Про грязный реализм и треугольник Карпмана

Тут часто стали попадаться посты с "грязным реализмом" в фэнтези. Ну такое, человек человеку волк, богатые бьют бедных, никакого благородства. И я тут подумала... а ведь у меня несмотря на романтический флёр такое тоже есть. Ну, или не совсем, в другом ключе, с точки зрения жертвы, а не палача. Впрочем, все ведь знают, как быстро меняются роли в треугольнике Карпмана. А Микаш, можно сказать, чемпион по этому действу.

Итак, "Нетореными тропами":

Показались впереди мощные серые стены заставы на холме. У распахнутых ворот дежурили стражники в голубой форме. Завидев Микаша, они скрестили алебарды, перекрыв проход.

– Стой! Кто таков и по какому делу?

– Я Микаш из села Остенки. У нас завелись демоны. Еду предупредить господ Сумеречников.

Один из стражников позвал кого-то:

– Тут малец приехал. Говорит, нашествие. Отведёшь к капитану?

Из ворот выглянул усатый дядька и жестом поманил за собой. Микаш спешился и, привязав коня, направился следом за провожатым в ближайшую башню.

Они заглянули в трапезную, закопчённую, пропахшую едой и потом. Провожатый указал на восседавшего во главе длинного стола мужчину в богатом голубом плаще на меху.

Капитану было лет тридцать на вид, сильный, но с неприятным надменным лицом и выдвинутой вперёд тяжёлой челюстью. Рядом сидели ещё несколько Сумеречников попроще и запивали запечённую дичь красным вином из серебряных кубков. Аж в животе заурчало при виде таких вкусностей.

– Кто это ещё? – недовольно спросил капитан, облизывая капающий с пальцев жир.

– Извините великодушно, – начал Микаш, не дожидаясь, пока его представят. – Я Микаш из села Остенки. На нас напали демоны. Свели трёх девушек и выпили всю кровь из наших овец. Мы просим защиты и помощи.

Капитан зашептался со своими товарищами.

– Вы не платили десятину, и теперь это не наше дело, – ответил он.

– Простите, в неурожайные годы платить было нечем. Но вот, мы собрали всё, что нашлось, – Микаш положил перед ним кошель.

Капитан высыпал монеты себе на ладонь и рассмеялся:

– Малец, этого не хватит даже на то, чтобы мы выехали с заставы. Недосуг нам разбираться, какая блажь вам в кустах привиделась. Даже если и демоны, то от них толку больше, чем от вашей голытьбы. Проваливай! – Высыпав монеты обратно, он швырнул кошель Микашу и повернулся к провожатому: – А тебе двойной наряд вне очереди за то, что тревожишь меня из-за глупостей.

Тот потянул Микаша прочь, но он вырвался и упал на колени:

– Прошу, умоляю! Наших женщин и детей некому защитить, у нас нет оружия, мы не умеем драться. Пожалейте их!

– Разве мы виноваты в вашей слабости? Уберите его, ну же!

Провожатый перехватил Микаша под мышки, но тот снова вырвался и сощурил глаза. Он же вынудил горевестницу забыть о своём предсказании и уйти из их дома. Если когда-нибудь и было более отчаянное положение, так это сейчас. Ничего он не хотел больше, чем заставить этого надменного Сумеречника передумать!

Капитан покорно поднялся из-за стола и подошёл к Микашу. Тот замер, вглядываясь в беспощадные карие глаза. В щёку со всего размаху врезался кулак. Микаш рухнул на пол.

– Совсем нюх потерял, сучий сын?! Ты на кого со своим внушением полез? Думаешь, я такой слабак, чтобы не почувствовать?!

Сапог впился в живот. Ещё раз и ещё, тело отзывалось вспышками боли на каждый удар. Перед глазами потемнело, стало трудно дышать.

Уходили вдаль голоса:

– Кто его подослал? Это чья-то шутка?

– Остановитесь! Вы его убьёте!

– Вышвырните эту мразь! А ты получишь десять плетей за то, что его сюда пустил!

Микаш очнулся в канаве у дороги. Его конь каким-то чудом оказался рядом и пихал в больной бок мохнатым носом.