Рецензия на роман «Черный Ангел»
Дамы и господа, в этот раз постаралась без СПОЙЛЕРОВ!
Ассоциативный ряд названия увёл меня в сторону какой-то анимешной биполярщины про Войну Небес и Преисподней и чего-нибудь в том же духе с использованием множества слов, пишущихся с заглавной. Первое впечатление оказалось ошибочным – это история про самую что ни на есть современную Россию без всяких там мистификаций и оперённых мутантов.
Однако, определить точное место и время оказалось затруднительным. Город, в котором происходит действие, дан скупыми мазками. Это всё вкусовщина, конечно, но лично мне не хватало хоть каких-то намёков на окружающую героев действительность – от преобладающей в городской архитектуре застройки до, блин, хотя бы погоды за офисными стенами. Из-за этого текст казался переполненным диалогами – я представила его в качестве сценария к ситкому и на том успокоилась.
Сюжет – реалии ведения бизнеса в современной России, где кумовство, а также пагубное влияние мохнатых рук прилагаются по умолчанию. Иные сотрудники офиса, кроме директоров и близкого к ним окружения, ничего не делают и вообще крайне мало мелькают в кадре, их присутствие не ощущается вот вообще (хотя контора не самая маленькая, там одной только бухгалтерии шесть человек, если мне память не изменяет). Среди менеджеров высшего звена витают сентенции в духе: «обещали много платить и заставлять мало работать, но я не согласился, я не такой», больше похожие на сахарные сны про офисную (и любую другую) работу. Как говорится, то ли лыжи не едут, то ли мне запарные малооплачиваемые должности вечно попадались.
Герои… их много. Осложняет задачу идентификации то, что, помимо имени-фамилии и профессии чуть ли не у каждого есть оставшаяся со времён школы кличка, но и (внимание!) сокращённая форма этой самой клички. Замещения, это, конечно, дело хорошее, особенно когда не хочется весь текст гонять героя под именем «просто Вася», но и тут меру знать надо. Отношения между персонажами – лайт-версия распространённой теории «шести рукопожатий» – мир тесен и всё такое (ну, везёт мне на нежно любимый приём незабвенной «Санта-барбары»).
Книга расходится примерно к середине – до этого барахтаешься в героях и событиях, чувствуя себя окунутым, как минимум, во вторую часть трёхтомника (в пользу этой теории говорил и более чем открытый финал с кучей повисших и трепетавших на ветру перемен незавершённых сюжетных линий). Повествование в прологе шло от первого лица за нескольких героев, и отчего-то не все из них приняли активное влияние на сюжет всей книги. Пролог я вообще почему-то восприняла так, будто он написан задолго до (?) основной части текста.
После пролога повествование стабильно пошло от третьего лица, а вот ограниченного/нет – не особо уловила, потому что иногда автор внезапно занимает позицию всезнающего. Эта претензия тоже касается заместительных. Видите ли, по сюжету имеет место быть т.н. «многоходовочка» в исполнении второстепенного героя-кукловода. Так вот, нам не дают проникнуться его расчётливостью/интеллектом/продуманностью через действия/события, из которых бы явно торчали его уши. Автор просто в лоб зовёт его «хитрец», «коварный манипулятор» и иже с ними, предлагая читателю поверить на слово в коварство персонажа.
По оформлению. Чисто. Но! Я, наверное, ретроград, но принимаю только одну уважительную причину, когда персонажу позволительно говорить КАПСОМ: когда он коп, у которого на его глазах мокронули напарника, и кричит сами_знаете_что.
Часть второстепенных персонажей призваны разряжать напряжённую сюжетную обстановку комическими ситуациями, в которые они попадают. Часть комических ситуаций носили на себе клеймо анимешности, потому что герои падали, сталкиваясь друг с другом, и роняли предметы разной степени ценности. Юмор, тем не менее, штука специфическая и многогранная, посему основная моя претензия не к его стилю. Абсолютно не восприняла то, что персонажи, «нужные для юмора» (Марк, Юля), смотрелись… как бы это сказать мягонько… наивными и не очень умными.
А приз зрительских симпатий от меня получает… собсна, Ангел! За строгость и интеллектуальные пикировки с Людмилой. (Кстати, образ, в котором Андрей предстаёт в прологе (самодур, любящий покричать на секретарш), мало вяжется с тем, каким герой представлен в основном повествовании).