Рецензия на роман «Империя»

Для начала следует сделать ремарку. С творчеством А.Поворова я уже знаком; читал на конкурсе его роман «Я — убийца» и в целом хвалил — за сюжет, философию и отлично переданную атмосферу безысходности.

Правда, я никак не мог переварить концовку с невесть откуда взявшимися древними римлянами и дьяволами. Теперь-то я знаю, откуда они взялись; но всё же продолжаю считать, что «Убийца» мог быть вполне самостоятельным романом, а не элементом цикла.

Теперь — к «Империи». Вышеописанные плюсы применимы и к ней. Не обошлось и без недостатков — перегруженный язык и малая историческая достоверность.

Но, про то подробно сказали в отзывах до меня; оставили мне только сюжет с философией. Благодаря им, кстати, чтение 37 а.л. превратилось не в «зачем я в это ввязался?!», а в три с удовольствием проведённых вечера.

Замысел

Итак, на земле в обличьи римского сенатора живёт Анатас - Сатана, если кто не понял. Его цель: доказать Богу-Творцу, что сотворил он нечто бессмысленное и недостойное. Раньше Анатас топил людей потопом и пытался убить метеоритом, но размаха всё не хватало, так что теперь диавол решил подойти с другой стороны — привести человечество к самоуничтожению.

Для своего нового плана Анатасу нужно поставить во главе самой великой империи самого ужасного человека, величайшего грешника, и дальнейший экстерминатус организуется сам. По моему скромному мнению, ещё пара-тройка метеоритов были бы надёжнее, но, видно, Анатас хочет в процессе ещё и повеселиться. На роль будущего императора он выбирает главного героя Луция, ещё мальчишку на момент начала романа.

Вообще, здешняя космогония далека от христианской. В «Империи» Анатас — не взбунтовавшийся ангел, он — брат Бога. Братья больше напоминают мне Ахура-Мазду и Аримана; ведь Ариман — это как раз первоначальное зло, которое пытается испортить творение. Противостояние же подобно игре в шахматы, заключённому пари или спору, чем реальной войне между братьями.

Иллюзия выбора

Книгой неоднократно подчёркивается, что у Луция есть свобода воли, есть выбор. И здесь мне хочется поспорить с автором (опять :D). Не видел я никакой свободы в жизни этого персонажа — до появления Иисуса, а это было в самом конце.

Луций в начале — подросток в самой поре поиска авторитета, податливый, как глина — лепи, что хочешь. Марк — римская личина Анатаса — стал для Луция тем кумиром. Марк всегда подставит плечо: защитит от хулиганов, отведёт к лекарю, поможет отцу с нераспроданным товаром, устроит героя и его друзей на военную службу — их, как детей «дезертиров», туда не брали.

Принимая сторону Марка, Луций выбирает не между злом и добром, он выбирает между объективным благом для своей семьи и... ничем? Разве можно корить его за выбор блага?

Так Марк приручает героя. Попутно он воспитывает в парне презрение к человечеству, будто бы случайно — подгадывая лучшие моменты для демонстрации чужой порочности, как давка при раздаче подарков. Правильно сказано в конце (адресовано Анатасу):

Ты создал из Луция то, что хотел. Но он видел только то, что показывал ему ты. 

Первый настоящий выбор, мстить или не мстить, я бы тоже взял в кавычки. Луций — язычник. Месть для него дело нормальное. Он не знает всей этой христианской альтернативы вроде подставленных щёк.

Здесь героям начинает являться архангел Михаил, то во снах, то в видениях. Но сны, скажу я вам — это пёрышко на чаше весов. Мало ли фигни приснится? А приспешники дьявола тут, рядом, они ощутимы — и ощутимы их дела. Заставлять человека делать выбор в этой ситуации, всё равно что спрашивать: какое число больше, единица или сто?

Ну а когда Луций реально становится, что называется, ЛПР (лицом, принимающим решения), боржоми пить совсем поздно. Он приучен соглашаться с Анатасом, привык видеть, что следование за последним всегда полезно. Короче говоря, думалка у Луция атрофировалась.

Путь к свету

Отлично показана трансформация Луция. По ходу книги персонаж теряет семью и друзей; поначалу им двигала месть — но и все виновные давно покойники. Мне нравится тот момент, когда Луций осознаёт, что у него осталась одна пустота. Хотел стать правителем — уже вспомнить бы, зачем... Та самая безысходность. Дальнейшее его движение к власти, как кажется, уже происходит по инерции.

Когда до императорства остаётся один шаг, светлые силы ВНЕЗАПНО делают ход. Корабль с Луцием попадает в шторм, и герой оказывается один посреди пустыни. Луций бродит по ней, голодает и жаждет, но не может умереть.

Его находит Иисус, создает воду — и Луций чувствует себя обязанным. Чудеса, творимые Христом, помогают уверовать — тот исцеляет по дороге больных и даже поднимает мёртвых.

Вот с этого момента я видел возможность выбора. У Луция появилась та самая альтернатива прежней жизни. Даже Анатас — и тот понял, что ставки возросли. Теперь у них с Богом новый спор: Анатас победит, если Луций после знакомства с Иисусом прольёт хоть каплю чужой крови.

И здесь я особо оценил поворот, который настолько хорош, что им и надо было закончить книгу.

Выводы

Несмотря на монументальность и философско-этический стержень — беллетристика.

В философии «Империи» нет ничего сверх-сверх: вот Дьявол, вот Бог. Всё близко и понятно широкой публике. Старая добрая история о продаже души в обмен на блага мирские, за тем исключением, что Луций не догадывается о факте сделки.

По объёму — ту же суть можно было передать вдвое более коротким текстом. Убрать, например, русича Ратибора — и роман сократится процентов на десять, а хуже не станет. Что до всего, связанного с Луцием — понятно, что важно передать превращение простого парня в изверга множеством мелких эпизодов, но всё ж...

К тому же, не покидало ощущение, что читаю всё-таки не про Рим, а про современность в декорациях древности. Виной сему — язык героев, канцелярит, некоторые событийные мелочи.

А так — читал с интересом, спасибо!