Рецензия на роман «Никогда не смотри через левое плечо»
При прочтении частенько посещало ощущение, что эту книгу написал я сам, но потом забыл (наверняка какой-нибудь Иштван стёр память). Настолько близок ход описательной мысли. А если меня когда-нибудь упрекнут в излишней любви к злодеям, я попрошу обвинить в сей ситуации мультики, на которых воспитывалось всё моё поколение. В них вечно побеждающее добро было олицетворено слабоумною отвагой, оно вызывало лишь яростное неприятие, и тем самым заставляло тайно желать торжества умного и харизматичного зла.
Наверное, "Никогда не смотри через левое плечо" - такое запоздалое исполнение моего детско-подросткового желания. Запоздалое, потому что мне-взрослому уже не столько интересно, каким образом зло "нагнёт тупых обывателей", а ради чего оно это сделает, каков в его действе философский смысл?
Иштван Беркеши, тысячелетний вампир, не ведом никаким особым смыслом. По некоторой причине он не может убивать своих жертв самостоятельно, потому берет под контроль других людей, совершая преступления их руками, а затем стирая убийцам память. Как говорится, just for fun food.
Недостающим fun'ом, как ни странно, могло стать наслаждение от моральных страданий новоиспеченных убийц. Для этого не нужно было стирать им память (стерев только воспоминание о факте внушения). Было бы здорово: страдания в стиле "как я могла так поступить!" и последующий суицид на волне самообвинения. В романе этого нет. Преступление свершилось, память стёрта, переходим ко следующему.
Убийства, выполненные не из прямого принуждения "в мозг", а будто бы по личному решению (Александра, спасающаяся от насильника, Фил, собирающийся подшутить над нянькой), воспринимаются в романе гораздо ярче, чем полностью "внушенное" убийство работника горничной Элен. В конце концов, даже змей на райском древе не лишил Еву свободы воли, дарованной Господом. Он косвенно принудил ее ко греху своими речами, но решение о грехе было принято самой Евой.
О достоверности второй части судить не могу, поскольку мало знаком с историей Восточной Европы того времени. Читать было интересно, хоть я и принадлежу к стану сторонников "доброго имени" Дракулы и Батори. В любом случае, то, что кануло в столь давнюю историю, однозначным быть не может, и спор о том разводить я не буду. Эксперимент кафолического монаха доставил особое удовольствие. Средневековый быт и персонажи более чем реалистичны. Персонажи первой части - тоже, но автор показывает большинство из них только для того, чтобы в следующей главе отобрать у читателя. Как глубоко прописана Элен со своими тараканами! Не успеваю я восхититься, как Элен выбывает из сюжета. Затем познакомились с таким персонажем, как Александра, только успели привыкнуть - и тут же ее запирают за дверями больницы святого Игнация. Если сжатость второй части может быть справедливо оправдана тем, что Иштван писал в своем дневнике, что хотел, то в части о доме Карми могло быть в два раза больше разных эпизодов. Мне мало того чтива, что было подано.
Роман оживляется интересом вампира к мальчику, как к потенциальному воспитаннику. Иштван тысячу лет смотрел на безнадежное человечество, теперь же ему встретился любознательный, умный не по годам Фил, и в темном омуте вампирской души (если она вообще есть) забрезжила слабая надежда. В душе читателя тоже появилась надежда - что в продолжении найдется место чувствам и идеям, а не только убийствам - механическим, хоть и профессионально исполненным.
P.S. Нельзя так рубить конец "на самом интересном". Понятно, что эта концовка - зачин ко второй части; но из-за нее роман не воспринимается как завершенное произведение.