладно, будем справляться подручными средствами и навыками галактических единоборств. Уже иду!
От такого Яркиного предположения его аж передернуло.
— Я б, конечно, был очень рад, если б ты меня подстраховала, пока я буду перепрограммировать нашу звезду кулинарии, но там завтрак недоварен остался, — водрузив роботессу на верстак и дождавшись Ярки, сказал он. — А Таську я теперь только через свой же собственный труп об одолжении попрошу!
— Когда вы уже успели с ней поругаться? — удивилась Соколова.
— Только что… Потом расскажу, что эта лисья жопа отколола. Готов биться об заклад на свои поцелуи солнышка — ты тоже озвезденеешь.
— Понятно, что ничего пока не понятно, — протянула Ярка и, принюхавшись к тянувшемуся шлейфом за повелительницей камбуза амбре, содрогнулась. — Ты уверен, что еще десять минут варки повысят питательные или вкусовые свойства этого безобразия? — с сомнением спросила она и, подойдя к верстаку, не без опаски потыкала пальцем в неподвижное синтетическое тулово. Оно никак не отреагировало, лишь видоискатели роботессы плавно прикрылись, оставив незаметные узкие бойницы для наблюдения за противником.
— Я уже чую его ядреный аромат. Может, ну его в вакуумный толчок? Проще уж выбросить да пиццу разогреть, наверно.
Нюку было жаль жертвовать их стратегическими запасами ради всеобщего блага. Но огрести от Вегуса за очередные помои тоже не хотелось. Он ведь проспал после ночной вечеринки, да и в принципе должен был взяться за починку еще вчера.
— Если хрючево никакой реабилитации не подлежит — свали его в компост для оранжереи. Пицца так пицца. Ну, или оладушков каких по-быстрому нашлепай… Только без перца.
— Ладно, не дрейфь, разберемся! — бодро откликнулась Соколова. — Ну, и ты кричи, если что, в общем, — добавила она, бросив еще один подозрительный взор на покоившееся на верстаке тело, и вихрем унеслась на камбуз. Веко злокозненного андроида снова зловеще дернулось и поползло вверх, неспешно сканируя обстановку.
Покопавшись в инструментах и сотворив на всякий случай конечностью с зажатым в ней орудием корявое подобие божественного не то нолика, не то крестика — твердый научный атеизм, привитый воспитанием, вдруг несколько пошатнулся перед раскинувшейся на верстаке перспективой — Нюк попытался было расстегнуть верхнюю пуговичку на роботессином платье…
И в это мгновение словно сам Зевс-громовержец снизошел с Олимпа, дабы покарать святотатца. Воздух в мастерской наэлектризовался, раздался явственный треск — один в один, какой сопровождал однажды лопнувшие в момент интенсивной разминки треники Абдували Петровича — и Матушку Кокору окутала ослепительная, сияющая сатанинским свечением пентаграмма. Стратитайлера так дербалызнуло током, что искры из глаз посыпались, а руки унесло прочь от корсажа, будто взрывной волной. Как и остальное не слишком-то мощное тело незадачливого ремонтника. А откуда-то из опутанных кружавчиками и оборочками недр донесся раскатистый чревовещательный бас:
— Тревога! Тревога! Попытка проникновения! Отсутствие допуска-а-а-э-э-эээ…
Последнее слово достигло угасающего инженерского сознания зажеванным, будто с древнего пленочного магнитофона, и Нюк вырубился.