Долги с долгами о долгах вели долгую беседу

А поддержу флешмоб Татьяны Левицкой о долгах наших тяжких.

Сбербанку НЕ посвящается.

Это был дракотик. Из тех, что правят галактикой. А дальше - лучший друг дракотиков, Юрик Гагарин. Из тех, что живут за облаками и собирают звезды в корзинку.

Итак, несколько слов о том, кто и что кому должен, а главное - почему:

Разбудил их Сержант. Причем не кваксом, как все нормальные люди, а заявился в корпус, распахнул дверь и рявкнул громче корабельной сирены:

— Па-адъем! Сдаете математику через час!

А потом сидел на столе, болтая ногами, и умиленно улыбался. Прямо как Ваха, тот еще сержант, только звался вторым пилотом и бортовым медиком.

Вахтанг Сяо, доктор до ситха наук и лучший друг Адама Гагарина, тоже радовался, глядя, как не выспавшиеся ученые бегают поутру. Как сталкиваются у гальюна и пытаются понять, сколько осталось до очередного взрыва автоклава с очередным гомункулюсом, и не свернет ли этот гомункулюс пространство-время во имя полного удовлетворения потребностей.

Ваха почему-то очень любил это слово, «гомункулюс», и применял его к месту и не к месту. Например, звал так маленького Юрика, а иногда и самого Адама. Юрику было обидно, и он как-то попытался доказать Вахе его неправоту, дубася того кулаками и воя на ультразвуковых частотах. Но попытка не удалась. Ваха, бармаглот этакий, подхватил годовалого Юрика за шкирку и закрыл ему рот большой ладонью. И тут хоть пинайся, хоть царапайся, хоть кусайся — без толку. Тем более зубов у Юрика тогда было маловато, а ручки-ножки коротковаты. Сейчас бы такой номер у Вахи не прошел.

Впрочем, доказывать что-то с помощью кулаков и акустической атаки Юрик больше не пытался. Что он, дебил? Ему Ваха популярно объяснил, что среди ученых такой способ хоть временами и используется, но по-настоящему никого не убеждает. Разве что если треснуть по тыкве большим автоклавом.

Но, во-первых, до того автоклава мелкому гомункулюсу еще расти и расти;

во-вторых, по причине растрескивания тыквы оппонент может оказаться больше не способен к вербальному подтверждению правоты пользователя автоклава и дальнейшим увлекательным диспутам;

в-третьих — если выживет, то может в ответ треснуть табуреткой, и тогда диспут потеряет всю научную ценность и перейдет в плоскость мелкого хулиганства и членовредительства;

а в-четвертых, драка между учеными есть глупая порча бесценных мозгов и уникального оборудования.

Вот если гомункулюс поразит Ваху неоспоримыми аргументами и обоснованным доказательством того, что гомункулюсом не является, тогда…

Почуявший смутные, но интересные перспективы Юрик потребовал сказать, что же будет тогда.

Ваха вздохнул и пообещал научить его правильному применению ультимативной табуретки в научном диспуте. И не только табуретки.

— А ты, Адик, не делай фейспалм. Я тебе говорил, что будут незадокументированные возможности? Вот и получи-распишись, у твоего внучка самозародился гипердрайв в жопе. Первого класса с переподвывертом. Неотключаемый. Так что физические нагрузки ему просто необходимы. И не смотри на меня так. Я знаю, что учить младенца боевым искусствам будет только полный псих. Утешься. У тебя полная коробочка психов.

С вами был Юрик, главный герой "Гипербореи Юры Гагарина", романа, которы должен прочитать каждый уважающий себя топ-пилот Советской Демократической Империи.