Рецензия на повесть «Разящий крест»
«Разящий крест» - книга нестандартная и даже, вероятно, своевременная. В центре сюжета – противостояние верующих и атеистов, этакая инверсия событий столетней давности, приправленная толикой фашизма и применённая к (почти) современности. Ситуация узнаваемая, но, на мой взгляд, изрядно упрощённая. Автор взялся за сложную и провокационную тему, что достойно уважения. И всё-таки, как мне кажется, сложность темы требует и соответствующей сложности техники, и большей глубины. Кроме того, меня сильно смущает идея книги (если я верно её поняла).
Будут спойлеры, поскольку придётся описывать сюжет.
Действие романа происходит в России 2043-2047 годов. Автор сделал изящный ход, избавивший его от необходимости описывать технический и научный прогресс: ввёл в сюжет годы Отката, приходящиеся примерно на наше время и закончившиеся падением экономики и укреплением позиций православной церкви. Этот ход вполне оправдан, поскольку работает на атмосферу романа и позволяет сосредоточиться на том, что интересно автору, не отвлекаясь на прогнозирование будущего. Ситуация выглядит так, словно герои живут в обеднённом и однобоко развитом сегодняшнем дне: например, доступ к информации у них крайне ограничен.
Большая часть общества – православные христиане, как искренне верующие, так и мимикрирующие под всеобщую религиозность, незначительное меньшинство – атеисты и верующие других конфессий. При этом православие на глазах наращивает агрессивность и уже обзаводится собственной армией – организацией дружинников.
Главный герой Савва – студент биофака, человек верующий, но миролюбивый. Религиозного фанатизма однокурсников не разделяет, склоняется к пацифистским методам воздействия и охотно изучает доводы противников христианства, чтобы опровергнуть их в цивилизованной дискуссии:
Не кулаком в морду, не дубинкой по почкам, не штрафы и тюрьмы должны быть мерами воздействия на общество. Только слово божье, кротость и стремление к миру. Только стойкостью в часы гонений можно проложить путь вере в народные умы. Только на своём примере надо показывать, насколько вера в господа крепка и нерушима. Лишь когда люди увидят, что христианство — не безудержная агрессия, не дубина с наручниками, а миролюбие, праведность и доброта, тогда не станут отворачиваться от веры, она перестанет вызывать неприятие и ненависть.
Для сравнения приведу позицию дружинника Назара, разделяемую большей частью общества (или, возможно, той частью, которая громче всех кричит):
С верующими других конфессий договориться проще всего. А вот с остальными придётся решать дела грубой силой. Иначе ведь они не понимают! Геи, например, всякие, лесбиянки — этих уже не изменишь. Лично я бы таких элементарно ликвидировал. Но, скорее всего, их просто лишат гражданства и выпрут из страны без права въезда. Атеистам можно предложить отречься от эволюционизма и принять Христа. Либо тоже — вон из России. Не все они безнадёжны, надо признать. А всяких чайлдфри посадить на годик-другой: пусть подумают. Освободятся — сразу рожать кинутся.
Естественно, в таком окружении пацифизм Саввы вызывает всеобщее неодобрение. По ходу сюжета его позиция подвергается всевозможным испытаниям: Савва, начитавшись книг по теории дарвинизма, начинает сомневаться в вере, затем склоняется к креационизму, посещает то клуб православных дружинников, то подпольные собрания атеистов, участвует в вывозе из университета запрещённой литературы, покрывает террористов и сам в итоге к ним примыкает. И здесь, наверное, нужно сказать об идее романа, вернее, о том, как я её поняла. Если мои выводы не верны, то автор меня поправит.
В нарастающем противостоянии атеистов и православных Савва большую часть романа занимает нейтральную позицию – а по сути, находится меж двух жерновов. Им недовольны обе стороны. Даже когда Савва примыкает к организации атеистов, он продолжает проповедовать ненасильственные методы воздействия. И ничем хорошим это не кончается: его любимую женщину арестовывают. Чтобы спасти её, Савва вливается в ряды «революционеров», затем участвует в вооруженном покушении и государственном перевороте, убивает бывшего друга, и в финале страна при его участии оказывается спасена от ига церкви. Последний абзац книги звучит торжественно и победоносно: к власти пришли герои романа, вчерашние террористы:
20 августа 2047 г. — Атеистическая революция в России. Арестованы патриарх, премьер-министр и президент. Распущены правительство и парламент. Воронежскую администрацию образуют Данила Гусельников, Екатерина Пантелеева, Михаил Грачёв, Светослав Васильев и Борис Мотылёв.
Из этого я делаю вывод, что книга хочет донести до читателя идею о бесполезности бескровного сопротивления и разумного, мирного подхода. В романе оказываются действенными только насильственные методы, и заканчивается он революцией, показанной с положительной точки зрения. Одобрить такую идею я никак не могу. Возможно, автор хотел сказать своим романом что-то совсем другое, и я неверно его поняла. Но, по крайней мере, я показала, каким образом можно сделать вывод, что книга призывает решать проблемы путём вооружённого переворота – и, если подобный противозаконный и аморальный призыв не входит в задачи автора, то он всегда может доработать текст.
Поэтому не стану больше касаться идеи романа и сосредоточусь на его техническом решении.
Язык книги простой, но грамотный. Мешают читать только ненужные кавычки, в которые взяты Библия и часть жаргонизмов:
Я в детстве ей поддавалась ещё, а как повзрослей стала, так начала бунтовать и «посылать» мамашу со всеми её молитвами. Теперь у нас и недели без драк не проходит: волосы друг другу дерём. А отец уйдёт в зал и телевизор в уголочке смотрит. Тьфу! Ненавижу! Быстрей бы убраться из этого «гадюшника»!
Динамика сюжета – неспешная. События развиваются медленно, перемежаются долгими философскими беседами, и не могу сказать, что роман захватывает.
Герои довольно-таки плоские: каждый выражает определённый типаж, показанный в чёрно-белом цвете, без полутонов. Дополнительных измерений для них не предусмотрено. Даже главный герой Савва целиком сводится к колебаниям между религией и наукой. У него нет увлечений, любимых блюд или книжек, мечтаний и страхов. Единственное, что дополняет образ Саввы – умение играть в баскетбол, но и к этому спорту он относится довольно равнодушно. Баскетбол в романе нужен для нескольких сюжетных ходов и сближения с Данилой, но характер героя не раскрывает.
В результате образы персонажей выходят цельными, но какими-то упрощёнными. Исключение – Катя, которая цельной не кажется. В первой сцене, где она появляется, Катя упрекает парней в том, что они не хотят вступать в православную дружину, а затем в разговоре с Саввой признаётся, что не питает особой любви к религии (см. предыдущую цитату). Создаётся впечатление, что Катя сама не знает, чего хочет.
Прямая речь персонажей написана хорошо и достоверно, когда они говорят две-три фразы. Но иногда героев заносит в монолог, и тогда их манера выражаться становится неестественно литературной.
— Тогда ты представляешь, через что я прошёл. А в то время внешность у меня была совсем иная, — ухмыльнулся Гусельников. — Ещё пару лет назад я был хилый и тощий. Представь себе! Любой одноклассник мог безнаказанно меня оскорбить или побить. Но я поставил себе цель и за полгода совершенно изменился. А к одиннадцатому классу уже никто и думать не смел подойти ко мне со злым умыслом. К тому же я неплохо играл в баскетбол и в итоге даже заслужил некоторое уважение православных товарищей, — Данила улыбнулся и откинулся на спинку кресла.
Разговоры, которые ведут герои – это отдельная тема. Половина диалогов приходится на текущие дела и отношения, зато вторая половина полностью посвящена религии. Это может быть понятно, когда действие происходит на тайном собрании атеистов – для того они туда и пришли, в конце концов. Но когда встреча Нового года перерастает в теологический диспут, получается довольно странно. Кажется, что молодым людям, действующим в романе, больше не о чем говорить: они не смотрят кино, не болеют за футбольные клубы, не обсуждают противоположный пол, зато живо интересуются вопросами веры.
Вторая странность – то, что все религиозные разговоры сводятся к противостоянию христианства и дарвинизма. Только пару раз (на новогоднем празднике и на собрании атеистов) была поднята тема библейских неточностей. Ни разу герои не обсуждали другие религии, другие ветви христианства и секты, апокрифы и ереси. Отчего-то их волнует исключительно атеизм и теория эволюции.
Третья странность – то, что при такой фиксации на дарвинизме никто из героев ни в одной из многочисленных дискуссий не сказал ничего оригинального. Все они, и атеисты, и христиане, мусолят одни и те же истрёпанные аргументы. Здесь я сужу по себе: мне совершенно неинтересны попытки доказать или опровергнуть существование бога, и я не читала никакой специальной литературы на эту тему, но все вопросы, задаваемые героями, были мне знакомы. Почему эволюция животных не происходит на наших глазах, куда делись переходные формы, как сумели сформироваться сложные, многосоставные детали организмов, соберёт ли ураган «Боинг» и есть ли часовщик у часов… Эти вопросы молодые люди решают с пылом первооткрывателей и усердием, достойным лучшего применения. Молодёжи это, конечно, простительно, но отчего-то никто из персонажей не придумал собственного вопроса или ответа. Складывается впечатление, что все они не умеют размышлять, а способны только повторять, как попугаи, то, что им кто-то сказал.
Вполне вероятно, кстати, что это не баг, а фича – не зря автор говорит об упавшем уровне образования в школах. Очень может быть, что в романе и вправду намеренно показано поколение, не обученное думать.
Как бы то ни было, герои глуповаты – это факт. Взять хотя бы программу борьбы с религией, которую предлагают парни в возрасте лет, наверное, двадцати, то есть уже далеко не дети и даже не подростки:
Каждый раз, приезжая в город, Потап и Данила привозили новую идею, которую с пеной у рта отстаивали на собрании и которую никто, кроме них, не поддерживал. То они предлагали попробовать пронести сразу в несколько церквей портрет Чарльза Дарвина и поставить на видное место рядом с алтарём, то организовать ночной патруль, чтобы отлавливать дружинников, а в последний раз Данила приехал мрачный и предложил «кончать всю эту мутотень»: достать автоматы и всех перестрелять к чёрту.
Тяжело поверить, что этим молодым людям удалось создать террористическую организацию, долгое время скрываться от властей, договориться с криминальным авторитетом и в конце концов добиться-таки своего.
Финал книги выглядит особенно наивно:
— Два часа назад получили сообщение из Москвы: их атеистическая ячейка вместе с несколькими армейскими частями совершили государственный переворот. Арестован премьер, «Православная Россия» объявлена вне закона, власти всех регионов признаны нелигитимными, православная дружина распущена! Вы можете себе это представить?!
— Вот это да! — воскликнул Савва. — И что теперь?
— Праздновать — мы победили!
И один только Савва предполагает, что дружинники могут сопротивляться и пытаться захватить власть. Для лидеров революционеров эта мысль явно совершенно нова.
А дальше герой уходит на последний и решительный бой, попутно рассказывая любимой женщине о светлой жизни, которая настанет после победы. И ему, как и всем остальным, не приходит в голову, что в этой ситуации гражданская война выглядит намного более вероятной, чем всеобщее благоденствие при новых правителях-террористах.
Таким образом, в числе сильных сторон «Разящего креста» я бы назвала грамотность, неформатность и склонность к философии. Слабые стороны романа, на мой взгляд – условность характеров, вторичность мыслей, сомнительная идея, общая неубедительность сюжета.
__________________
Рецензия написана на платной основе, подробности тут: https://author.today/post/59197