Рецензия на роман «В поисках Света. Часть I»

Скрипами кашляющий отель. Стол с белыми дорожками. На столешнице лежит раскрытая, с коричневыми от старости листами потрепанная книга. Рядом валяется серебристый пистолет с выгравированном на ствольной коробке пафосным бредом. За столом сидит человек, который смотрит на вас. Он не молод и не стар, ликом таков серый без прикрас, что увидишь его и тут же забудешь черты.

—Зачем Вирга использует “мне не знаком язык той отчизны” зачем столько пафоса и высоких речей? Почему нельзя написать — мне не знаком этот язык? Кто вообще такое использует? — говорю я. В ответ мне приносят зеркало. Вижу себя в отражении.

Я вам в этом еще не признался. С раннего детства я вижу маленькую рыжую девочку. Раньше мы с ней часто играли, но когда об этом узнала моя мама... Мне пришлось прекратить играть с “воображаемой” подругой. Девочку никто кроме меня не видел. Только дед капитан глубоко-водочных заплывов, иногда оглядывается будто, что-то слышал этакое.

—Тут сюжета нет. Она прыгает из времени вовремя. Скачет лошадкой между явью и параллелью. — я говорю и подбрасываю в воздух книгу. Она разлетается на сотни желтых исписанных листов.

—Тут она юная, лошадок любит. А через секунду взрослая женщина получает по губе от мужа. А вот здесь она старая, что пережила само время. А тут вообще хрен знает где, и непонятно кто — указываю пальцами на висящие в воздухе листки.

Человек с крестом вросшим в лицо смотрит мне в глаза. Иногда кажется, что он всегда за мной подсматривает, когда человека одолевает скука.

—Окей. Сюжет есть, но он начинает прорисовываться, где-то с середины повествования.

Человек складывает руки на груди. Рыжая девочка расчесывает рыжие волосы глиняной кукле, которая сидит на столе перед ребенком.

—И вообще эту книгу можно читать хоть с начала хоть с конца. Связи между главами такие зыбкие. На сон похожи. Идешь ты такой по дороге в улицу пялишься, тут хоп и под землю провалился – ладонью резко вниз показываю — ползешь под землей с червяками знакомишься, а тут хоп ты летишь между тучек аки черный юный воронок, который недавно гнездо покинул. — я хватаю со стола пистолет и стреляю в потолок.

Девочка пугается и прижимает куколку к себе. На волосы сыпется шпаклевка, белая взвесь покрывает лицо. Человек с крестом смотрит на дыру в потолке. Я вытряхиваю из волос белую кожу потолка, говорю дальше.

—Видишь связи? — откидываюсь на кресле я. Сам смотрю на зависшие в воздухе листы. Между некоторыми из них пробегают едва заметные красные и золотые кривые, похожие на электрические разряды линии.

— Они не всегда заметны и не всегда нужны. И что-то мне подсказывает — смотрю на человека с крестом, он так «добродушно» скалится в ответ, да так что чувствую со спины сбегают все табуны мурашек — Чтобы все понять, надо полностью весь цикл пережить. Не читать, не заблуждайся, а именно пережить. Стать единым в моменте. А такое не для всех. Но, как говорится на каждый мазохист найдет своего садиста. Может и для этого мы живя самыми обычными жизнями читаем всякое?

Девочка роняет куклу. Она разлетается осколкам по доскам пола. Я бью её по губам закрытой ладонью. Маленькие глаза наполняет влага. Красная капля стекает по бледной коже. Девочка сжимает глаза, рот открывает. Но человек с крестом бросается на ребенка, закрывает лицо и похищает ладонью детский крик.

— Книжка глубже чем мне кажется. Авторка пытается оправдать свою сущность различными сказками и поверьями. Но скорее это напоминает путешествие в мир разбитых зеркал, чем реализованную идею. — растираю по ладони красные капли.

На стене все это время висела картина на ней изображен черный мальчик за партой. Чуть погодя мальчик находит ружье. А дальше на картине виден маленький, но закрыты гроб вокруг плавают мрачные лица людей.

На соседней стене висит картина, где белый бюст плешивого вождя смотрит на то, как под красным знаменем трое насилуют белокурую девочку. 

Я мотаю головой из стороны в сторону, пытаюсь прогнать кадавров прошлого, которые хлынули из воспоминаний.

— В этой книге много про детство и взросление. Возможно некоторым подросткам будет это интересно. Но скорее всего ребятам и девчатам, будет сложно продраться через витиеватые заросли языка автора. А ещё мне и авторке надо обняться и вместе сходить на курсы по улучшению пунктуации. Она нам не подруга, а дружить с запятыми надо. — усмехаюсь и с виноватым видом развожу руками.

Чувствую взгляды женщин. Их сотни. На лицах девушек видны синяки, разбиты носы, выбиты зубы. Некоторые без движений лежат на полу. Человек с крестом на лице ходит среди женщин и орёт на них.

— Тема насилия в нашей жизни имеет огромное значение. От бабки кто человека под поезд скинула, пастуха который коня сгубил, до жены какая получает тумаков от мужа пьяницы. Читая книгу где те много диких необузданных сущностей, мы ярко видим то, что не бес попутал. А желание причинять кому-то это наш выбор. За который чаще всего следует та или иная расплата. — прерываюсь и чувствую, как к горлу ползёт ком.

— Мне не все моменты понравились в книге. Многие меня вновь в прошлое окунули. На мой взгляд часть связанная с конями одна из самых ярких в книге. И момент работы на шефа, почему-то хуже проработан. Возможно авторке интереснее быть ближе к природе и заботится о животных. А жизнь совсем другое предлагает. — я пью, что-то из стакана — кому ещё можно посоветовать эту книгу? Любителям почитать дневники и чужие письма. Авторка в этой книге перед вами «обнажается» почти до конца. Хотя самой внятной любви тут не ждите, упор почему-то на такое сильное чувству в книге упор не делает. На мой взгляд зря.

Я ухожу из комнаты и закрываю дверь в номер.