Отзыв на роман "Рубедо" Елены Ершовой

Не удаётся мне пока писать отзывы, так чтобы интересно и завлекательно рассказать, о чём книга, не отвлекаясь на личные впечатления – я почему-то сразу лезу в размышления. Так что здесь их будет прилично. Но для начала…

Это история о человеке, которого заперли в золотой клетке в ожидании, когда его придётся убить и спастись этим самым от Божьего гнева. В большом коконе, у которого много слоёв: долг кронпринца перед династией и империей, долг Спасителя перед людьми, дворцовая жизнь с её постановлениями, постоянный надзор тайной полиции, постоянное отчуждение отца и матери… А человек просто хочет жить. Нет, не боится сгореть на костре – а просто хочет жить "в полную силу": воплощать свои идеи, что-то делать, ошибаться тоже, не отдёргивать руку, когда хочется прикоснуться к близкому человеку… Ведь по сути жить – означает две вещи: любить и бороться.

Среди главных героев нет полностью положительных (второстепенные - вопрос другой), но Елена – из тех авторов, которые заставляют (или учат?) читателей любить именно за недостатки. Здесь довольно неспешное повествование, подходящее под атмосферу XIX века, но динамика есть и напряжение очень сильно: главному герою постоянно приходится сталкиваться то с внешними врагами, то с внутренними демонами, и нередко приходит ощущение, что находится он уже не пределе своих сил. Местами будет мрачно, это да - но я верю, что тем ярче будет вспышка в финале (которого жду с нетерпением и с которым автору желаю удачи).

О достоинствах стиля долго говорить не буду, потому что их, по-моему, и так с самого начала видно. Язык образный, живой, очень здорово вписана символика, создающая нужное настроение и подсказывающая, в каком направлении двигаться мыслям. Главные символические пласты в «Рубедо» - алхимия и бабочки (и это же – два главных увлечения героя). Основной лейтмотив – стремление вырваться из сухого, отмирающего золотого кокона, переродиться, обрести завершённость. Он чувствуется и в параллельной линии второго фокального персонажа – Марго, потерявшей семью и свои корни, постепенно теряющей брата и саму себя, но отчаянно желающей чувствовать себя настоящей и свободной. Но особенно остро он слышится в сценах с Генрихом, окружённом фальшивой пышностью, кичливой красотой, не способной прикрыть разложение империи, тесными воротничками, мёртвыми бабочками… Очень интересны отношения Генриха с матерью: вот уж кто наполнен жизнью в самом её лёгком и красочном, привлекательном в своём эгоизме проявлении – и потому он так отчаянно тянется к ней. И страдает, очень долго не понимая, что как только бабочка попадает в коллекцию, вся её красота потеряна.

Да, это роман о жизни (в том смысле, в каком она противоположная безжизненности). Неслучайно Генрих, раз за разом пробивающий свою скорлупу, порой кажется обиженным, лишённым ласки ребёнком, а порой – подростком, выражающим протест через разгульную жизнь и скандальные стишки. Но ему придётся и полюбить, и столкнуться с народным гневом, и заниматься политикой, и бороться за жизнь подданных, умирающих от всепроникающего vivum fluidum.

И неслучайно автор даёт своему герою (прототип которого покончил с собой) шанс жить дальше. Или нет, не так. Не шанс. Автор хватает героя за шкирку, бьёт по щекам и говорит: живи! И Генрих живёт – потому что на самом деле сам больше всего этого хочет. И потому что так надо. Не просто дышать, пока не взойдёшь на костёр во имя всеобщего блага – а каждый день и каждую минуту побеждать смерть во всех её проявлениях, будь то эпидемия, охватившая империю, попытка самоубийства или кровавый бунт.

Роман о любви? Да, тоже, безусловно. Но собственно «любовная линия» ярко выражена, пожалуй, только в первой части, а вообще второстепенна. Скорее это рассуждение о любви и поиск её настоящей, когда вокруг лишь её видимость или, наоборот, она есть, но задавленная правилами, долгом, непониманием (как в отношениях с отцом, кайзером) или товарно-денежными отношениями (как с Марци). И самое яркое и дикое, что с первых глав царапает по живому – «любовь» авьенцев к своему Спасителю. Как легко изъявлять любовь к тому, кого собираешься убить ради того, чтобы жить! Как это страшно, почти первобытно, по-язычески. И тут очень многое можно опрокинуть в себя, поразмышлять уже о вопросах веры… 

Но дальше – тишина. (с)

Хотя столкновение чуда и науки (а в данном случае – мракобесия и разумного подхода) – это вообще конёк автора.

***

А ещё, пользуясь случаем, хочу поздравить Елену с Днём рождения! Желаю, чтобы все неурядицы остались позади, а впереди было много радости, тепла, вдохновения и новых творческих свершений!