И снова выложил главу "Этайн"

В реале у меня состояние, называемое словом "неписец": еле-еле написал страницу 32-й главы за неделю (если совсем честно, то даже чуть меньше страницы и за чуть больше, чем неделю). Но здесь выкладка отстает от реала, и я выложил главу, написанную в марте прошлого года. Что в этой выложенной главе? А много-много блужданий юной сиды среди ив, выросших на развалинах Бристоля :)

 От размышлений Таньку отвлекает неприятное ощущение, будто бы кто-то ползет по ее шее, настойчиво забираясь все выше и выше. Быстрое движение рукой — и на ладони оказывается большая зеленая гусеница с косыми светлыми полосками по бокам и торчащим сзади длинным голубоватым отростком, похожим на рог. Танька с недоумением смотрит на свою находку — и вдруг радостно улыбается, будто бы встретила старую знакомую. Да так, в сущности, и есть: прошлым летом Олаф выкормил точно такую же гусеницу листьями ивы и получил сначала куколку, а потом и бабочку — большую, толстую, мохнатую, с буроватыми крыльями, покрытыми темными разводами и похожими на сухие свернувшиеся листочки. А потом вдруг оказалось, что бабочка эта умела танцевать: потревоженная, она тут же вся изгибалась, распахивала передние крылья, показывала из-под них задние — неожиданно маленькие, но при этом удивительно яркие, розовые с синим и черным, — и принималась смешно подпрыгивать... Олаф, правда, доказывал, что никакой это вовсе не танец, что бабочка просто пытается своим диковинным видом испугать и прогнать врага. И, конечно же, он был наверняка прав — только вот почему-то от той его правоты Таньке было так грустно...

Бережно водворив гусеницу на ближайшую ветку, сида оглядывается вокруг — и вдруг ужасается. Целых пять тропинок с разных сторон выходят на полянку — но вот по какой из них она сюда пришла? Чуть поколебавшись, Танька выбирает одну из тропинок — ту, которая, кажется, ведет в более или менее правильную сторону, — и торопливо, быстрыми бесшумными шагами, устремляется по ней в путь, вслушиваясь в далекие голоса Орли и Морлео. А те, оказывается, перестали спорить и, вроде бы, уже вовсю зовут ее. Ну, так она же и спешит им навстречу!.. Но тропинка вдруг решительно поворачивает вправо, огибая кучу покрытых мхом и сажей камней, — и теперь голоса слышны уже не впереди, а немного в стороне. А потом она поворачивает еще раз, а потом еще... И с каждым поворотом голоса становятся всё более тихими, словно бы Танька вовсе даже и не приближается к дороге, а, наоборот, удаляется от нее. В какой-то момент сида даже начинает тревожиться: неужели заблудилась? Но среди высоких ивовых кустов появляется просвет — значит, сейчас всё будет в порядке! Подумаешь, она выйдет из зарослей чуть в стороне от друзей: уж по дороге-то она добежит до них быстро!