Пленник. "Следуя за цветными дымами"
Автор: Бабаев Олим ОктябриновичЛекарство, которое дала ему добрая американка, начало действовать. Марсель почувствовал, как по телу разливается тепло, а в голове проясняется. Он ощутил прилив сил и надежды. Ещё не всё потеряно, пока есть те, кто готов помочь. Его уровень английского позволял понять, что сказала медсестра, и он верил: её слова — не просто поддержка, а ключ к спасению.
В тюрьме время течёт иначе. Оно растягивается, как резина, и каждый день сливается с предыдущим. Приближалась встреча с правозащитником, но восприятие времени исказилось — минуты растягивались в бесконечную пытку ожидания. Каждая секунда мучительно медлила, будто сопротивляясь течению времени.
Внезапно пол загромыхал от тяжёлых шагов. Двое охранников вошли в камеру, звеня ключами. Они заковали его в кандалы — пережиток колониального прошлого — и грубо вывели из камеры. Комната для допросов находилась в другом блоке, и впервые за долгое время Марсель оказался во дворе.
Он жадно вдохнул свежий осенний воздух, наполненный запахом опавших листьев и сырости. Свобода, пусть на мгновение, — но как сладко! Его взгляд скользнул по сторожевым вышкам, где электронные турели автоматически поворачивались в его сторону. Стволы пулемётов, холодные и бездушные, ясно давали понять: побег здесь невозможен. Одна секунда — и он превратится в кровавое месиво.
Охранники передали его другим, и те, словно выполняя рутинную работу, ввели Марселя в комнату для допросов. Его посадили на металлический стул, пропустили цепи кандалов через массивные кольца в полу, полностью обездвижив.
Через несколько минут в комнату вошёл человек — белый мужчина лет сорока пяти-пятидесяти. Его лицо показалось спокойным, почти безразличным. Он положил на стол перед Марселем несколько листов бумаги с печатным текстом.
— Это текст с обвинениями, которые вам вменяются, — произнёс чиновник ровным, будничным голосом. — По совокупности всех обвинений вам полагается аннигиляция. Вы понимаете по-английски? Понятие «аннигиляция» вам о чём-нибудь говорит?
— Да, — коротко ответил Марсель.
— Марсель Кольцов, на допросах вы утверждали, что лично знакомы с великим архимагом, — продолжил чиновник. — Вы по-прежнему это утверждаете? Но прежде чем ответить односложно «да» или «нет», советую прочитать текст, который лежит перед вами. Читайте. Внимательно. Спокойно.
Марсель нехотя взглянул на листы. Латинские буквы, напечатанные с одинарным межстрочным интервалом, казались ему бессмысленным набором символов. Зачем тратить силы на перевод, если в конце всё равно будет слово «Аннигиляция»? Но вдруг буквы начали меняться, превращаясь в русский текст.
Марсель замер, а затем начал лихорадочно читать:
«Марсель, не выражайте никаких эмоций во время чтения этого текста. Я ваш друг и постараюсь помочь вам. В день, когда вас повезут в суд, примите сразу три капсулы, которые принесла вам сестра Валери. Хорошо запомните: не две, не четыре, а ровно три. Это очень важно. Во время конвоирования в своей голове вы услышите голос. Беспрекословно следуйте его инструкциям. Ничего не бойтесь. Всё поняли? Теперь односложно в голос ответьте «Да». Помните, никаких эмоций. Просто скажите: «Да».
— Обвиняемый, вы уже достаточно времени потратили на ознакомление с текстом вашего обвинения, — прервал его чиновник. — Теперь односложно ответьте на мой предыдущий вопрос.
Он посмотрел Марселю прямо в глаза и слегка кивнул.
— Да, — ответил Марсель.
На обратном пути, когда его вели через двор, выглянуло солнце. Его лучи ласково коснулись лица Марселя, словно подстраиваясь под его настроение. В душе арестанта царил праздник — короткий миг настоящего счастья. Даже смертоносные турели казались ему теперь не более чем детскими игрушками.
Солнце, словно нарочно, сопровождало его весь путь, лаская и шепча на ухо: «Потерпи немного, и будет тебе счастье».
Всё-таки есть место чуду в этом мире!