Дура (безобразно эротический новый роман)

https://author.today/work/482193

...Когда все заканчивается, Сергей первым уходит в ванную комнату. Возвращается уже снова в джинсах, но без носков и с голым торсом. А он, оказывается, отлично сложен, хоть и не является культуристом. Практически нет лишнего жира, живот плоский, грудь не волосатая (не то, что у Эдички, тот, как медведь, покрыт шерстью с ног до головы). Я успеваю накинуть на себя атласный халатик, кое-как привести в порядок волосы. Встречаю своего нового мужчину призывной улыбкой. 

- Так что насчет чая? У меня есть несколько сортов... 

Он смотрит на меня слишком пристально, и я неожиданно ощущаю тревогу. Что не так? Ему не понравилось? Вроде все было нормально, как выразился бы Эдик, “полный ништяк”. И все-таки я не чувствую больше эйфории. Напротив. У меня отчетливо плохое предчувствие. 

- Спасибо, но, пожалуй, мне пора, - мягко произносит новый мужчина (партнер, любовник... или всего лишь случайный знакомый?). 

 - Что значит - пора? - сердце опускается куда-то вниз. Просто вниз, в пустоту, - Тебя кто-то ждет дома? 

 - Никто, кроме псины, - отвечает Сергей спокойно, попутно поднимая с пола предметы своей одежды, которую мы небрежно, не глядя, сбросили с себя в порыве страсти. - Но мне завтра рано вставать, извини. Не хочу тебя беспокоить. 

- Ты меня не беспокоишь, - подхожу к нему почти вплотную, хочу положить руки ему на плечи, он осторожно отстраняется. Лицо по-прежнему спокойное. Издевательски спокойное, могла бы я добавить. 

Мне хочется разреветься как маленькой девочке, которая не получила на день рождения ожидаемого подарка. Почему он уходит? Почему мы не можем сейчас спокойно попить чаю (или чего покрепче), почему не можем поболтать обо всем и ни о чем, почему, наконец, не можем уснуть в объятиях друг друга и проснувшись, начать день с восхитительного секса, а после “в четыре руки” приготовить завтрак? 

Получается, он меня хладнокровно использовал и теперь готов испариться?  

Да он попросту вытер о меня ноги! 

Красная пелена застилает мне глаза. Хочется на него накричать, хочется бить его кулаками по груди, хочется вообще врезать ему коленом между ног, аккурат по тому органу, который только что доставлял мне острое удовольствие... 

Но лишь слезы подступают к глазам, которые тут же начинает щипать. 

Улавливаю в его взгляде нечто вроде сочувствия, и за это мне хочется его убить. Как, оказывается, легко перейти от любви к ненависти. 

- Ну подожди, - предпринимаю еще попытку, в то время как он, уже одетый, направляется в прихожую, за своими пальто, шарфом и ботинками. Фирменными ботинками. В какой-то момент у меня в мозгу проносится: “А он ведь не совсем тот, за кого себя выдает...” И что я вообще о нем знаю? Кроме того, что он периодически носит оружие и у него в друзьях частный сыщик. 

И что дома, якобы, его ждет лишь собака.  

На мое “Подожди” он реагирует. Останавливается, поворачивается лицом ко мне. Потом подходит, коротко целует в губы, проводит ладонями по моему телу и снова отстраняется. Надевает ботинки, берется за ручку входной двери. 

- Все было просто замечательно, Лера, - мягко говорит он, - Ты прекрасная женщина. Я тебе позвоню. 

Отчетливо понимаю - нет, не позвонит. Сволочь, ну какая же сволочь! 

На фоне этой сволочь Эдик - просто вспыльчивый школьник. Как говорится, где Сергей преподавал, Эдичка провалился на вступительных экзаменах. 

Словно в ступоре, тупо наблюдаю за тем, как новый знакомый уходит, напоследок обернувшись и - вот наглость! - слегка мне подмигнув - дескать, не вешай нос, может, как-нибудь еще встретимся. 

Машинально сую руку в кармашек халата... и неожиданно нащупываю там бумажку. 

Вынимаю, смотрю... и не верю своим глазам. 

Бумажка оказывается купюрой достоинством в сто долларов. 

 * * *