Прощай Алиса

Алиса снова думала. Вот сорок лет мыслей было мало, а тут, да в таком возрасте, мысли поналетели сырными пчелами и давай полифонить: небо твёрдое или мягкое, так ли кругла Земля, как абрикосы у тётушки Зоуи в далёкой Флориде, или нет, почему у лисы длинный хвост, а у медведя хвостик маленький. И зачем американцам столица в Вашингтоне, когда Нью-Йорк гораздо лучше. Ох уж эти янки.

Мысли без ответов. Грустно. Да ещё сын Эдди в далёком Афганистане, и письма от него редки. И поговорить не с кем. Муж Мюррей умер два года назад, да и родня скончалась, а старая тётушка пишет письма реже сына.

Вот интересно, а Кролик ещё жив. И вообще, это всё было реально или приснилось. Видимо, путь в кроличью нору для таких людей, как Алиса, закрыт. Слишком уж она взрослая и, чего уж там, старая, уже старая. И внуков нет, а болезней столько, сколько свиты у Королевы Червей. И все эти чудеса дальше от Алисы, чем далёкая холодная Сибирь с её медведями.

Что остаётся, остаётся лишь пить чай у камина и читать мемуары лорда Гаррета. Незаметно пожилая леди задремала и увидела во сне странного коротышку с глупым именем Незнайка. Он морщил нос и писал стихи в толстой чёрной тетради некой странной палочкой. Вдруг он отложил палочку в сторону и сказал: «Кролики — это не только ценный мех. Они не те, кем кажутся». Коротышка засмеялся, а пожилая леди проснулась.

Какой странный вздорный сон, — тихо сказала Алиса и увидела перед собой Безумного Шляпника. Он галантно снял шляпу и отвесил поклон. «Это сон?» — спросила Алиса у него. «Ответ знает только старая гусеница, но она отбыла на Луну, там её родина», — произнёс странные слова собеседник Алисы и продолжил: «Это не сон и не явь, ты просто умираешь, милое дитя, в Рай тебя не пустят, для адского мира ты не так грешна. Остаётся только Страна Чудес. Тебя там всё ждут».

На следующий день тело миссис Алисы Вуд обнаружил почтальон Марк Грусти, о чём уведомил полицию. Соседка Алисы написала письмо с печальной новостью сыну покойной. Но он его не прочитал. Эдвард Вуд погиб в стычке с повстанцами у Мазари-Шарифа. 

Тётушка Зоуи тоже умерла. Упала замертво по дороге в епископальную церковь Харрис-Сити. Где-то очень далеко заплакали Кролик и Безумный Шляпник, а ещё дальше Незнайка стал писать грустное стихотворение без всякой причины, интуитивно ощущая чувство утраты. И только воронам Лондона было всё равно. Они ещё те сухари.