Когда рассвет продают поштучно.

Фрагмент из книги «Арка Ангелов»

Пока писал, словил дежавю. Решил — поделюсь с вами. Не напоминает ли вам это переход от СССР к новой России?
Определённо, есть что-то общее в этих двух эпохах — в надеждах, разочарованиях и поиске нового лица и тем кто мы стали.

— Ладно! О чем речь?! Пейзаж моего детства — это одна-единственная картина, — голос Дэна прозвучал глухо. — Имя ей — «Безысходность». Всё вокруг тонуло во тьме и грязи, что-то вроде Керкионовской власти. Но нашлись те, у кого в руках остался прах старого мира — умертвив свои души они взяли в руки оружие и знания. Выжгли элиту и заняли её место. Через год Нова действительно начала возрождаться. Стены снова возводили из битого камня. В подвалах копошились мастерские, на улицах — временные рынки, по краям — строгая, вымеренная логистика. По улицам потянулись потоки людей; караваны, которые раньше везли только продовольствие и останки прошлого, теперь тащили платы, блоки, провода и коробки с надписью «Терра». В воздухе зазвучал скрежет машин и вибрация генераторов, а на окнах — искусственный свет, от панелей и экранов, залепивших фасады. Вновь стали звучать голоса о свободе и великом будущем. Казалось, Нова обречена стать центром нового мира. Казалось — и разбилось. Терра-Сити — она появилась, как миф, как управляемый шторм. Появились её представительства. Реклама возможностей. Она не объявляла завоевание — она показала образ жизни. Она была не только технологией, но и сценой: в витринах магазинов Терры горели идеалы, в клиниках, созданных в Нове, демонстрировали возможности биоимплантов, в её университетах шептались новые лексиконы власти. Терра-Сити стала метафорой — колоссальным зеркалом, в котором Нова увидела одновременно своё желание и свою ничтожность. Этот образ был учителем и угрозой. Терра показала нам наше место, не громогласно, а тем, что предложила альтернативу — и сделала её видимой, вкусной и острой. Перед Новой встали два выбора: стать поставщиком сырья — и тем самым вернуться в роль провинции; либо взять у Терры «лучшее» — технологии, протоколы, биологические апдейты, социальные схемы. Если вспомнишь Гришу — мы выбрали второе. В итоге эта блестящая трансформация оказалась великой декорацией — роскошной сценой, натянутой поверх прежнего мира. За фасадами сияния люди начали терять плоть присутствия: они становились тенью собственных ролей. Общество распалось на две категории: хозяева — те, кто контролировал сети, данные, потоки имплантов и кредитов; и остальные — те, кто покупал себе ещё один рассвет в рассрочку. Хозяевам стало доступно всё. Биоинженерия Терры предоставила им поистине безмерные возможности. И в этом весь парадокс: Нова думала, что приобретает будущее, а на деле продавала душу — обменяла самоназвание на марку, свободу — на подписку. Терра-Сити показала нам наше место не громогласно, а спокойной демонстрацией альтернативы. И когда выбор был сделан, границы стали очевидными: не всякий восход доступен каждому. Люди превратились в силуэты своих профилей, а рассветы — в товарные позиции: купи ещё одну платину — получи ещё один шанс поймать день.Так закончилась первая глава возрождения: красиво, масштабно и с треском — потому что то, что выглядело как подъём, оказалось перестановкой декораций. И в этой перестановке роль Новы была простой и жестокой: либо фабрика ресурсов, либо филиал чужой мечты. Мы выбрали быть филиалом — и заплатили цену, в которой человек стал ресурсом чьего-то удовлетворения.

Дэн вскинул взгляд на слушавшего его Чивиса и Макса.

— Вот почему он для меня не человек. Он — билет в мой рассвет.

— Стать гражданином Меридиана? — подытожил Макс.

— Именно. Он выкуплен силой. У него будет возможность выбрать своё будущее, но прежде я выбираю своё будущее — благодаря ему.