Воскресный абзац

Не люблю выкладывать неготовое. Но соблазнился флешмобом Екатерины Овсянниковой. Вот последний кусочек из повести, которую я уже давно мучаю. Ни разу не зимний, но уж какой есть.

После второго стакана позвонила Юльке. Разговора не получилось. Она разобиделась, ведь я обещала на следующей неделе лететь с ней во Вроцлавский зоопарк, смотреть её любимых скатов. А когда Юлька обижается, она не выбирает слов. Вся в маму.

«Ты обещала! Ты врушка! Вот папа никогда не врёт! Когда он вернётся, я пойду с ним, а не с тобой!» 

Когда папа вернётся… Я делаю большой глоток. Виски идёт как вода. 

Потом мне пришлось говорить с Ритой. Извиняться, что сажаю ей на шею Юльку. Заливать про командировку на Марс. Слушать про то, как они с Юлечкой кормили лебедей в гатчинском парке. Соглашаться, что наша Юлечка невероятная умничка в свои пять лет, совершенно не по годам. И молчать, молчать об Алёшке.  Врушка ты, Софья Тойвоннен.  Ну да, врушка, а как иначе? Других к нам не берут. 

«Корабль «Часослов», бортовой номер три-три-три ноль семьдесят пять ожидает пассажира на орбите. Проследуйте к шаттлу в третий сектор, площадка восемь, – звучит у меня в ушах баритон информационной системы космопорта. Перед глазами вспыхивает схема прибытия. – Время швартовки: сорок пять минут». 

Я допиваю виски, закидываю в рот горсть пережаренного арахиса.  Пока, люди. Ближайший месяц я вас не увижу. Возможно, это к лучшему.