Рецензия на роман «В ожидании рассвета»

"В ожидании рассвета" я уже начинала читать в рамках "Фант-прорыва", бросила на второй главе и ушла в закат, бормоча под нос, что в шестнадцать лет хорошего не напишут. К чему я это говорю? К тому, что я отступила, когда Фарлайт и Нефрона подошли к частоколу, не дотянув буквально чуть-чуть до абзаца, который при повторном чтении меня развеселил, и после которого все стало хорошо. 

Жители деревни изумленно смотрели на виновника погрома, а тот стоял,  подбоченившись и пытаясь изобразить очаровательнейшую улыбку

Почему-то мне очень живо представилась эта картина (причем, в тот момент я пропустила "мимо ушей", что Фарлайт толстый, а то было бы еще смешнее). Но как раз вот "мимо" и было моей проблемой, причем, при чтении по второму кругу эффект сохранился. И в первый, и во второй раз я поставила мысленно плюсик на описании суда, как на очень хорошем введении в мир, а потом читаемое начало проходить мимо моего сознания. То есть, глаза по строчкам бегут, а смысл прочитанного в голове не откладывается. Нет, я никогда не читаю по диагонали, сразу говорю. Во второй раз я в какой-то момент вернулась назад, чтобы еще раз прочитать, кто такой Мирт. Не знаю, в чем тут дело, с третьей главы все стало нормально. И даже более чем.

Но чтобы закрыть уже тему начала, скажу, что помимо того, что мне не запоминалось читаемое (с этим автор вряд ли сможет что-то сделать, тут я подозреваю просто проблему восприятия), мне еще не нравились диалоги. Вот, к примеру, знакомство с Фарлайтом и Нефроной:

В сторону леса медленно двигались две фигуры: одна — худая, другая —  округлая, как перекати-поле на ножках. Оба путника были в куфиях,  защищавших от ветра.

— Какое странное сегодня небо... — пискнула худая фигура.

— Ага, — буркнула толстая.

— У меня предчувствие.

— Ага.

— А ты не замечаешь ничего необычного?

— Ага.

— Ты меня не слушаешь!

— А? Ты что-то сказала?

— Ничего я не сказала, — разозлилась худышка Нефрона.

— Тогда не мешай мне думать, — отозвался упитанный Фарлайт и, сцепив руки за спиной, уставился вдаль.

А почему вот сразу не написать было, что худая фигура Нефрона, а толстая - Фарлайт? Тем более что тут авторского голоса выше крыши и вполне бы представление перед диалогом было к месту. Кое-какие еще претензии к началу озвучу несколько позже.

Итак, с третьей главы чтение шло очень бодро и хотя желания посыпать голову пеплом из-за того, что это было написано шестнадцатилетним, у меня не возникло, но периодически я этот факт отмечала, теперь уже в положительном ключе. 

Чем роман хорош? Миром. Очень мало кто может придумать самобытный мир со всеми составляющими: историей, географией, расами, межвидовыми взаимоотношениями и тд и тп. Чаще всего это какие-то перепевки старых песен о главном - и повезет, если старое окажется интересно скомпонованным новым. Да еще, чтобы этот мир хотелось поразглядывать в лупу, изучить его поподробнее, чтобы при чтении оставалось ощущение, что тут можно еще ого-го жахнуть - написать то бишь сиквелов, приквелов и прочих вбоквелов. Жизнеспособный мир с потенциалом, в общем.  

Чем хорош еще? Юмором. Правда, очень специфичным. Какие-то фрагменты, возможно, даже не задумывались автором как юмор.

— Его никогда не примут! Деревенские манеры он, может, и вытравит, но как исправить глаза? Кровь не перепишешь!

— Ты раздуваешь проблемищу из проблемишки...

— А ты просто ничего не хочешь делать!

— Хорошо, что мы, по-твоему, можем сделать? Приехать в Саотими, вырезать пацану глазные яблоки и вставить новые?

Но вот мне было смешно. Я вообще тех, кто читал это роман серьезно, не очень понимаю. Это же треш, угар и содомия гротеск и фантасмагория. Как к этому можно относиться всерьез и всерьез что-то там анализировать? Имхо, роман хорош именно как занятная фантазия, легкое чтиво для приятного времяпрепровождения. Конечно, при условии, что вкус на легкое чтиво у вас специфический :)) И даже в нынешней редакции он вполне себе неплох. Хотя вычитка плачет по нему и очень, по крайней мере, по версии, висящей на сайте. У меня сломалась читалка, так что fb2, высланный мне на почту так в почте и остался, увы.

Конечно, роман мог бы быть и еще лучше, если бы выстрелили все повешенные на стену ружья. Но этого, увы, не произошло. Тема Земли осталась нераскрытой. То есть как бы все шло к тому, что герои должны оказаться там... и не оказались. Рыцари, заброшенные на Землю (четыре всадника апокалипсиса?), вернулись в родные пенаты - и все. Для чего тогда было так подробно расписывать в начале деревню и ее обитателей, давая им имена?

Ремус-Римус - остались просто героями с именами, которые как бы тонко намекают на толстые обстоятельства. Что случилось с Ремом и как он послал из будущего Нефроне почки... может, я что-то пропустила? Тема смешения языков на Земле - названа и все. А вот с Каинахом хорошо. Вот и все остальное дотянуть бы.

Мирт, размахивающий трусами, стоя на столе(вот это не смешно было ни разу, кстати) с явления которого начинается роман, и которого невольно начинаешь воспринимать в качестве главного героя, в конечном итоге отходит на второй план, а к концу романа так и вовсе на третий и что с ним в конечном итоге стало, остается неясным. А вот с Нефроной и с Фарлайтом - ок, кстати.

То есть, я могу сейчас попытаться натянуть сову на глобус проанализировать характеры персонажей, но не буду. Потому что весь анализ, по большому счету, сводится к тому, что был Мирт, хороший, легкомысленный несколько и несколько же поверхностный тридан, который в результате обрушившихся на него неприятностей впал в апатию и пожелал в конце романа, чтобы мир был уничтожен. И была Нефрона, хорошая влюбленная в Фарайта девочка, которая сперва стала злая, а потом и вовсе повредилась умом, растя в себе ребенка Фарлайта от другой женщины. И был Фарлайт, который сперва был толстым магом, а потом стал толстым демоном, которого лихо использовали умные судьи и все его "весь мир насилья тьмы мы разрушим до основанья, а затем..." оказалось банальным загребанием жара для чужого дяди. И тети.

Что бы сделала я, если бы это был мой роман. Не оставляла бы болтаться незакрепленные нити узора. Подправила бы характеры персонажей, потому что, с одной стороны, очень хороша показана их инаковость, незамутненная терзаниями совести, порывами сострадания и прочими благоглупостями. Но именно по причине их альтернативных моральных ценностей, душевные терзания и сомнения, которые накрывают Мирта и Фарлайта, должны восприниматься обоими острее, что ли. Человека, обнаружевшего, что его обуревают темные желания, что ему плевать на мораль и общественные устои, чаще всего все же начинает крыть не по-детски. Редко кто спокойненько говорит: "М-м-м-м, ну да, я такой". И спокойно живет дальше с изменившейся точкой моральной сборки. Нет, конечно, они оба терзаются, особенно Фарлайт, но как-то это недотянуто, что ли. Ну или мне так показалось.

Так же не могу сказать, что нашла  романе какую-то сверхидею. Не уверена, что она должна обязательно быть, особенно в произведении юмористического жанра. И, возможно, я бы даже ее и не искала, если бы все ниточки были увязаны в общий узор. Никому не доверяй, потому что тебя могут использовать? Не тянет.

Или вот это? 

«Единственный способ проклятому обрести свободу — отыскать в себе человека и принести его в жертву Солнцу»

Богатейшая вроде бы мысль. И опять же, могу притянуть за уши, что Фарлайт, одержимый сомнениями, стал более высокоморален человечен и превратился в типа солнце, но... Он не превратился осознанно. И в жертву себя не приносил, хотя светилом и стал. Хоть что-то полезное.

Так что я либо не увидела чего-то важного, вполне себе допускаю такую версию, либо сверхидея тут и не закладывалась вовсе.

И Рема, Рема, определенно надо дотянуть куда-то.

Он брёл мимо скал, остро очерченных ветром. Время привала. Когда зубы  вонзились в мёртвую плоть, сердце Рема вдруг сжалось. Он увидел на  отрезанной руке кольцо - такое же, как у его матери. Не может же это  быть она! Просто совпадение. Вряд ли его мать бы всё бросила и  отправилась колонизировать Мглу. Его семье в Пиминне жилось неплохо.  Можно было, конечно, вернуться назад и отыскать хозяйку руки, но Рем  решил не тратить на это время.

На душе ему стало погано. Он  отбросил руку, и тут на него навалилось всё то, что он пережил: чужие  крики, море крови, витающий над полем смерти крылатый ужас... Мальчик  уткнулся в колени лицом и мелко задрожал. Сказки сказками, а жизнь  жизнью.

Роскошный совершенно момент, как и вообще все его скитание по пустыне, и возвращение к горе трупов. Я его вижу буквально - не столь кинематографично, сколько мультяшно, возможно, но не в плохом смысле мультяшно, а в смысле, что вижу я его, как анимационную черно-алую графику. 

Ну и не могу не отметить момент с "оплодотворением" Нефроны. Фрейдисты тут могут сплясать буйный танец, поэтому не знаю даже, надо оно вам или пофиг? Сильный вроде момент, но юношеское отрицание системы размножения встает настолько в полный рост, что это вызывает отторжение. Но, строго говоря, это был единственный момент, когда было ясно, что пишет очень молодой человек, подросток даже.

А, ну и не могу не отметить рисунки. За "Большую энциклопедию всего" - отдельный жирный плюс.

Я обязательно почитаю что-нибудь ваше еще, потому что, конечно же, не могло меня не заинтересовать, какие же яблуки выросли из этих семенов :) Так что приду. Отдохну только немного от конкурсов :)