Рецензия на роман «ТАЭ ЭККЕЙР!»

О чем книга? 

Если в самых общий словах, то "Таэ эккейр!" - это роман о дружбе. Согласитесь, уже интересно? Не так много встретишь хороших книг, основной темой которых становится не любовь, не война, не политика, не детективная история, а - дружба.
За что я особенно люблю творчество Элеоноры Раткевич? Ее романы написаны простым языком, в них нет излишеств, но они, обладая закрученным детективным сюжетом, поднимают важные проблемы и вопросы, актуальные для духовной жизни каждого человека. Так и в "Таэ эккейр!" внешний сюжет крутится вокруг зловещих происшествий на границе человеческих и эльфийских земель, из-за которых человеческий принц Лерметт едет с посольством к эльфам. Эту линию я раскрывать не буду, чтобы не спойлерить.
По дороге Лерметт чуть не попадает под снежную лавину - земли эльфов находятся за горами - и вытаскивает из-под этой лавины почти уже умершего эльфа Эннеари. В дальнейшем они уже вдвоем расследуют дело, вокруг которого вертится сюжет, но основное внимание автора приковано именно к взаимоотношениям персонажей.
Перед нами история о том, как не просто складывается дружба, сколько непониманий требуется преодолеть героям. Зато и ценность такой дружбы высока.
Конечно, в первую очередь такая книга будет полезна подросткам - она дает здоровую и классическую модель выстраивания отношений. Однако и взрослым будет, чем порадовать себя в тексте. Я думаю, это нестареющая сказка для всех возрастов, и каждый найдет в книге что-то для себя.

Тема дружбы

Мне особенно нравится в этой линии то, что автор вводит фантастическую расу не атмосферности и фэнтезийности для, а с умыслом. Различия менталитета людей и эльфов показаны в романе достаточно четко, и на этом фоне растут сложности в отношениях между главными героями, которым не всегда просто понять друг друга. Очень интересно показано, как зародившаяся дружеская симпатия помогает героям преодолеть разногласия и найти общий язык.
Например, у героев возникла проблема с использованием имен. Когда эльф представляется принцу, он говорит, что его зовут Эннеари, "...А для друзей – Арьен". Однако Лерметт вовсе не уверен, что имеет право называть эльфа как друга: "Да вдобавок эльф ему назвался не только полным именем, но и уменьшительным… нет уж, спасибо! С эльфами фамильярничать – себе дороже. Откуда ему знать, когда подобное обращение допустимо, а когда – нет. Так что… никаких Арьенов. Лерметт и полным его именем преотлично обойдется. Вот если бы другой случай выпал… но если едешь послом, да еще по такому странному и неприятному делу, рисковать не следует. Одно неосторожное слово, один-единственный незначительный промах, и… нет, сейчас положительно не время для подобных выходок". Размышления Лерметта вполне справедливы, только вот озвучить-то он их не озвучил, и Эннеари воспринял отказ от уменьшительного имени как признак холодности и дистанции: "Еще никто и никогда не отвергал предложенную им дружбу. Тем более никто не делал этого настолько оскорбительно. Да что этот… этот принц о себе понимает? Думает, раз у смерти из зубов вытащил кого, так теперь ему вольно спасенного оскорблять? Не у всякого ведь эльфа есть, кроме основного, еще и имя боковой ветви – имя, предназначенное только для друзей и близких. Удостоиться такого имени – редкостная честь, равно как и удостоиться права использовать его в разговоре… а отвергнуть право обращения по дружескому имени – редкостная обида. К слову сказать, Эннеари не всякому предложил бы называть себя Арьеном… тем более – не всякому человеку. Он ведь Лерметту оказал самую большую честь, какую только мог – а тот наотмашь хлестнул его именем всеобщим…"
Конечно, герои разберутся в этом недоразумении, но это далеко не единственная причина для непониманий между ними.
Я нахожу реалистичным основной принцип выстраивания отношений между героями: между ними зародилась симпатия на почве схожести взглядов на мир, и из этой симпатии каждый из них преодолевает какие-то свои психологические "загоны", стремясь найти общий язык с новым другом. И, хотя на развитие отношений дано мало времени, но мы видим и верим, что это зародилась настоящая дружба, которая свяжет героев на многие годы.
Кто-то может возразить, что так быстро дружба не зарождается; но, мне кажется, в юношеской дружбе есть какой-то элемент внезапности: тебе просто нравится человек, и ты с первым минут чувствуешь родство с ним. Да, дальше уже идет та самая внутренняя работа, которая делает отношения глубокими, но вот этот первый момент яркой симпатии - по-моему, подмечено отлично и с учетом возраста героев.

Проблема смерти

Еще одна важная причина, по которой один из героев является эльфом, - разница в продолжительности жизни. Вопрос смысла жизни и смерти - один из центральных в романе. Книга ставит вопрос: зачем мы дружим, зачем мы любим, если в конце нас ожидает смерть? Может ли дружба иметь самоцельность в мире, где люди смертны? Эннеари - молодой эльф, почти подросток, но ему уже сотня лет. По эльфийским меркам человеческая жизнь мимолетна - дружить с человеком эльфу больно и трагично, ведь эльф обречен пережить своего друга на века. Вот как отец Эннеари предостерегает эльфа от дружбы с людьми: "У меня самого друг был из людей <...> ...познакомился он со мной девятнадцати лет от роду, а умер всего шестидесяти восьми. Сорок девять лет - всего-то сорок девять, - и он ушел навсегда". Эльфы крайне постоянны в привязанностях. Хотя со смерти этого друга прошло уже несколько столетий, отец Эннеари до сих пор не оправился от этой раны, до сих пор тоскует по близкому человеку. Именно поэтому он пытается рассорить Эннеари и Лерметта, не дать сыну привязаться к человеку.
Но у нас тут история о настоящей дружбе. И, конечно, Эннеари не отзывается от своего уже друга, полагая, что даже тот крохотный по эльфийским меркам период человеческой жизни - это уже большое богатство, и дружба окупает ту боль, которую оставит по себе умерший друга.
Однако не все так трагично. У Лерметта оказалась своя собственная точка зрения по этому вопросу - собственно, эта точка зрения и дала название самому роману. Таэ эккейр - по-эльфийски "я не умру". Мне нечего тут прибавить к финальному монологу героя, поэтому я просто приведу его слова:
"Арьен, таэ эккейр – да как я могу умереть, пока ты жив, придурок! Куда я от тебя денусь, скажи на милость? Все, чему ты от меня научился, о чем спорил со мной, все, что мы друг другу сказали и еще скажем – ведь это я с тобой, пойми же. Уйти? Ха! Как бы не так. Мы не уходим от вас навеки – мы остаемся с вами навсегда <...> Когда я умру, я просто останусь с тобой навсегда, только и всего, – тихо промолвил Лерметт. – И уже никуда не уйду. Ты всегда сможешь поговорить со мной – и тебе больше не придется меня искать или ждать. Я ведь буду рядом. А что ты моего ответа не услышишь – так всегда ли меня слышно теперь, пока я жив? Хотя… а кто сказал, что не услышишь? Я буду с тобой и в тебе, навсегда, насовсем… ты только прислушайся к самому себе повнимательней – разве я тебе не отвечу?"
Я подозреваю, что вся книга написана ради этой идеи. Показать, что человеческая личность - это больше, чем сам человек. Что любовь и дружба дают нам новую жизнь, делают нас частью людей (и эльфов), с которыми мы сроднились душой. Лерметт считает, что наши умершие, которые были нам близки, не умирают - они продолжают жить в нас. И Эннеари ошеломлен этой мыслью, как и его отец.
Наверно, правильнее сказать, что в романе поднимается не тема смерти, а тема бессмертия. 

Вопрос человечности

Еще один важный вопрос, который поднимает книга, - вопрос сложности человеческой мотивации. Часто мы принимаем решения под влиянием многих факторов, и не все эти факторы морально безупречны. В частности, автора интересует такая ситуация, когда человек из благородных побуждений совершает благородный поступок, но этот поступок, ко всему, еще и выгоден, и эта мотивация тоже подмешивается к основной. Так происходит с Лерметтом, когда он спасает Эннеари: спасает совершенно искренне, но посол внутри Лерметта рассматривает этот поступок как выгодный. Казалось бы, где здесь место для терзаний? Спас человеку жизнь - хорошо. Тебе еще и самому это выгодно - совсем хорошо.
Однако для Лерметта вопрос не так однозначен. Ему стыдно за то, что в его посольской голове мелькнула мысль использовать сложившиеся обстоятельства к своей выгоде.
"Едва спасенный эльф очнулся, едва глаза открыл – а заодно с ним открыл глаза полномочный посол… вот уж от кого ни порыва радости, ни даже слова в простоте не дождешься. Это ты радуешься и смущаешься – а он отмеряет, рассчитывает, прикидывает… скотина хладнокровная! А что поделать, если должность у него такая – все использовать: и чужую жизнь и смерть, и свою собственную. Назвался государственным человеком, так и изволь соответствовать. Привыкай.
Нет.
Потому что, привыкнув быть человеком государственным, перестаешь быть человеком"
Автор в романе неоднократно подчеркивает политические таланты Лерметта; он с юных лет ездит послом, и достиг больших успехов в умении договариваться с другими государствами. Возможно, секрет его успешности именно в том, что он во всех этих политических перипетиях сохранил человечность?

Тема человечности поднимается неоднократно и в диалогах героев. В этом мире эльфы восзищаются людьми, считая их созданиями возвышенными, эфемерными. Пожалуй, такое отношение создает изрядный комический эффект:
"– Возвышенные, – повторил он. – Такие… такие необыкновенные. Нам даже трудно понять, насколько. Люди умеют не довольствоваться привычным. Достигнутым. Вы всегда к чему-то стремитесь… к чему-то другому, не такому… запредельному. Да. До сих пор это милое свойство человеческой натуры Лерметт именовал «сколько ни дай, а все мало». Не довольствоваться достигнутым? Еще бы. Такую жадную тварь, как человек, еще поискать. Вот только при чем здесь возвышенность?"
Хотя сама ситуация написана с явным юмором и насмешкой, на деле здесь поднимаются важные вопросы: а что именно делает из человека - человека? В чем суть человечности?
Ответа на этот вопрос роман не дает, но, наблюдая за героями романа, мы можем сделать некоторые предположения. И, во всяком случае, задуматься: а что об этом думаю я сам-то?

Вставные истории

Еще одна очаровательная черта романа - вставные истории, которые чаще всего рассказывают герои друг другу. Иной раз они увлекают сильнее основной линии. Например, в дороге Лерметт рассказывает Эннеари историю столицы своего государства. Старой столицей был город Риада, и при смене прошлой династии новый король Илент не пожелал править в этом городе (его предшественник был крайне мерзким человеком) и отстроил новую столицу - Найлисс. История и сама по себе интересная, но особенно интересно ее завершение:
– Как же ваша бывшая столица от такой красоты завистью не изошла? – раздумчиво протянул Эннеари.
– Могла, – честно признал Лерметт. – И не только из-за красоты. С бывшими столицами это часто случается. Почти всегда. Но у Риады с Найлиссом иначе сложилось. Риада просто не успела начать завидовать.
– Что значит – не успела? – насторожился Эннеари. – Разгромили ее, что ли?
Лерметт втихомолку улыбнулся: судя по голосу, Эннеари не желал Риаде столь страшной и скорой гибели… да и нескорой тоже. Вообще никакой.
– Наоборот, спасли, – ответил принц. – Война ведь еще шла. Когда на Риаду напали, ополчение из Найлисса живо по реке спустилось. Сперва отрезали находников от подкреплений из степи, а потом и вовсе в пух разнесли. А когда жители Риады благодарить стали за помощь, Илент возьми и скажи: «Сын не может оставить мать в беде – иначе он и не сын вовсе». Риада почти не пострадала, а степняки усвоили – не разгромив Найлисс, Риады не взять. Им бы тихо сидеть… но слишком уж велико искушение оказалось. Решили, будто Найлисс им по зубам. Зря решили. А про то, что между Риадой и Найлиссом уже проложена дорога, и вовсе не прознали. Одним словом, недолго Найлиссу пришлось в одиночку отбиваться – Риада вся как есть пришла, разве что городские стены с собой не прихватила. А после победы тот Риадский кузнец, что ополчение возглавил, гордо объявил: «Ни одна мать сына в беде не бросит».

Вопросы управления

Интересно поднимается в романе и вопрос управления. Все-таки главный герой у нас - принц, и назван он так не ради красного словца. Да и эльфийский король введен в текст совсем не случайно. Вопросы управления людьми не стоят на первом плане, но поднимаются время от времени по случаю. Например, вот здесь идет речь о наказании сбежавших без спроса из Долины молодых эльфов:
"Лерметт едва удержал невольную улыбку. Он теперь только понял, что Арьен на самом деле был бы до смерти рад любому пустяку, который позволит оправдать без вины виноватых мальчишек – оттого и разбушевался. Оправдать… а может, и осудить. Арьен прав, на свой лад не так это и важно… пусть будут наказаны или прощены – но не помилованы! Только не помилование, только не снисхождение, ничего общего с милосердием, к слову сказать, не имеющее! Снисхождение для Ниеста, Аркье и Лэккеана сейчас погибельно. Ясность кары или прощения не оставляет места для сомнений в собственных поступках – но помилование навек предаст этих троих во власть мучительно вязкого чувства вины, чувства тем более неумолимого, что даже сами себе они не смогут ничего ни доказать, ни опровергнуть. В этом Арьен, бесспорно, прав – уж лучше гнев друга, чем милость короля… он прав – просто он не знает, что причин для гнева нет".

Интересно дана в романе система управления в эльфийском государстве. Там власть четко поделена между королем и королевой. И если король может казнить, запрещать, принимать законы, - то у королевы есть Право отменить любое распоряжение короля: "Право Королевы превыше Долга Короля. Ее дозволение сильнее его приказа". Такая ситуация возникла неслучайно. Автор неоднократно подчеркивает,  что правитель является заложником своего высокого положения, и часто просто не имеет права решить дело как-то по-своему - у него есть долг без своим государством. Правители Элеоноры Раткевич всегда пленники своего долга.

Языковедение

Мне как филологу крайне импонируют поднимаемые к тексте лингвистические проблемы. В романе в общем виде представлено три языка: человеческий, эльфийский и гномий, и разница между ними весьма разительна. Например, у Лерметта и Эннеари возникают разногласия на почве того, что эльф без спроса взял фляжку друга и наполнил ее водой, пока тот спал. Оказалось, что у эльфом нет понятия личной собственности, и для них пользоваться чужими вещами - обычное дело.
"Илмерран не успел рассказать ему об эльфийских обыкновениях почти ничего. Их Лерметту еще только предстояло изучить. Ничего он об эльфах не знал толком, кроме их языка… да, но язык он худо-бедно, а выучил! А ведь чужое наречие может ох как много подсказать о тех, для кого оно родное! Одна уже только грамматика чего стоит, не говоря даже о словоупотреблении – а ведь есть еще и пословицы! <...> Оказывается, у эльфов имеется весьма необычное понятие о личной собственности. Или, вернее, у них как раз понятия этого и не имеется… или почти не имеется. И как только Лерметт не обратил внимания, что определение «личный» у эльфов почти неизменно прикладывается к существительным «честь», «достоинство» и «жизнь» – а об имуществе ни единого словечка? Пользоваться чужими вещами у эльфов отнюдь не возбраняемо… стоп, а кто говорит о своих и чужих вещах? Опять человеческие понятия ум застят!"

А еще роман просто пестрит местными словечками и оборотами, который так и хочется перетянуть в свою речь! "Что ты мне посольский узел вяжешь", "ищи прошлогоднее семя в нынешнем цветке", "неверно у тебя срослось", "Чтоб тебе золотые ножны навесили!"

Личное мнение

Что тут скажешь? Элеонора Раткевич - мой любимый фэнтези-автор. Каждая ее книга для меня как праздник, и "Найлисский цикл" не исключение. Я перечитывала "Таэ эккейр!" раз десять, и мне нравится в этой книге все. Наверно, это то, чего я и жду от жанра фэнтези: приятная история, захватывающая атмосфера, харизматичные герои, традиционные ценности и важные вопросы на фоне. Всякий раз получаю от прочтения большое удовольствие, у автора потрясающий слог, кажется, что и впрямь тебе кто-то сказку рассказывает (приходилось читать роман вслух, ощущения восхитительные). Героям Раткевич я легко прощаю их сказочную "почти-идеальности". Главное, что это добрая, теплая, солнечная история, от которой на душе становится светло, а на сердце - легко. Эта сказка вдохновляет, дает силы жить, мотивирует на свершения. Мне понятны эти герои, мне понятны их чувства, я сама так смотрю на мир и вижу то, что видят они. Пожалуй, Раткевич пишет так, как я сама хотела бы писать (и однажды мне даже сказали, что и впрямь, мой стиль похож, и это было для меня огромным комплиментом). Мне кажется, этот тот автор, который заслуживает внимания. Я вижу в ее романах все лучшее, что свойственно русской литературе вообще, и для меня, безусловно, "Таэ эккейр!" стоит в одном ряду с нашими титанами-классиками.
"Таэ эккейр!" совершенно точно относится к книгам, которые я буду читать своим детям, да и сейчас я с удовольствием дарю ее своим новым друзьям (правда, с каждым годом сделать это все труднее, даже матерые букинисты разводят руками на мой запрос: все продано давно).