Рецензия на роман «Дурак космического масштаба»

Место действия: Нижний Новгород, очень отдаленное будущее, служебный кабинет инквизитора.

В ролях: Инквизитор Кирилл Марцелев - Ника Ракитина

Помощник инквизитора Виктор Комаров - Наталия Медянская

Витя, всклокоченный и возбужденный, врывается в кабинет: Эпитэ а матэ, шеф!

Киря, отрываясь от просмотра утренней прессы: Что, всё пропало?

Витя: Наоборот! Я нашел еще одну хорошую книгу.

Киря, оживляясь: Что за?

Витя, тыча под нос шефу читалку: Вот! Больше всего мне в ней понравился рост. Даже скорее эдакое параллельное перерождение: психологическое - героя и сюжетно-настроенческое - текста. От легкого характером парня в мирное время через потерю друга к войне и адепту Пути. И как текст, в начале больше похожий на отдельные рассказы, постепенно сливается в нечто монолитное.

Киря: Да, масштабная вещь. Причем, если кто ждет крутого и всех побеждающего Марти-Сью, тот обломится. Герой живой, уязвимый, и очень сильно мне напомнил героев Асприна, и это мне в нем нравится. А сам роман вызвал ассоциации с "Дюной".

Витя: Да, живой. А вы гляньте, как автор талантливо подает эмоции. Вот, допустим, потрясение:

"Я вообще толком ничего не видел и не слышал, потому что он уже скрылся за поворотом, и кругом были только белые переборки. И я смотрел на них, пока они не оплавились и не потекли".

Киря: В общем, от меня одни дифирамбы.

Витя, упрямо набычившись: А вот я не в том умонастроении, и при всех моих восторгах всё равно начну цепляться.

Киря, с заинтересованным видом откидываясь к спинке кресла: Валяй! Побудешь злым следователем.

Витя: Ну, во-первых, есть несколько моментов, которые меня лично спотыкнули. Самое странное - я не нашел той точки, когда Дьюп умер. Вот вроде в одной главе он выжил, а в следующей уже мертвый. Возможно, я что-то пропустил? Вроде в обычном режиме чтения находился.

И в целом встречались такие места, которые вызывали во мне недоверие. Такие моменты потом по тексту вполне логично объяснялись, но это обычно происходило много позже, а к тому времени мой личный Станиславский уже сильно мужал.

К примеру:

Как Влану приняли в группу. Нет, там, конечно, было и:

"— Ты что, офонарел, генерал? "

Но вот именно это, от генерала:

"— Да справочки-то я в два дня наведу. Но и так - больно похожа. Хороший был мужик, волевой, на голову здоровый. Слушай, 'сержант', а возьми ты ее замом по личному составу? Выправим ей документы..."

Прямо как-то совсем песочница. Да, я в курсе насчет отцовства Мериса.

Причем, дальше по сюжету Агжей назначает Влану вместо себя - по сути, первого встречного, да еще с двумя не вызывающими доверия сестренками в анамнезе. Ну нинаю...

Подобный момент, когда "спотыкнуло, а потом объяснилось, но ведь уже спотыкнуло" был и здесь:

"Зато к ребятам моим, которым достался такой больной на голову начальник, грантсы практически не лезли. Жалели, понимаешь. Даже старались хоть как-то соблюдать намеченные мною границы. Из сочувствия к охране. Перестреляй мы половину населения, такого эффекта бы не добились. Скорее, обратного.

Только с горными районами отношения пока не складывались. В крайнем случае я был готов и к поединку на ножах с кем-нибудь из местной элиты, не вопрос. Главное - никого не убить прилюдно. Над этим я сейчас и размышлял: где, кого и как.

В идеале следовало поединок назначить на определенный день, но сделать так, чтобы грантс в нем участвовать не смог. Подсыпать что-то, например. Тогда, даже если они найдут, кем заменить заболевшего бойца, лицо клана будет потеряно. А если он все-таки выйдет и продемонстрирует свою слабость, я благородно откажусь признать его проигравшим. Долгий, муторный спектакль. Но спокойствие в горных районах я должен как-то обеспечить."

Как спокойствие вытекает из всего вышеперечисленного, я тоже долго не мог понять.

Киря: Спокойствие из этого отменно вытекает. В таких племенах если Акела промахнулся, ему приходится смиряться и подчиняться победителю. Неубедителен, скорее, дальнейший спектакль. Но тут автору лучше знать, какие у него там горцы.

Витя: Еще не очень убедительно показалось с инкогнито Агжея:

"Про то, что я - это точно я, знало достаточно мало людей."

А почему не допустить, что героя (как мне показалось, далеко не последнего человека в этой войнушке) просто узнали в лицо? Тем более, сходство с прынцем вражеской державы - это та еще особая примета.

Ну и вот здесь мне отчетливо примерещились авторские уши:

"...У приличного писателя, как бы прост герой ни казался, он и тонкий, и думающий..."

Вот не поверилось мне в подобные размышления простого вояки.

Киря: А вот это ты зря. Этот герой - очень странный вояка, вон даже разведчики романы пишут.

Витя: Что нетипичный - я согласен. Но вот у этого конкретного персонажа мне не увиделось препосылок к написательству. Тем более, что позже промелькнуло такое:

"Дьюп как-то, столкнувшись с моей литературной незамутненностью, даже заставлял что-то выучить экзотианское."

В общем, мне бы хотелось более глубокого обоснуя для таких тормозов, как я. Но это все мелочи, по сути. Главная претензия будет дальше.

В целом книга меня держала. Качеством языка, психологическим развитием персонажа (ксенопсихология, кстати, вообще блеск, те же умонастроения), яркими картинами. Но - не сюжетом. Видимо поэтому под конец я устал. Нет, я с интересом читал отдельные частные моменты - как та же импульсная хрень, которую изобрели повстанцы на Анхелле, или вот размышления о войне очень сильные и цепляют. Но текст постепенно начал восприниматься лоскутками. И от того, что у меня не случилось найти яркую единую линию, держащую интерес, последние главы я дочитывал через силу. Скорее всего произошло это из-за того, что поначалу для меня такой линией оказался поиск потерянного друга. А вот со смертью Дьюпа она провисла и финал этого уже не исправил. Вот если бы я, допустим, не был уверен в том, что Дьюп умер, и периодически высплывали какие-то интриги по этому поводу, возможно и воспринимался бы текст иначе.

Киря: Знаешь, Витя... а меня держало то, что я в герое узнал себя. Вот если бы я стал звездолетчиком, то был бы таким дураком. Я и сейчас во все дыры лезу, а там лез бы еще сильнее, потому как это мужская работа. И я жму мужественную руку автора и стану рекомендовать эту книжку в печать.

Витя: Тут я согласен. По мне, так это вовсе не "Дурак космического масштаба", а почти что роман о "Настоящем человеке". И только одна интрига до сих пор мает мое инквизиторское сердце.

Автор, скажите, а Агжей - это намеренно так, потому что Ангел? Или просто совпало?