КАРАНТИН. Новое название старой книги.

 Опустошенный город стал могилой...

Сегодня приснилось, точнее, вспомнилось...  И даже не так, позвонила сестра и напомнила, что про все эти вирусы и карантины я давно уже написал книгу. Не удивился, подумал про "Озимандию", долго вспоминая, а где, собственно, там вирусы и карантины? Больше про разрушенное метро и видеокамеры, обеспечивающие власть свихнувшемуся. Оказалось, что нет, что это ЧК. Оранжевые человечки, дезинфекция всего и прочее... Удивительная вещица. Но так давно уже написана, что этот момент совсем вылетел из головы. Только ОРАНЖЕВЫЕ ЧЕЛОВЕЧКИ - дезинфекаторы с брандспойтами в руках и остались. 

Второй момент, почему именно КАРАНТИН. Пару дней назад вдруг решил поменять обложку. А захотелось) Хотя, в общем-то, меня и прежняя вполне устраивала с ликом Джоконды. Долго не искал, картинка, что сейчас перед вами, будто ждала меня.  Картинка, как картинка, ничего особенного. Но как вписалась... Сегодня только заметил, что в маске ведь дамочка. И то после звонка сестры. Полез искать в книге про карантин моменты. И знаете, нашел... Ниже приведено два отрывка на злобу дня, написанные около 15 лет назад. Прочел отрывки и задумался, а так ли уж случайно именно эта картинка и попалась на глаза? 

"Фары автомобиля выхватывали из темноты только двойную осевую, змеей извивающуюся по дороге: влево, вправо, прямо, снова влево и снова прямо… Темнота, только две извивающиеся полоски. Ни одной машины, ни одного тебе светофора, все…вымерло. Вымерло или уснуло? Таня перестала сонно пялиться на дорогу и перевела взгляд в сторону, все то же самое ¾ ни одного огонька тебе, ни одного светящегося окошка во всей вселенной. Мелькали только серые, мрачные дома по обе стороны дороги, да отражающиеся в окнах звезды. Ночь была звездной и это, пожалуй, было самым лучшим и привычным, что она сейчас наблюдала. Какой это был город, вообще-то, Москва, но в этом она была уже не уверена. В ее представлении ночная Москва выглядела немного по-другому. Москва ночью ¾ это светящаяся реклама и иллюминация, фары автомобилей и море, океан света, какофония звуков и сумасшедшее нагромождение человеческих страстей, стекла, железа, бетона и электричества. Адский клубок, гудящий и бурлящий, затягивающий в себя, перемалывающий и переделывающий, а ненужное безжалостно выплевывающий… Принять за этот, бурлящий жизнью, город ту темную и тихую действительность, что сейчас проносилась за окном их машины, было, к сожалению, совсем невозможно. Опустошенный город стал могилой, а жившие здесь люди в старину, его считали колыбелью милой, - жуткий шепот из потрескивающего динамика.- И горек вид крушенья, в вышину взметнулась башня голода - темница среди темни. За тяжкую вину преступный сброд во мраке их томится…

            - Выключи, - просит она водителя.

            Тот молча соглашается и выключает. Теперь внутри только гудение мотора, даже шума ветра за окном не слышно, закрыты окна, кондиционер работает. В салоне поддерживается нужная температура, градусов семнадцать по Цельсию. 

            - Что это? - спрашивает она.

            - Шелли, - водитель, наконец, отвечает, - был такой поэт, рано умер… Утонул вместе со своей шхуной. 

            Женщина бросает злой взгляд в его сторону:

            - Я про то, что там творится, на улице…

            - И я про то, ¾ если бы она видела его ухмылку, то второго вопроса, скорее всего, не последовало бы, но…не видела.

            - Про что?

            - Про все то, что ты там видишь и здесь слышишь.

            - Не поняла…

Вместо ответа свободной от управления рукой тянется к магнитоле и пытается ее включить, но бесполезно. И снова ее нервы рвет знакомый уже этот жуткий, мурашки по коже, шепот. Опустошенный город стал могилой, а жившие здесь люди, - он ловит другую волну. Опустошенный город стал…

            Макс нервно выключает приемник и зло рвет его правой рукой вместе с проводами из гнезда, но издевательский шепот все равно продолжает хрипеть…

            - Выключи его! - орет она вне себя, закрывая уши руками, - выруби, я сказала…

            - Уже…

            Боковое стекло опускается вниз, и дорогостоящая «сонька» летит за борт. Если бы было светло, то было бы видно как, встретившись с асфальтом, та с треском разлетелась на кусочки.

            - И такая песня на каждом канале теперь, - заметил он.

            - Да?

            Сама слышала, удивляется… Наконец-то снова тихо, снова только гудение движка где-то впереди под капотом. Почему-то и панель приборов тоже не светится, фары светятся, а панель не светится, почему?

- Что, черт возьми, происходит, ты мне можешь, наконец, сказать или нет?

            Молчание.

            - А где Клип, - она вдруг замечает, что того нет в машине, - был и сплыл? Ты что, воды напился, чего ты молчишь, как пойманная рыба этим, как его…рыболовом?

            - Еще больше расстраивать не хочу.

            - Спасибо, утешил. Чего?..

            Минут пять после этого ехали молча, слушая только мотор. Макс не хотел отвечать, она больше не хотела задавать вопросов, что толку? Мужики все бараны, а этот вдобавок ко всему еще и козел, а ведь был нормальным, что время с людьми делает, взял магнитолу и выбросил, студийное, между прочим, имущество.

            - Мы куда-то едем? - не выдержала она тишины, уж на этот-то вопрос она пока еще имела право.

            - Все равно куда, лишь бы только отсюда, - оглянулся водитель. - Ты что и в самом деле ничего не помнишь?

            - А что такое я должна помнить? - не выдержала она. - Мы отсняли аварию и ехали в студию материал монтировать, потом я, кажется, немного заснула…

            - И проспала все самое интересное, - Макс вдруг рассмеялся,  да так весело, как обычно перед расстрелом хохочут. - Спрашиваешь, где Клип делся? Нет больше толстого, ушел в другое измерение". 

И второй отрывок: 

 "Карантин, запретная зона, зараженные подлежат… Снова эти оранжевые! Лана была уже почти у леса, когда их оранжевый микроавтобус обозначился яркой точкой на снежном поле. Сколько их там? Бегство и сопротивление бессмысленно, хрипел в ее ушах электрический тембр установленного на крыше Время пребывания в зоне ограничено, 47 минут ¾ ваше время. Карантин, запретная зона, спецмашины мощного громкоговорителя, вы находитесь в контрольной зоне возврата. зараженные подлежат…И снова по кругу все сначала. Один круг ¾ одна минута: 46 минут, 45, 44, 43… Чужое, оставшееся еще в ее распоряжении время, заканчивалось катастрофически быстро. РЕАНИМАЦИЯ, большие черные буквы по всему оранжевому борту машинки. Очень большие и очень черные, чтобы все видели. Кто все?"  

Вся книга выкладывается частями здесь https://author.today/work/56332