Игры зеркал

Продолжаем участвовать в марафоне "Отрывабрь" (https://author.today/post/728233). Тема 18 дня: игры зеркал, обман, иллюзия, двойники и ложь. Так-то этого у меня много, и я колебался, что выбрать для флэшмоба. 

В итоге я решил так. В предыдущих отрывках мы познакомили читателя с двумя мужчинами, сыгравшими важную роль в злоключениях Аосянь. 

А сегодня мы столкнем их между собой. 

Так и вышло, что на протяжении прогулки по утреннему Лицзяну Жунь Ли  сопровождали верная Кики и загадочный ученый Цзянь. Если бы дочь  министра спросила сперва мнения отца, тот наверняка потребовал бы от неё  взять паланкин, подобающий её статусу. Однако Жунь Ли никогда не любила  такой способ передвижения, и взгляд её был предельно прост.

Если отец ничего не приказал, можно поступать по своему разумению.

А если ему ничего не говорить, то он ничего и не прикажет.

— Братец Вэйан, так ты смог устроиться в городе? — любопытствовала она по дороге.

О  том, что дела её спутника шли заметно лучше, чем в их первую встречу,  можно было судить уже по тому, что в левой руке он носил теперь меч,  подобающий рангу ученого. Меч, правда, был недорогой, солдатский, да и  деревянные ножны явно самодельные. И халат его был тем же, что и при  первом визите в поместье Жунь; никогда не надевавшая один наряд два раза  подряд, Жунь Ли заметила это сходу.

— Благодарю вас, все хорошо, —  заверил Вэйан, — Один благородный господин из столичной знати щедро  заплатил мне за несколько уроков для его сына. Этого с лихвой хватило,  чтобы обзавестись жильем, — в пригороде, где цены ниже.

— В пригороде? — переспросила девушка, — Отец говорил, что там довольно опасно…

Она  покосилась на своего спутника, меч в его руке и кинжал на поясе,  вспомнила ту страшную ночь на постоялом дворе, — и поняла, что сказала  глупость. Если кто-то из городских бандитов и попробует ограбить его, то  опасаться стоит за бандитов.

На тот момент Жунь Ли не знала, что у «малыша Бао-Бао» нынче каждый вечер на ужин свежая печень…

— А кто этот благородный господин? — решила сменить тему Жунь Ли, — Я знаю его?

—  Вполне возможно, что и знаете, — пожал плечами Вэйан, — Но прошу  прощения, он едва ли был бы счастлив, если бы я стал распространяться об  этом. Все-таки в преддверие государственного экзамена меньше всего ему  нужно, чтобы о его сыне ходили пересуды…

— Понимаю, — задумчиво протянула она.

Прекрасно видя, что дальнейшие расспросы будут неуместны.

Пройдясь  немного по торговым рядам, Жунь Ли, однако, предпочла не задерживаться  там, подумав, что её спутник может воспринять это как неприятный намек  на их разницу в финансовом достатке. Вместо этого она направилась в  храмовый квартал, где располагались многочисленные святилища почитаемых в  столице буддистских и даосских божеств.

И здесь Цзянь Вэйан снова удивил её:

— Полагаю, что в храме вам никто не будет угрожать, — заметил он, — Так что давайте я вас подожду снаружи.

Жунь Ли удивленно взметнула брови:

—  Ты вполне можешь сопровождать меня. Не знаю как у вас в Ханьяне, но в  столице поклониться вместе богам не считается чем-то предосудительным.

— Я понимаю это, — согласился Вэйан, — Но все-таки будет лучше, если вы сделаете это в одиночку.

— Братец Вэйан, — веселым голосом спросила она, — Почему ты так не хочешь зайти со мной? Неужели ты не почитаешь богов?

Беловолосый хмыкнул:

— Скорее я бы сказал, что это боги едва ли будут рады видеть меня в своем доме.

— Ты имеешь в виду, что у тебя был конфликт с кем-то из жрецов в Ханьяне? — уточнила девушка.

— Скажем так… В последний раз, когда я обращался к богам, дело кончилось дракой.

— Дракой?..

Жунь Ли рассмеялась.

— С богами что ли? Или все-таки со священнослужителем?

Однако  в этот момент их разговор неожиданно прервали. Нетвердой походкой из  святилища Гуаньинь вышел молодой, симпатичный мужчина в поношенном  зеленом халате и не то тростью, не то мечом в ножнах указал на Вэйана:

— Барышня, будьте осторожны с ним! Он не тот, за кого себя выдает!

Жунь  Ли отступила назад, рефлекторно придвинувшись ближе к своему спутнику.  Тот не спешил вынимать меч, и в алых глазах его отражалась какая-то  насмешка.

— Что вы хотите сказать этим, господин заклинатель? —  неторопливо протянул он, — Быть может, вы хотите сказать, что я не Цзянь  Вэйан? Быть может, это вам принадлежит это имя?..

На мгновение собеседник будто запнулся, но в следующий момент пальцы его крепче сжались на трости.

— Я хочу сказать, что этот человек опасен.

Заклинатель смотрел лишь на Жунь Ли, намеренно не отвечая на вопросы Вэйана.

—  Точнее, я хочу сказать, что это вообще не человек. Это демон! Он уже  погубил судьбу одной барышни, погубит и вашу, если вы не будете с ним  осторожны!

— Интересно, — задумчиво отметил ученый, — И что же это  за барышня, судьбу которой я погубил, господин заклинатель? Расскажите  нам. Думаю, прекрасной Жунь Ли тоже будет интересно это послушать.

— Да, — подтвердила девушка, — Мне интересно, чем вы можете подтвердить столь громкие обвинения.

Несколько  раз заклинатель глубоко вдохнул и выдохнул. Редкие утренние прохожие  косились на ссору, но не задерживались рядом с ней — пока что.

— Инь Аосянь, — сказал наконец он, — Вам знакомо это имя?

Вэйан ничего не сказал. Лишь слегка улыбнулся.

И  эта улыбка как будто заставила заклинателя утратить остатки душевного  равновесия. Наклонив голову, как бык перед атакой, заклинатель торопливо  заговорил:

— Вы преследовали её у озера Чунь Ду. Вы забрали её  дыхание. Когда я спугнул вас, вы сбежали, но не отступились. Вы шли за  нами до столицы. Вы встретились со мной в игорном доме, вмешались в мое  заклятье и заставили меня потерять все. По вашей вине… По вашей вине  А-Сянь оказалась в публичном доме!

Ответом ему был горький смех беловолосого.

—  Как многое, оказывается, в моей власти. Как, оказывается, всецело ваши  решения подчиняются мне. Именно я заставил вас поставить на кон все, что  у вас было. Именно я заставил вас продать барышню Инь ради спасения  своей шкуры.

Заклинатель задрожал всем телом.

— Хватит! — прорычал он.

— Что именно хватит?

Ученый склонил голову набок, став неуловимо похожим на лиса.

—  Соглашаться с вами? Или же напоминать вам о вашей собственной  ответственности? Что все решения, что вы приняли, вы приняли сами? Вам  некого винить, господин заклинатель, кроме себя самого. Ведь это вас и  злит, разве не так? Потому вы и жаждете так поверить, что вас опутал  своими чарами демон, дьявол, — ведь только так вы можете не думать о  том, что предали её.

— Господа, о чем вы говорите? — подала голос Жунь Ли.

Но незнакомец как будто не слушал её. Он как будто слышал что-то еще, недоступное людскому уху.

— Хватит… Убирайся! Вон из моей головы!

Последние  слова он практически выкрикнул, еще сильнее привлекая внимание толпы.  Сквозь ряды собравшихся зевак вперед протолкались несколько мужчин в  цветах городской полиции.

— Что здесь происходит?

Разглядев фамильный узор на одеждах дочери министра, полицейские торопливо поклонились:

— Госпожа Жунь, эти люди досаждают вам?

Но прежде, чем успела она сообразить, что лучше сейчас ответить, инициативу перехватил Цзянь Вэйан:

—  Не обращайте внимания, господа, мой друг просто накануне провел слишком  бурную ночь по злачным местам города и до сих пор немного не в себе.  Уверяю вас, он совершенно безобиден и не причинит вреда ни мне, ни  барышне Жунь Ли.

Сказав это, он протянул было руку к заклинателю, но тот шарахнулся от него, как от ядовитого гада:

— Вон из моей головы! Убирайся из моей головы! Демон! Дьявол!

Вэйан сочувственно покачал головой:

— Вы видите, как ему сейчас нехорошо. Сейчас все, что ему нужно, это немного покоя и похмельный суп.

Реакции  полицейских заклинатель дожидаться не стал. Закричав, он закрыл  ладонями уши, — но кажется, что бы он ни слышал, оно все равно проникало  через преграду. Не обращая внимания уже ни на что, он побежал прочь,  скрываясь за стенами одного из святилищ.

Красные глаза  дьявола, казалось, проникали прямиком в душу, выволакивая на свет самые  темные, самые потаенные её глубины. Смотрел в них Цзянь Вэйан, —  настоящий Цзянь Вэйан, — и чувствовал, как меркнет, как тает свечой его  решимость обличить истинного виновника произошедшего.

Защитить барышню Жунь Ли, как он не смог защитить Инь Аосянь.

Со  стороны казалось, что беловолосый говорил спокойно и даже  доброжелательно. Но вместе с теми словами, что он произносил для всех,  Цзянь Вэйан слышал шепот над самым ухом, и шепот этот был исполнен  желчного презрения:

«Ты обвиняешь меня? Ты говоришь, что я тебя  заставил? Да. Я демон. Я даже, технически, дьявол. Но я лишь пирую на  твоих собственных грехах. На твоей трусости. Самонадеянности. Тщеславии.  Слабоволии. Ты выбирал их всю свою жизнь. Так какое право ты имеешь  хныкать теперь о том, что я якобы тебя заставил?»

— Хватит! Убирайся! Вон из моей головы!

«Или  что? Продашь меня в бордель? Вряд ли у тебя это получится. Или, может,  назовешь барышне Жунь Ли свое имя? Так оно больше не твое. Ты проиграл  его. Ты проиграл все. И сейчас ты не благородный заклинатель, обличающий  демона, а лишь безумец, опустившийся пьянчуга, что пристает к её  спасителю с невнятными претензиями.»

Кажется, в это время  беловолосый демон говорил что-то и вслух, но Вэйан уже не слышал, что.  Дьявольский шепот, казалось, с точностью стрел пробивал защиту его  оправданий.

— Вон из моей головы! Убирайся из моей головы! Демон! Дьявол!

Зажимая  уши руками, Вэйан стремительно бросился прочь. Туда. В храм. Под защиту  священного места, куда демон не сможет войти. По крайней мере,  заклинатель надеялся, что он не сможет. Что силы Небес, противоположные  адским силам Яростных Духов, защитят его.

Но они не ограждали его от презрительного шепота дьявола:

«Ты  трус. Предатель. Но она — она была совсем иной. В ней была честь, в ней  была отвага. Она не боялась смотреть мне в глаза и противостоять мне.  Ни страх, ни боль, ни неизбежность смерти не могли сломать её. Зато смог  ты. Видишь иронию?»

Забившись в какую-то нишу в стене храма, Вэйан обхватил колени руками, силясь спрятаться от людей.

Но не имея возможности спрятаться от себя.

«В  этом все вы, в этом истинная суть верхних миров. Тот, кто должен был  идти по пути добродетели, предал. Та, кто бесстрашно стояла против  Короля Демонов, продана. Вы все, смертные, небожители, говорите о  добродетели, но вашими мирами правит несправедливость. И ныне, мой  безымянный заклинатель, несправедливость знает тебя!»

— Нет!

В первый раз это слово Вэйан практически выкрикнул. Но с каждым повторением голос его слабел.

— Нет. Нет…

«Она говорит то же самое, возможно, что в этот самый момент. Нет. Но кто её слышит? Кто слышит мольбы тех, кто сломлен?»

Казалось,  что что-то треснуло от этих слов в его собственной душе. Уже не  стесняясь и не заботясь о гордости заклинателя, Цзянь Вэйан заплакал. 

(с) "Остывший пепел прорастает цветами вишни" https://author.today/work/484968