Субботний отрывок #48

Эйнеке обнаружил себя полулежащим в стороне от моста, на обочине дороги за ним. Все еще вопили и кричали люди, бил колокол, но они остались там – далеко, а тут… Кажется, тут еще оставалось какое-то подобие безопасности. 

Судорожные выдохи срывались с губ. Тело мелко дрожало. Пальцы сгибались и разгибались, словно бы пытались что-то или кого-то схватить. И сердце… Сердце колотилось так, словно бы Эйнеке только-только убежал от погони. 

Он пришел в себя? Действительно пришел? И почему ему пришлось приходить в себя?! 

Взгляд Эйнеке метался. Над ним кто-то стоял. Двое. Да, их было двое. Сперва расплывчатые силуэты, но Эйнеке сморгнул неожиданные слезы, и черты их прояснились. Первый – отражение его самого. Наталь. Наталь был здесь! Второй – Калеан. И с Калеаном явно было что-то не так… 

Красное на белом. Кровь? Калеан то и дело прижимал к носу манжет. Что-то вытирал, смахивал, сердито шипел, морщась то ли от боли, то ли просто от неудовольствия. Неважно. Важно сказать… сказать им о Вивьен!

- Она… - Эйнеке попытался, но голос совсем не слушался его. 

- Тихо, спокойно. Все хорошо! - обеспокоенный (и такой несчастный) голос Наталя прозвучал почти у самого уха. 

Теперь Эйнеке с удивлением обнаружил себя в объятиях брата. Через его плечо увидел и смертельно-бледного И`Нэльо, замершего совсем неподалеку. Он смотрел куда-то в сторону города, не отводя широко распахнутых глаз. 

“Не сбежал…” - отметил растерянно Эйнеке. Почему-то он был совершенно убежден в том, что И`Нэльо сбежит, как только случится что-то по-настоящему масштабное и кровавое. 

- Вивьен… - попытался снова Эйнеке. Власть над собственным голосом вроде бы возвращалась к нему, однако звучал тот все равно хрипло и сдавленно. 

- Вивьен… - и еще раз: теперь тверже и громче. 

Наталь отстранился. Заглянул брату в глаза. 

- Что? - спросил старший близнец, но младший ответить не успел – Калеан резко опустился рядом и потребовал: 

- Эйнеке, если ты меня понимаешь и слышишь, возьми уже свою магию под контроль!

“Что?” - теперь настал черед Эйнеке не понимать. 

Он растерянно моргнул и наконец-то заметил, как напряжен был Калеан и как на лбу его и висках блестели бисеринки пота. Тогда же заметил и как что-то (и не только объятия Наталя!) обволакивает его, удерживает, не дает магии вырваться из тела и разворотить все и вся на своем пути. 

Укол вины. Что ж, он быстро прояснил рассудок! Эйнеке усмирил свою силу, обратил ее из яростной волны в щит и стянул к себе. Тогда то странное обволакивающее чувство ушло. Не сразу, но мало-помалу оно сошло на нет, и Калеан, шумно выдохнув, едва не свалился рядом. Наталь вовремя ослабил объятия и подхватил его. 

- Еще немного, и я бы все… - пробормотал он, уронив белокурую голову на плечо Наталя. На лице старшего близнеца отразилось то, что младший смог бы трактовать только как некую смесь вины и неловкости за него – Эйнеке, но выражение это вскоре уступило другому: серьезному и сосредоточенному.

- Что с Вивьен, Эйнеке? - спросил он брата осторожно.