Субботний отрывок: погоня

Бедную Шаннават преследуют враги.

Обиженно заскулил в кронах ветер. Дохнуло холодом. Шаннават невольно ускорила шаг. Деревья зашумели раздраженно и зло.

Что-то происходит. Что-то страшное.

Сильный треск и шум позади. Шаннават обернулась. Большая ветка переломилась и упала на тропу.

Хорошо, что пройти успела. 

Справа рухнула еще одна ветка. Словно кто-то непомерно тяжелый с дерева на дерево прыгал. Но в кронах и пташки малой не видать. 

Хрусть-хрусть! Трах! Обломились сразу две ветки совсем рядом.

– Проклятые зори! – негромко прошипела Шаннават, обнажая Зарницу.

По черному прямому обоюдоострому клинку пробежала череда алых вспышек. Меч издал негромкий мелодичный звон. 

– Спокойно, Арксант! – Шаннават выпустила поводья мула и взялась за изящную рукоять с цветкообразным навершием обеими руками.

Мул замер на месте. Другой бы давно ударился в бега. Но не Арксант. Тетя Хардат хорошо поработала в свое время. Существо, скакавшее по ветвям, замерло. Готовится к прыжку?

– Врра-а-у-у-у! – донесся откуда-то издалека протяжный хриплый клич. – Враау-у-у!

В кронах зашумело, затрещало. Посыпались наземь новые ветки. Существо раздумало знакомится с Шаннават и пустилось наутек.

– Враау! – уже ближе.

– Арксант, за мной! 

Шаннават заспешила прочь. Мул следовал за ней, будто пес. Внезапно ей послышалось шумное дыхание твари, спешащей вслед за ними по тропе. Чудится? Неважно. Спрятаться! Срочно!

Ей повезло. Совсем рядом она заметила небольшую группу деревьев тахва – высоких, с пирамидальными кронами и серо-стальной листвой. Тахва – всякой погани враги. Ни одна мерзость к ним не сунется. Да и от чар защищают. Лучшего укрывища не найти.

Добраться до тахва труда не составило. Деревья несколькими плотными кольцами окружали небольшую уютную полянку. Дойдя до нее, Шаннават вложила меч в ножны, села меж выступающих корней одного из деревьев и привалилась спиной к стволу. Арксант принялся неторопливо щипать травку. 

Ствол был теплым, и тепло это хорошо ощущалось даже сквозь одежду. Шаннават пригрелась, расслабилась. Дурные мысли разлетелись вспугнутой птичьей стаей. Подкрадывалась дремота. Внезапно девчонку пробрал озноб. Погоня! Погоня рядом! Защитите тахва! Укройте!

Тут бы затаиться, прижухнуть. Только Шаннават будто под ребра пнули. На четвереньках она медленно поползла меж стволов к их внешнему кольцу. Вот он – просвет, ведущий наружу. Очень осторожно она чуть выглянула из-за дерева. На тропе появилось чудище, покрытое густой черной шерстью. С корову, наверное. Волк-переросток. Волки, правда, безрогие. А у этого два зазубренных рога. Как две пилы.

Шаннават глядела на чудище во все глаза. Про таких древние предания молчали. Да и в сказках Хардат места им не нашлось. Тварь спешила, уткнув нос в землю. След вынюхивала. Резко затормозила, остановилась прямо напротив укрытия беглянки и коротко взвыла. Нет, она не почуяла Шаннават. Она… она след потеряла.  Некоторое время крутилась на одном месте. Потом оставила тропу и принялась рыскать вокруг. Безрезультатно.

– Спасибо, деревца! – едва слышно шепнула Шаннават.

Наконец твари надоели бесполезные поиски. Она остановилась, задрала к небесам рогатую башку и завыла – долго, протяжно.

– Враау! Враау! – долетел ответ откуда-то сверху.

Шаннават не могла видеть того, кто в небе. Но чувствовала всей плотью: кружит, кружит над лесом, над кольцами тахва…

Но вот волк развернулся и потрусил назад. Присутствие летуна еще ощущалось, но вскоре пропал и он. Шаннават вернулась на поляну.