Зыбкий

«Ты — зыбкий. Ты — недооформленный. И потому — интересен. Ты ещё шевелишься, значит, можешь быть присвоен.»

Где-то в глубине — в костях или, может, в прошлом, которого он не помнил — Хаким знал: если он пошевелится, дрогнет, подумает что-то слишком ясно, Тень изменит курс. И войдёт. И останется. Не как паразит — как семя.

Он сжал зубы. Но семя чего?

Тень не просто приближалась. Она открывала старые двери. И из глубин Хакима, куда уже никто давно не заглядывал — ни он сам, ни боги — начали всплывать образы: мать, сад с пыльной вишней, запах угольного хлеба, жена, дети. Но воспоминания эти были не как утешение — а как приговор.

— Ты уже не здесь, — прошептало внутри. — Ты уже там, где никто не ждёт.

Воздух над Хакимом сгустился, будто горный дух сам лёг на плечи, напоминая о том, кто он теперь. Мир не стал темнее — он выцвел, как старое знамя. Линии искажались, как лоскуты реальности, стекавшие по нему, и каждый шажок этих сдвигов отзывался внутри пустотой, где прежде был страх.

Его тоска, старая, живая, вдруг обрела голос — и этим голосом говорила Тень.

Он не испугался. Тоска радовалась. Она встретила родное.

Обречённость узнала себя в приближающемся. Как камень узнаёт камень, как гниение тянется к гниению. Хаким больше не чувствовал себя телом. Он стал пустым мехом, и внутри этого меха кто-то стучал — но стучал не чтобы выбраться, а чтобы умереть.

Мир стал зыбким, как сон умирающего. Линии реальности обвились вокруг него, как ленты погребального савана, и он не сопротивлялся. Зачем?

Хаким уже был мёртв, просто дыхание ещё оставалось в лёгких.

Тень — не враг, не бог, не проклятье. Она была зовом. Домой. К камню, к забвению, к тишине.

Он не дрожал. Он хотел лечь. И исчезнуть.

Вот только одна мысль, как назойливый комар, всё никак не давала ему испустить дух: «Кто тот, в красном плаще, что безотрывно смотрит на него и не прячет свой взгляд? Почему он так притягивает к себе? Сегодня я впервые бросил работу и перестал прокладывать путь к тому, кто зовёт меня к себе, и пошёл искать своего нового спасителя. Путь к нему мне освещал мой фонарь, который светил мне в темноте горы и спасал от опасностей. И вот я стою перед тобой.»...

Отрывок из главы 8 https://author.today/work/513418