Привычный мир рушится. Ваши действия?

Есть в «Яви и Нави» момент, который я особенно люблю — не из-за масштабных сцен и не из-за магии, а за то, насколько тихо и незаметно в нём начинается настоящий ужас. Это тот самый хрупкий миг, когда мир ещё выглядит прежним, но внутренне уже треснул.

Речь о прогулке Илоны по Петербургу на следующее утро после встречи с Белобогом. Город — как и прежде: дождь, серость, зонты, люди, торопящиеся по своим делам. Но внутри героини всё дрожит, словно от внезапного удара:

Илона вышла в холодное осеннее утро. Небо было по-прежнему хмурым, моросил противный еле заметный дождь. Люди вокруг куда-то спешили, принимая погоду, как неизбежное зло. Кто-то съёжился под зонтом, кто-то кутался в тёплый шарф. Она пересекла Лиговский проспект и свернула на Невский, направляясь в сторону Зимнего дворца. Без цели, без особой причины. Ей просто хотелось идти.

Белобог…

Бог, который вышел из метеорита. Даже звучало бредово. Если бы кто-то рассказал ей это ещё сутки назад, она бы только посмеялась, а потом, возможно, вежливо поинтересовалась: "Вы это к чему?" Но вчера она не только увидела его своими глазами — она сняла его на камеру. И он точно был реален.

Жуть.

Картина привычного мира, казавшаяся незыблемой, сейчас рассыпалась на глазах. То, что Илона считала сказками и мифами, вдруг оказалось правдой. Где-то в уголке сознания мелькнула абсурдная мысль: “А что, если единороги тоже существуют?” Было бы классно. Илона была настолько увлечена своими мыслями, что не заметила, как в руке оказался стаканчик с кофе. Она криво усмехнулась и сделала глоток. 

В детстве она часто представляла себя в других эпохах. Когда играла в кукол, то придумывала им роли средневековых принцесс: устраивала балы, вместе с матерью шила для них изысканные платья. Позже, повзрослев, мечтала о будущем — летающие машины, разумные роботы, путешествия по бескрайним просторам космоса. Современный мир казался ей серым и скучным. Времена, когда рыцари совершали подвиги ради дам сердца, уже прошли. Будущее, с его удивительными технологиями, ещё не наступило. А теперь… Теперь оказалось, что и в наше время есть место приключениям. 

Только вот радовало ли её это?

Контраст между уютом её прежней жизни и холодом новой реальности здесь чувствуется особенно остро. Детские мечты о романтике и приключениях оборачиваются вовсе не восторгом, а той самой фразой: «бойся своих желаний». Илона понимает, что чудо, о котором она мечтала, имеет куда более мрачный оттенок, чем ей хотелось бы.

Она остановилась у перехода, разглядывая своё отражение в стекле витрины. Всё-таки одно дело — фантазировать о чудесах, и совсем другое — столкнуться с ними лицом к лицу. Илона, поправила волосы и плотнее закуталась в куртку.

Кстати, почему он не “вылупился” сразу? Ведь метеорит лежал там целый день, и никто даже не догадывался, что скрывалось внутри него. Может, он не мог? Может, ему требовалось время?

Она снова остановилась около дома Зингера и, не глядя, достала телефон. По привычке проверила соцсети, хотя толку в этом было мало. Увидела несколько однообразных постов про метеорит. Само собой, ни слова о Белобоге. В груди появилось странное ощущение: сейчас она знала великую тайну, которая могла перевернуть мышление всего человечества. Илона смотрела на людей, спешивших по своим делам, а им до неё не было никакого дела. Они шли, погружённые в свои мысли. Мимо пронеслась пара студентов, они жарко обсуждали приближающуюся сессию. О чём они все думают? Во что верят? И главное: что будет дальше? Павел точно найдёт способ опубликовать статью. Да, власти будут всё отрицать, называть конспирологией, найдут липовых экспертов, которые убедительно и терпеливо объяснят народу, что всё это выдумка и не более того. “Сказочки”. Конечно, “Ребусу” всегда было  плевать на это. Проходили и не раз. Но эта статья будет особенной. Илона вдруг почувствовала, что внутри у неё что-то поменялось. Если раньше её в основном интересовала плата за снимки, то теперь она горячо желала того, чтобы статья дошла до людей. Чтобы ей поверили. Она хотела выйти на перекрёсток, взмахнуть руками и прокричать: “Люди! Боги существуют! Я сама видела!” 

Внезапно её отношение к секрету, который она теперь хранит, меняется. Желание поделиться им с миром постепенно превращается в странную, болезненную гордость — словно она прикоснулась к чему-то огромному и опасному, и это знание делает её «не такой, как все». Очень человеческая реакция, кстати.

Затем жгучее желание поделиться этим секретом со всем миром переросло в странное чувство превосходства над окружающими. Будто ей была раскрыта какая-то тайна мироздания, но про неё нельзя было никому говорить. Иначе мир треснет по швам. Она пыталась заглушить гордыню, но эмоции оказались сильнее. Мир всё равно рано или поздно треснет по швам. Она остановилась, взирая на величественный Зимний дворец. Кофе уже был еле тёплым, а она не выпила и половины.

Дальше — сомнения. Страх оказаться смешной. Страх сходства происходящего со сном. Страх позвонить Олегу, потому что подтверждение — это окончательная точка невозврата.

А вдруг, это всё неправда? Это точно не странный сон? И если это сон, то она уже проснулась или ещё нет? Илона снова вытащила телефон и нашла в списке контактов Олега. Палец завис над зелёной клавишей вызова. Ей нужно было подтверждение, что встреча с богом состоялась на самом деле. Что она не сошла с ума. 

А затем — паника, подступающая почти незаметно. Илона смотрит на город и понимает, что старый привычный мир доживает свои последние дни. Новая реальность надвигается медленно, бесшумно, но неизбежно.

Даже её кофе становится частью состояния: он остывает быстрее, чем она успевает сделать пару глотков, превращаясь в ледяную жидкость — отражение того холода, который просачивается ей под кожу.

Точно, Олег же пошёл спать, не стоит его будить, пускай отдыхает.

Илона решила не заходить в музей, а пройти дальше, к стрелке Васильевского острова. Она дошла до середины Дворцового моста и остановилась. Взгляд тонул в чёрных водах Невы. И всё же, какого чёрта? Если есть Белобог, то должны быть и другие. Но кто? Перун? Велес? Иисус? Ктулху?

Перед глазами снова возникла ночная сцена. Величественный бог пронзает беззащитного солдата копьём. Если автомат не мог причинить ему вреда, то зачем нападать на солдат? Почему он не мог просто уйти? Зачем он вообще пришёл в наш мир? Нахлынувший поток мыслей был тяжёлым, вязким, неприятным. Илона вдруг явно ощутила, что эйфория, вскружившая ей голову пять минут назад, исчезла. Теперь ей было страшно. До ужаса. До чёртиков.

Страшен был не сам Белобог. Она думала о том, что произойдёт дальше. Взгляд упал на Петропавловскую крепость. Старому миру оставались считанные дни. Затем на смену ему придёт новый, в котором люди и боги будут жить рука об руку. Это будет совсем другой мир, и всё в нём перевернётся вверх дном.

Она поднесла стакан к губам и сделала большой глоток ледяного кофе. Холодная жидкость разлилась по её телу, вызвав волну мурашек.

В голове прозвучала фраза Белобога: “Зачем противиться неизбежному?”

Этот эпизод — попытка показать, как человек переживает встречу с чем-то настолько большим, что привычные способы объяснить происходящее перестают работать. Как ей быть с этим знанием? Есть ли в нём дар или только проклятие? Нужно ли его нести людям — или, наоборот, спрятать, чтобы не разрушить и без того хрупкий порядок вещей?

А вы как думаете: что бы вы сделали на месте Илоны?
Пошли бы рассказывать всему миру?
Поделились бы только с близкими?
Или, может быть, оставили тайну при себе — до поры, до времени?

Очень интересно услышать ваше мнение.

Ссылка на книгу: https://author.today/work/517545