Генеалогия кошмаров

Начинается рассвет, и морозное небо вновь смывает с мира оседающую на ней тьму, но порочный круг беспощадной рутины все еще тянет в могилу.

Не ясно какой день сегодня прошел и мало кто их замечает, когда перед глазами проходят годы, а я до сих пор живу среди чудовищ… И мне некуда податься.

Одиночество. Это, наверное, единственное, чем я по-настоящему обладаю… Существа, что меня окружают так не считают. По отношению к себе конечно же, о других никто из них и не привык думать… Хм… Думать? Для них это просто глупости, которые высмеиваются и порицаются каждый раз, когда они засыпают, чтобы проснуться в серое утро и устраивать шумные «праздники», восхваляющие жестокость. Потому, каждый день похож на предыдущий.

А я вынужден носить маску, уподобляющую меня им. Делать вид, что я люблю убивать людей и всех, кто отличается от них(монстров). Казаться однородным, как они, ведь здесь не принято выделяться. Этот дурной тон притягивает незаметные подозрения, которые очень быстро приводят к расправе и сводят… не в могилу, а в гнилую реку.

Благо, думающий (монстры не думают) может скрывать то, кто он есть. И не только схожей с ними внешностью, но и поведением. Можно долго прятать зло, а ещё проще, не замечать добра. Но даже эти размытые рамки здесь сильно искажаются. Ведь можно убивать и резать крылья ангелов, называя их демонами и нарекать свою расправу над ними — наказанием грешников. И никто не станет задумываться об истинности своих воззрений, потому что, как я и сказал ранее, здесь не принято думать. Здесь только действуют и наказывают всех «неверных».

Утро. Воздух снаружи вновь отдавал морозной свежестью. Вчерашняя ночь томила меня беспокойными мыслями, но сегодня они отпустили… Ждут, пока стемнеет. Где-то недалеко вновь поймали ангела и ему рубят голову вместе с пальцами. Однако у него не было крыльев… Как и у всех нас… Можно ли быть ангелом, не обладая ими? Но его вырванное сердце все равно ярко сияло. Никто вокруг не задумывается об этом, пока меня они (мысли) мучают круглые сутки. На самом деле они всего лишь преступление, замурованное в тайну… И я, по-прежнему, храню ее один.

Ночь. Небо целиком поглотилось красками теней, лишенное звёзд и луны… Лишь огромное пустое пятно, заставляющее всех на время забыть о свете. Кажется, после смерти будет то же самое… Просто ночь, после которой ядовитый рассвет больше не улыбнется…

Появиться на свет чудовищем, но обрести человеческий облик — значит отдалиться от своей природы и постоянно искать себя, заполняя бездонную пустоту призрачным светом болезненной рефлексии. Но меня все равно никто не услышит. Более того, я всегда буду вынужден скрывать то, кто я на самом деле и полностью сливаться с бездушными монстрами. Но это все равно не сделает меня особенным, хватит и того, чтобы быть другим без страха за свою жизнь — быть собой. И этими тревожными размышлениями заменяется потребность в общении день и ночь… Неужели освобожденный раб продолжает тянуться к цепям?

«Зачем я живу?» ─ часто спрашивал себя. Но если уж все равно умру, то это не так уж и важно. Мне всего лишь нужно продолжать прогулки через бездушные потоки времени, чтобы однажды обратиться в прах. Как и каждого, независимо от того, думает он о смерти, или отчаянно скрывается в задворках страха и невежества. Однако они (монстры) восстанут из пепла… (Сменой поколений). А я уйду в забвение…

Я постоянно говорю про убийства ангелов, но как же люди… Разве на них не охотятся? Люди тоже входят в категорию «неверных», но человека сперва нужно уличить в человечности. А он одарён тем, что может безостановочно лгать. Именно поэтому почти каждое мое слово — ложь. Это мой щит.

Мое лицо — ложь. Мои слова. Мое поведение и походка. И все поступки тоже. Своими попытками скрываться, я создаю глубокую яму противоречий внутри моего поврежденного разума. Это заставляет забывать и понимать, какой я — настоящий. Поэтому я вынужден принимать нынешнее состояние и продолжать плыть по течению, чтобы снова заснуть и проснуться. Ведь главное, что жив, пусть и не здоров. Но с каждым годом все становится только хуже и с этим что-то нужно делать… 

Продолжение следует…

Из рассказа: «Веревка»