Рецензия на роман «Душой и телом»

Доброго времени суток.

Сегодня я собираюсь поговорить о романе Ирины Минаевой «Душой и телом». Роман, сразу скажу, непростой и рассказывает он о непростом и неоднозначном периоде нашего прошлого — революционных течениях в Российской империи конца девятнадцатого века.

Обратимся к истории. 3 марта (19 февраля по старому стилю) 1861 года император Александр II подписал Манифест «О всемилостивейшем даровании крепостным людям прав состояния свободных сельских обывателей» и Положения о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости, состоявшие из 17 законодательных актов.

Согласно Манифесту, крестьянству даровалась юридическая свобода, но земля объявлялась помещичьей собственностью. За отводимые наделы крестьяне на положении «временнообязанных» несли в пользу помещиков повинности, которые практически не отличались от прежних, крепостных.

Восторженность, с которой был встречен выход Манифеста, вскоре сменилась разочарованием. Бывшие крепостные ожидали полной воли и были недовольны переходным состоянием «временнообязанных».

Это недовольство нашло отражение и в деятельности организации «Земля и воля», чьи члены и стали главными героями романа Ирины Минаевой «Душой и телом».

Читать подобные книги всегда интересно, может, потому что понимаешь, что речь идет о реальных людях и реальных исторических процессах. Я не историк, чтобы судить о том, насколько достоверно отображены события романа (да и с памятью на имена и даты у меня всегда были проблемы, что делало контрольные по этому предмету сущим мучением, хотя сама история мне нравилась), но чувствовалось, что автор долго и тщательно работал с материалом. Атмосферу того времени я, по крайней мере, ощутила очень точно.

Хочется отметить, что роман написан приятным, прямо-таки классическим языком. Без излишней вычурности и пафоса, но и не сухим академическим стилем учебников.   

Структурно я бы сравнила роман с… настольной игрой. Помните, такие, где фишки скачут по кружочкам, соединенным линиями. «Кружочками» стали «личные» сцены, которые автор решил показать, яркие кадры, на которых остановился подробнее. 

Это объяснения Александра с женой. Наполненные нежностью, а поначалу и неловкостью дни с Соней. Ночной разговор Квятковского с Михаилом, когда они изображали торговцев. Это убийственная по остроте и напряжению сцена в саду после казни Валериана. Давящие гнетущей предопределенностью дни в тюрьме.

 «Линиями» — пересказы событий: аресты знакомых, организация побегов и покушений, иная деятельность народной партии.

Из-за преобладания «линий» вначале создается впечатление, что это роман не о человеке, а об эпохе. Что основная цель показать не историю отдельного человека, а жизнь человека в переломный исторический период. 

Люди и события поначалу кажутся не такими и важными, просто фрагментами большой мозаики. Тем более что часто автор скупится на описания, внося их ровно в той степени, насколько они помогают или мешают делу революции, из-за чего остается ощущение некоторой смазанности окружения.

В то же время замечательно передан сам дух революции. Он чувствуется в насмешках над Библией, в политических спектаклях.

Белый царь, российскому

Бедному народу

Дай ты настоящую,

С землёю, свободу.

Заживёт крестьянство

Вольно, тихо, мирно…

Пьянков удивлённо вскидывал бровь и бодро отвечал:

Не слишком ли, братцы,

Это будет жирно?

Этому духу, мечте о равенстве и справедливости люди отдавали себя без остатка, прекрасно понимая на что идут.

— Саш, я вот тут лежал и думал... и... помнишь, Базаров у Тургенева: «Ну, будет он жить в белой избе, а из меня лопух расти будет?..»

Особенно хочется отметить стихи. Такие же дерзкие, слегка наивные в своем вызове всему миру и не желающие мириться с несправедливостью, полные отчаянных надежд на светлое будущее. И вопрос автору: действительно ли существовал сборник «Из-за решетки»?

Прекрасно прослеживается, как нарастает напряжение. Борьба за справедливое и светлое завтра начинается с ненасильственных методов. А самосуд считается крайней мерой, на которое толкает отчаяние, порожденное беззаконием и жестким обращением с арестованными товарищами. 

«Александр был совершенно уверен: как раз Родионыч-то с ним, безусловно, согласится, что убийство — это мерзость, и от того, что Рейнштейн — подлец и предатель, оно, само по себе, всё-таки мерзостью быть не перестает.

Им повезло тогда — оно не состоялось, двух шпионов предупредил третий. А Родионычу со Шмеманом не повезло — им пришлось это сделать, пришлось пережить весь этот ужас тогда, и Бог знает сколько ещё мучиться воспоминаниями теперь...

На каждый выстрел государство все больше затягивает удавку. Начинаются казни. Дальше — больше, и уже вешают не за убийства, а просто за найденные прокламации.

Изначально мирная организация «Земля и воля» постепенно озлобляется и от единичных случаев переходит на путь декларируемого террора, в ответ на казнь Лизогуба появляется кровавая «Народная воля». Со стороны государства следуют все более жесткие репрессии. В маховик попадают невиновные люди.

Кто должен был разорвать этот порочный круг? Государство? Оно гарант существующего порядка, и будет защищать его и исключительность своего права на насилие любыми доступными средствами. С «террористами» не договариваются. Но что делать людям, которые хотят добиться справедливости, но не могут этого сделать в рамках существующего права? Молча смотреть, как издеваются над их друзьями и товарищами? Избивают? Отправляют в тюрьмы и ссылки? Вешают?

Ответа на этот вопрос нет.

Да, террор — вещь ужасная, Кравчинский так и пишет об этом в своей брошюре «Смерть за смерть». И тут же добавляет: «Есть только одна вещь хуже террора, это — безропотно сносить насилия».

Автор ни в коем разе не оправдывает террористов. И сам Александр в камере размышляет, не мог выбранный ими путь быть ложным.

В конце романа акцент смещается от общественного к личному, из-за чего он приобретает в чем-то даже интимный характер. Возникло ощущение небольшого перекоса в сторону событий после ареста Квятковского — этому периоду посвящена (даже если ориентироваться на главы) почти треть романа. Темп произведения был высокий (особенно в первой части), предыдущие события автор освещал кратко, а тут время почти остановилось.   

Из минусов, пожалуй, хотелось бы отметить только обилие персонажей, которые постоянно в целях конспирации меняют имена и используют прозвища. С одной стороны, это вроде как позволяет показать массовость борьбы. С другой, читатель быстро начинает путаться в них — не только во второстепенных (или даже третьестепенных, упоминаемых чисто ради привязки к историческим событиям), но иногда и главных, потому что неясно, какой из возникших героев будет играть важную роль в дальнейшем, а какой исчезнет так же быстро, как появился.

Впрочем, надо заметить, что люди, задерживающиеся дольше пары страниц, у автора вышли живыми и достоверными.

В целом, было полезно стряхнуть пыль с уроков истории. Книгу прочитала с интересом и хочу сказать спасибо автору за доставленное удовольствие.