Рецензия на роман «Параллельщики»

О чём этот роман? Здесь у нас параллельные миры и дружба, чуть-чуть телепортации и материализации воспоминаний («мозг может преобразовывать энергию в материю») и очень, очень много разнообразных интриг, от внутриведомственных до охватывающих высшие эшелоны власти. В плане количества с ними могут поспорить лишь бесконечные трапезы героев: мне показалось, описанию их посвящено примерно десять процентов всего текста.
Радует то, что автор утверждает в своём произведении ценность дружбы, честности, самоотверженности, готовности прийти на помощь. В книге нет жутких описаний типа «кровь-кишки» - по нынешним временам это её большое достоинство.
Роман написан от первого лица, что создаёт определённые проблемы. Например, в те моменты, когда жизнь героини находится под угрозой, читатель не испытывает особого беспокойства, заранее зная, что Ната выживет. Когда же героиня повествует, как друзья рассказывают ей о том - о сём… ну вы представляете, как это выглядит.
В начале книги мы узнаём, что Ната переместилась в параллельный мир в результате эксперимента Михаила Петровича, учёного, которого в тот же самый день похитили и увезли в неизвестном направлении.
Затем героиня бесконечно ест, пьёт, ходит по магазинам и ведёт бессодержательные разговоры с местными жителями. Я долго пыталась разгадать, какой смысл всё это имеет для развития сюжета, но… тщетно. Хочется привести несколько типичных отрывков из этой части текста:
В кафе Светлана заказала нам обеим борщ, но со вторым я настояла на собственном выборе и ела не котлеты с салатом (она, кажется, эти котлеты могла есть на завтрак, обед и ужин), а гречку с бефстрогановом. Ну хоть наелась – вкусно все оказалось. А к чаю были «школьные» пирожные. Мне не понравились.
.
– Котлеты в микроволновку, пюре туда же, салат на сковородку – пусть обжарится. Включи чайник, там кнопка.
.
– Принесут быстро, лапша здесь всегда дежурное блюдо, а жюльены – одно из популярных. Поедим и поедем отдыхать, а завтра генеральную уборку устроим. О, наш заказ. Спасибо! Так вот, завтра – уборка и стирка, а послезавтра, думаю, тебе пора знакомиться с работой.
.
– Так, это не пойдет, это тоже, а вот это примерь. Хотя погоди, сначала давай с обувью разберемся, я забыла. В магазин можно и в этих брюках ехать, но не босиком.
Содержательно, не правда ли?
Но с интригами всё намного хуже, потому что в этой части текста логика повествования что-то не поделила с мотивацией персонажей, в итоге обе погрустили и скрылись в том же направлении, что и Михаил Петрович.
Главные интриганы в романе обозначены без лишних заморочек как Первый, Второй и Третий. Первый хочет получить некую высокую должность, Второй тоже, ну а Третий… да, вы угадали – тоже её, но не прочь стать и президентом. Все они стремятся осуществить свои планы с помощью гнусных интриг, используя главных положительных героев в качестве «пешек».
Пока Ната и Лаки героически выдерживают ужасы тюремного заключения, отказываясь подписать непонятно кому и зачем нужную бумагу, их многочисленные друзья с успехом шантажируют одного из главных интриганов, что, конечно, выглядит неправдоподобно, но затоКстати, о героях.
Ната – девушка интересная. В нашем мире она трудится в музее, но по работе своей не фанатеет. Параллельный мир её привлекает больше, так как там у неё появились друзья, да и вообще вот такие у героини желания:
Я хочу жить в богатой культурной стране, работать ей на пользу и получать от этой страны заработанные деньги.
Здесь нужно отметить, что суждения Наты о преимуществах одного мира над другим довольно поверхностны.
Протянула кондукторше проездной, грустно улыбнувшись про себя: там мне хватило бы просто прижать палец к сенсору экрана.
А что, так трудно протянуть проездной?
Непонятно, на чём основаны такие её заключения:
Но в моем родном мире люди предпочитали быть первыми среди посредственностей, а не равными среди талантливых.
.
Научная же работа сводилась к переливанию из пустого в порожнее и скучным обсуждениям престарелыми сотрудницами давно известных фактов.
Странная склонность к безосновательным обобщениям.
Новые друзья Наты в целом ребята симпатичные, но их слишком много, чтобы можно было выделять кого-то, кроме Лаки и Хаука.
Что касается имён и прозвищ персонажей, хочется отметить, что здесь не всё гладко.
– Лаки, или Аркадий Счастливцев.
Имя ему не подходило, не знаю, почему. Не то чтобы он выглядел неудачником или еще что-то подобное, просто возникало ощущение какой-то искусственности, тем более такое вот сочетание – Счастливый Счастливцев.
А я знаю, почему: потому что Аркадий Счастливцев – это персонаж пьесы А.Н. Островского «Лес». Но это ещё не всё. В романе есть и Ваня Солнцев – думаю, все помнят, что так звали героя повести В.Катаева «Сын полка́».
Прозвище Ястребицкого – Хаук, как бы «ястреб» по-английски. Но ведь это слово произносится не «хаук», а «хок». Ну, и всякие Со, Фо и тому подобные изыски тоже на любителя.
Не могу сказать, что книга читается легко. Десятки страниц с пустыми разговорами о покупках и еде в начале романа – серьёзное испытание для читателя. Сравнения известности писателей и музыкантов в разных мирах тоже вызывают вопросы.
В тексте есть неудачные выражения, но их немного:
супа в этой квартире, кажется, совсем не варили, просто из-за отсутствия времени и наличия хорошей столовой на работе. Но, судя по поведению ее коллег-друзей, на кухне они бывают часто,
Коллег-друзей столовой или работы?)
Если бы не слишком удачный эксперимент, они бы Нобелевскую могли получить
Да, перестарались здесь ребята)).
Некоторые все же удосуживались бросить перед исчезновением: «Слишком умная, да? Кота купи и учи!»
А что, надо много свободного времени потратить, чтобы это сказать?
И в заключение несколько слов о множественных отсылках в тексте к известным деятелям и явлениям. Это оправдано, когда связано с определённым периодом времени, или же даёт представление о персонаже как о личности через его предпочтения. Но вот, например, упоминание героиней детской песни «Коричневая пуговка», созданной в 1939 году, вызывает недоумение. Неужели Ната серьёзно воспринимает этот зашкаливающе наивный текст? Ведь уже не ребёнок…
В целом книга производит противоречивое впечатление, но вполне допускаю, что она может вызвать интерес у молодых читателей, увлекающихся научной и социальной фантастикой.