Скандал в Корнуолле

Начало здесь 

Каждый год в мае школой проводилось мероприятие, называемое public exhibition, что в данном случае надо бы перевести как итоговый смотр. Желающих поприсутствовать каждый раз приезжало много, поэтому мероприятие проводили в церкви Корнуолла - самом вместительном здании города. Ученики рассказывали что-нибудь на своих родных языках, а потом на английском. Держались они с необыкновенным изяществом, и белые юноши по сравнению с ними выглядели неотесанными. 

Джон Ридж описывается в воспоминаниях как "благородный юноша, красивый по внешности, очень изящный, идеальный джентльмен во всем". Его отец, майор Ридж, получивший это звание во время войны с семинолами, был очень богатым человеком. Он отправил сына в Корнуолл на свои средства, и на public exhibition приезжал в роскошном экипаже с вышколенными лакеями. Это был рослый человек в высоких белых сапогах и отделанной золотыми кружевами одежде, примерно с четвертью белой крови. 

Его жена тоже имела какую-то долю белой крови, и сын, по уверениям современников, мало походил на индейца.

Джон был в школе одним из лучшим учеников, и ему было поручено написать эссе для президента Монро. Он также писал стихи; сохранилось его стихотворение, написанное в 1819 году: 

On The Shortness of Human Life

Like as a damask Rose you see,
Or like the blossom on the tree,

Or like the morning to the day,
Or like the Sun,
Or like the Shade,
Or like the Gourd which Jonas had:

Even such is MAN! Whose thread is spun,
Drawn out and cut, and so, 'tis done.

Withers the Rose,
The Blossom blasts,
The flower fades,
The morning hastes,

The sun is set, shadows fly,
The gourd consumes, - so mortals die.

В городе Корнуолле очень гордились миссионерской школой, она привлекала внимание к мало чем примечательному городу (населения там в лучшие времена было чуть больше двух тысяч, и эти лучшие времена приходились на первую половину 19 века). В Коннектикуте в то время туристам рекомендовалось посетить, в числе прочих достопримечательностей, три учебных заведения: Йельский колледж, школу для глухонемых и корнуолльскую миссионерскую школу. Учеников приглашали в лучшие дома, в том числе Джона Риджа и его кузена Илайеса Будинота. Когда в 1822 году Илаейс по состоянию здоровья был вынужден покинуть школу и вернуться домой, он, как и некоторые другие оставившие школу ученики, стал переписываться с детьми полковника Бенджамина Голда, одного из самых влиятельных горожан, который много сделал для организации и работы школы.

У Джона Риджа был только один недостаток: он слегка хромал из-за болезни тазобедренного сустава. Расхворавшегося по дороге в школу юношу поместил у себя в доме управляющий школой Нортруп, и его семья приняла в больном самое искреннее участие. Настолько искреннее, что несколько лет спустя Джон известил свою семью о желании жениться на Саре Нортруп.

дом управляющего Нортрупа (современная фотография). для сравнения, школа выглядела примерно так:

(реконструкция по сохранившимся рисункам).

Как поговаривали, женитьбу поощряла миссис Нортруп: семья Риджей была намного богаче. 27 января 1824 года Джон и Сара поженились, по тогдашнему обычаю, в доме родителей невесты. Однако в городе восприняли весть об этой свадьбе иначе: "Невесту выпороть, жениха повесить, тещу утопить!" - стали поговаривать в округе. 

Исайя Брюс, редактор газеты  American Eagle, издевался над мужчинами Корнуолла, которых затмили смуглые соперники, называл этот брак плодом усилий преподавателей школы и расписывал позор и унижение родственников молодой женщины, которая сделалась "скво".

Голды и семь других видных семейств Корнуолла ответили на издевательства Брюса возмущенными письмами в Connecticut Journal.

Этот брак вызвал огромный общественный резонанс в Коннектикуте. Казалось немыслимым, чтобы белая девушка стала женой индейца не в результате плена, что порой случалось на фронтире, а по собственной воле. Некая Эмили Фокс из Корнуолла написала стихотворение  "The Indian Song, Sarah and John". В стихотворении расписывалось, как возвышенные чувства и мечты Сары Нортруп были разрушены, когда она обнаружила, что отныне ей придется следовать за Джоном на охоту, завернувшись в грязное одеяло, среди толпы немытых дикарей. Стихотворение предостерегало молодых девушек, что индейцы завлекают их в ловушку.

Молодожены же предпочли покинуть город и уехали в земли чероки, изрядно разочаровавшись в добросердечности янки; Джон Ридж избавился от иллюзий насчет отношения белых американцев к индейцам.

Вскоре горожанам стало известно, что "скво" живет в огромном поместье, ходит в шелках и бархате и имеет множество слуг. 

А в доме Бенджамина Голда начались проблемы: девятнадцатилетняя дочь Харриет, младшая из четырнадцати детей, объявила, что хочет выйти замуж за Илайеса Будинота. 

Вся родня кинулась уговаривать Харриет, однако она была непреклонна. В лучших традициях тогдашних любовных романов она слегла и начала чахнуть. Возмущенный старший брат сжег под ее окнами чучела, изображавшие жениха и невесту, послал Илайесу письмо с рисунком виселицы и вообще собирался застрелить "этого индейца" при встрече.

Преподобный Джозеф Харви, один из сотрудников школы, уговаривал Харриет отказаться от намерений, пока дело не получило огласки, чтобы не опозорить семью. Харриет в ответ заявила, что ее цель в жизни - заниматься миссионерством среди язычников, и этого она достигнет, выйдя замуж за Илайеса. 

Она записала в то время:

“We have vowed, and our vows are heard in heaven; color is nothing to me; his soul is as white as mine; he is a Christian, and ever since I embraced religion I have been praying that God would open a door for me to be a missionary, and this is the way.”

«Мы поклялись, и наши клятвы услышаны на небесах; цвет кожи для меня ничего не значит; его душа такая же белая, как моя; он христианин, и с тех пор, как я приняла религию, я молилась о том, чтобы Бог открыл мне дверь, чтобы стать миссионером, и вот этот путь».

Подруги Харриет, девушки из церковного хора, оплакали ее как мертвую и носили по ней траур, но упорство семьи Голдов было сломлено упорством Харриет, и 28 марта 1826 года они с Илайесом обвенчались.

дом семейства Голд, где произошло венчание Харриет и Илайеса (современная фотография)

Город еще не перестал гудеть после этого брака, как среди учеников обнаружились еще несколько юношей, собравшихся жениться на белых девушках: Майлз МакКи, наполовину чокто, Дэвид Картер, наполовину чероки, и Джеймс Террел, осейдж. Их поспешно исключили из школы и отослали домой, а саму школу постепенно прикрыли, тем более, что и вожди племен, чьи дети в школе учились, высказывали недовольство: белая невестка была вовсе не таким ценным приобретением для племени, как белый зять, да и потом: кем будут внуки? В племенах с матрилинейным принципом наследования, как у чероки и чокто, этот вопрос был немаловажен. Дети знатнейших индейских юношей не будут членами племени? В общем, для индейцев такие браки тоже были жутким мезальянсом.

Вот так и закончилась история школы в Корнуолле.