Рецензия на сборник рассказов «Конкурсная группа № 15»

Рассказ № 11 группа №15 «Моя утопия»

Автор явно поклонник шедевра братьев/сестёр Вачовски: наверняка именно «Матрица» натолкнула его на создание фанфика под названием «Моя утопия». 

Должен открыть автору страшную тайну.
Если бы он/она знал о том, что идею, изложенную в рассказе, давно уже реализовали на практике и доказали, что подобный мир невозможен, вряд ли бы он/она стали бы тратить своё драгоценное время на подобную вторичность.

Прочитайте на досуге про эксперимент американского ученого-этолога Джона Кэлхуна, который от поставил в 1972 году, получивший название «Мышиный рай». Я не буду приводить его полностью, дабы не занимать внимание тех, кто уже знаком с этим удивительным опытом, скажу лишь о результатах. 

Джон Кэлхун создал по результатам эксперимента теорию двух смертей. «Первая смерть» — это смерть духа. Когда новорожденным особям не стало находиться места в социальной иерархии «мышиного рая», то наметился недостаток социальных ролей в идеальных условиях с неограниченными ресурсами, возникло открытое противостояние взрослых и молодых грызунов, увеличился уровень немотивированной агрессии.

В условиях идеального мира, в безопасности, при изобилии еды и воды, отсутствии хищников, большинство особей только ели, пили, спали, ухаживали за собой. Мышь — простое животное, для него самые сложные поведенческие модели — это процесс ухаживания за самкой, размножение и забота о потомстве, защита территории и детенышей, участие в иерархических социальных группах. От всего вышеперечисленного сломленные психологически мыши отказались. Кэлхун называет подобный отказ от сложных поведенческих паттернов «первой смертью» или «смертью духа». 

После наступления первой смерти физическая смерть («вторая смерть» по терминологии Кэлхуна) неминуема и является вопросом недолгого времени. В результате «первой смерти» значительной части популяции вся колония обречена на вымирание даже в условиях «рая».

Что же касается Вашего рассказа, то, при все вторичности его содержания, форма рассказа – уныла и однообразна.
По сути мы сталкиваемся на протяжении всего повествования с внутренним монологом героини, в котором рефреном звучат одни и те же сентенции, приводящие, соответственно, к одним и тем же выводам.
Даже странное увечье в конце рассказа слабо оживило в целом тусклую картину.
Кстати, я так и не понял, кто кого зарезал: по тексту вроде бы героиня должна была пырнуть героина, однако ж, она сама стала истекать кровью в ожидании неотложки…

Невнятный финал всё равно не спасает всё произведение в целом: смертная тоска читать историю, где нет никакого конфликта.

 Детдомовские мотивы кажутся притянутыми за уши для слезодавилки, но даже она не наступает, настолько холодным представляется мне автор по отношению к собственным героям.

Невычитанность рассказа забивает очередной гвоздь в крышку гроба этого произведения. 

Все эти:

При просмотре затёртой пленке

Я шла по улицам, залитым светам

И тут же:

Я шла по улице сокрытой ночной мглой

Вы уж определитесь, когда Ваш герой изволил шагать по «светам»: днём или ночью.

Вспомнились стихи, удачно ложащиеся лейтмотивом ко всему рассказу:

И скучно и грустно, и некому руку подать
В минуту душевной невзгоды...
Желанья!.. что пользы напрасно и вечно желать?
А годы проходят - все лучшие годы!

P.S. Последняя строчка стихотворения - это про нас, читателей