Рецензия на роман «Аристократия»

Роман заявлен как современная проза, романтическая эротика и сказка, но в полной мере его можно отнести лишь к первому жанру. С романтической эротикой тут все грустно, она отсутствует как класс. Сказкой с нятяжкой можно назвать лишь нереальность всего, происходящего на биостанции.

Я пятнадцать с лишним лет проработала в системе высшего образования, была в оргокомитетах множества конференций, в том числе и тех, которые проводятся на студенческих базах. Я прекрасно понимаю, как это все работает, и я знаю, что такое настоящие университетские интриги. К сожалению описываемое в романе действительно похоже на сказку, поскольку имеет мало общего с реальностью. Я даже не стану разбирать происходящее, настолько оно нелепо, предположив, что автор и не пытался рассказать о реальной работе биостанции, о том, как на самом деле проводятся конференции и студенческие практики. Допустим, что это действительно такой сказочный мир, созданный воображением эгоцентричного, зацикленного на своих нелепых идеях героя. Тогда все описываемое даже укладывается в некую своеобразную логику.

Главным героем выступает ничем не примечательный тридцатилетний мужчина. Биография его предельно скупа. Читатель в курсе, что он - айтишник, но это совершенно проходной, не подкрепленный текстом момент, поскольку все повествование герой занимается совершенно другим, чрезвычайно важным для себя делом, польза которого, однако, сомнительна. Директор поручает ему пристроить куда-нибудь доски-стройотрядов из временного хранилища, но вместо того, чтобы оцифровать их, герой идет по пути наибольшего сопротивления, решая развесить их на лестнице, устроив своеобразную галерею, и эта ветка становится стержневой для обеих частей повествования, объединяя между собой две мало связанные линии.

Эта работа могла бы получить смысл в рамках текста, если бы фамилии на досках обрели плоть и кровь, стали не просто списком, а реальными людьми, каждый - со своей историей. Ведь герой обязан их знать.

Из воспоминаний героя известно, что он - с детства завсегдатай станции, но это также слабо подкреплено текстом. Таких людей обычно знают все, даже студенты-первокурсники, потому что они становятся местными легендами, о них рассказывают еще до начала практики как о неотъемлемой части базы, персонал - который обычно состоит из местных и тоже работает на таких базах годами - всегда в курсе историй старожилов. К герою же на биостанции относятся как постороннему, незнакомому, случайному человеку. Его не знают ни в столовой, ни на складе, нигде. Только директор общается с ним как со старым знакомым, и с какого-то перепугу поручает ему группу иностранцев.

Можно было бы возразить, сказав, что герой замкнут в себе и своих фантазиях, асоциален, судя по отсутствию жены или постоянной подруги, а также внятной карьеры в свои тридцать с лишним лет. Но в малых закрытых коллективах такие личности тем более знамениты именно благодаря своим странностям.

То, что текст рассказывает читателю, противоречит тому, что он показывает, что не вызывает доверия.

Еще одно связующее звено между двумя частями романа: иностранцами и инспекцией - это собственно идея аристократии и плебейства, которая рассматривается во внутренних монологах героя и его дискуссиях с другими персонажами. Эту идею - внутреннего рабства - он неплохо демонстрирует собственным поведением. Готовностью унижаться перед французскими аристократами. На протяжении всей книги он демонстрирует не лучшие душевные качества. Что в начале, когда считает французов выше себя, что в финале, когда осознает свою ошибку и оставляет своих подопечных на произвол судьбы. Герой не только не интересен. Он чрезвычайно глуп в своих рассуждениях, мнителен, крайне эгоистичен и считает, будто весь мир крутится вокруг него.

Во второй части автор усиленно подыгрывает ему в этом, подсовывая ему якобы умную, влиятельную и красивую женщину, искренно заинтересованную в нем. К сожалению все это, кроме разве что красоты, оказывается фикцией. М.И. не умна, и - как выяснится позже - не так уж влиятельна. Все ее приключения на станции выглядят чрезвычайно нелепо. Автор устами героя пробует проводить некие исторические параллели, сравнивая маленький закрытый мирок станции со Стэнфордским экспериментом, но это сравнение выглядит скорее фарсом, потому что ничего ужасного в тексте не происходит, а с финальным твистом все вообще оказывается фикцией и теряет смысл окончательно.

Остальные действующие лица представляют собой чистую функцию. Они даже не имеют имен. Только прозвища, данные им главным героем. Тут не приходится говорить о каких-то характерах или, уж тем более, конфликтах. Их нет. Второстепенные персонажи четко действуют по указке автора, игнорируя элементарную бытовую логику и здравый смысл - как боярский в закадровом эпизоде с М.И.

Обещанная эротика не присутствует, поскольку героя заводит и возбуждает французский язык, но и того в тексте нет. Описания секса эпизодичны, кратки и неумелы. Внимание автора сосредоточено на том, что будет произнесено по-французски, но герою катастрофически не везет - его пассии ничего не говорят ему в порыве страсти. И герой, и читатель останутся неудовлетворенными.

Судя по обилию мелких бытовых деталей, этот роман, возможно, описывает если не какие-то реальные события, то, как минимум - реальное место, вызывающее ностальгию автора. Но для того, чтобы и читатель проникся очарованием этого места, нужен или более внятный сюжет, или более внятные характеры: в идеале - и то, и другое. Или, хотя бы, хороший, грамотный язык, насыщенный образностью, без ошибок словоупотребления.

К сожалению, и с языком тут беда. 

В данном виде роман может представлять интерес для очень узкой группы читателей, знакомых с данной конкретной биостанцией и способных провести какие-то параллели.