Рецензия на роман «Храм Мортис-2. Посланница Преисподней»
РЕЦЕНЗИЯ НА РОМАН ОЛЬГИ МИТЮГИНОЙ «ХРАМ МОРТИС». ТОМ 2. «ПОСЛАННИЦА ПРЕИСПОДНЕЙ».
Рецензия написана в рамках марафона «Читатель-автор».
Общее впечатление о книге. «Посланница преисподней» является второй книгой цикла «Храм Мортис». Я обожаю весь цикл и неоднократно его перечитывал. Если же вспоминать «первое знакомство», то хороши все книги, и «Посланница» пропорционально усилила прекрасное впечатление, уже созданное первой книгой, высветив новые грани и глубины авторского замысла и дав новые направления рассуждениям читателя, основанным на глубочайшей философии цикла. Что же касается мира, то он, в самом буквальном смысле, расширился до двух. И хотя читатель вслед за героями в новый мир (который, кстати, называется Невенар) попадает ближе к середине второго тома, а своё путешествие по нему начинает и вовсе в конце, узнать о Невенаре много нового и интересного можно ещё раньше – от посланцев этого мира, прибывших на Атариду…
Сюжет и герои: Сюжет «Посланницы Преисподней» и начинается, по сути, с внушающего надежду открытия: Эет обнаруживает на побережье пространственный карман. Но поскольку ни сам Эет (ставший теперь личом), ни Вирлисс магией Пространства не владеют, то надежда на то, что на Атариде мог уцелеть кто-то ещё, до поры так и остаётся всего лишь надеждой. Зато кое-кому из неуцелевших ответ придётся держать уже очень скоро. Скелет, найденный некогда нашими героями в подземельях Храма, как понял Вир из рассказа Локи, принадлежит одному из тех двоих, кого боги Невенара послали на Землю в надежде отыскать прибежище Мортис. Дварф тогда сумел вернуться домой, а вот эльф… Эльфа вернул к жизни как раз Эет, хотя все некроманты прошлого в один голос утверждали (и ещё будут утверждать), что это невозможно. Но ведь превратить зомби в лича тоже считалось невозможным! Впрочем, воскрешение эльфа по имени Таривил было и для самого Эета небезопасным и не прошло бесследно:
« - Слава Мортис, очнулся! - выдохнул вампир. - Я уж испугался, что ты свою душу в обмен на душу этого гада отдал...
- Я...
- Помолчи уж, горе моё! - поморщился Вирлисс. - Ты на себя посмотри. Столько энергии выплеснул! Как восстанавливаться будешь?
- Магия... она сама по себе восстановится... - прошептал Эет, пробуя улыбнуться. - Скоро. Она же от... филактерии... А внешность... да богиня с ней. Я её всё равно потерял бы. Раньше, позже...
Улыбка проскользнула только в голосе. Губы не подчинились.
Эет их совсем не чувствовал.
Вирлисс отвернулся.
- Смотрю я на тебя и на нашего приятеля - и понять не могу, чем вы отличаетесь, - мрачно буркнул он. - Это ж надо до такого маразма... За одно заклятие полностью потерять человеческий облик! Так, возможно, у тебя ещё год был бы... Год!
- Вир... Я не мог остановиться... - Эет сжал руку друга костяшками пальцев, затянутыми в перчатку. - Прости, я не мог!»
Да, вот так. За одно заклятье Эет потерял человеческий облик и теперь мало чем отличался от скелета, которым поднял Таривила. А ведь голод личей утоляется лишь человеческой плотью… И при этом Вир слишком хорошо знает своего друга. Не может Эет относиться к людям как к пище. И не сможет, как бы долго ни голодал. Так что, даже если бы на острове и были другие люди… В общем, Эет знал, на что шёл… Поэтому Вирлисс, предпринимая отчаянную попытку спасти друга, вынужден действовать в тайне от него самого. Ведь кому может быть известно средство для личей поддерживать человеческий облик, не прикасаясь к человеческой плоти, как не… демонам? А когда эльфы и демоны оказываются… э-э… на одном острове… Хотите знать, что случается? Эет вот тоже хотел узнать побольше о прародине атаридцев, а в результате оказался фактически в центре конфликта.
Впрочем, обо всём по порядку… Таривил при жизни, естественно, и сам был магом, причём, отправляясь на Атариду, он предполагал, что его могут убить и затем поднять нежитью. Поэтому и приложил всевозможные усилия, чтобы этого не допустить. И, конечно, ни о какой любви к Господину (напомним, в основе Заклятия Подчинения лежит именно любовь слуги к Господину) здесь речи не идёт. Воскрешённый Таривил по-прежнему видит в некромантах врагов и даже более того: он не чувствует себя нежитью. Не чувствует желания убивать. И закономерно для себя не верит словам Вирлисса о том, что нежить тоже не получает удовольствия от убийств…
Вообще, весь первый разговор Таривила и Вирлисса достоин того, чтобы разобрать его по репликам на цитаты, потому что каждый из собеседников получает возможность выслушать и другую сторону. Таривилу невероятно сложно принять себя таким, каким он стал. В глазах эльфов нежить – абсолютное зло, а тут вдруг получается, что и сам он скелет, и вампир приводит такие доводы, которые просто никогда не могли прийти в голову ни одному из эльфов…
« - Гвариан послал своему народу Избранника, - торопливо начал рассказывать эльф. - А Мортис... Нежить захватила его, убила... и... подняла немёртвым. И вот так... так! отпустила к эльфам.
- И что эльфы с ним сделали? - тихо спросил Вир.
- Не эльфы... Дварфы. Его прикончили дварфы, - тихо сказал Таривил. - Эльфы тогда просто не могли поверить, что светлый Избранник... что он...
- Что он - нежить, - горько искривил губы Вирлисс. - Что ж... Это был бы хороший урок. Если бы дварфы не постарались, может, эльфы кое-что поняли бы о природе нежити...
- Он принёс бы только смуту и зло, - убеждённо тряхнул головой Таривил. - Как всякое порождение... - скелет замолчал.
- Как всякое порождение Мортис, - ехидно закончил за него Вирлисс. - Так что же Гвариан?
- А Гвариан так... так рассердился... так разгневался... Он явился в мир Невенара во плоти и... и облик его был чудовищен. Гвариан сеял вокруг себя...
- Что? - поторопил заинтригованный Вирлисс. - Что он там сеял?
- Смерть... - тихо ответил Таривил. - И жителям нашего мира пришлось убить его. Убить земное воплощение одного из богов, творивших Невенар! Самим... И кто виноват в этом? Разве не Мортис?
- Лечиться надо вашему Гвариану, так я скажу... Мортис-то тут при чём?
- Как же - ни при чём? Ведь она спровоцировала...
- Таривил, - вздохнул Вирлисс. - Сам подумай. Например, вампиры могут летать. Вот поднимемся мы на крышу Храма, взлечу я и буду порхать перед тобой. И если ты по дурости с крыши вниз сиганёшь, это что, будет значить, что я тебя спровоцировал? У тебя своя думалка на плечах есть, и нефиг на других ответственность перекладывать... Боги - на то и боги, чтобы не вестись на провокации. Даже если те провокации были на самом деле, а не пригрезились.
Таривил отвёл взгляд.
- Я не хочу с вами спорить. Вам не понять...
- О! Потому что я нежить? - скептически усмехнулся вампир.
- Нет... Просто потому что вы... вы не эльф.
- Понятно, - вздохнул Вирлисс. - Есть логика обыкновенная, а есть эльфийская. Учтём».
От себя замечу, что именно под влиянием последней фразы я сам периодически начал называть тех, чью логику не понимаю или понимаю с трудом, эльфами. Ну а если я не прав, то, наверное, я сам эльф. Гм… Вот тут-то и поймёшь Таривила! Хотя… Нежить, в данном случае, я всё равно понимаю лучше!
Но всё же этот разговор, пожалуй, способен был лишь заронить в душу Таривила первое сомнение, а вот увидеть вторую ипостась Вира – это уже стало для юного немёртвого эльфа первым доказательством. Тариллины (так называют эльфы посланцев и спутников богов) злыми не бывают, они просто не стали бы служить злу. Это знание Таривил тоже принёс с собой из далёкого Невенара. А теперь Божественный зверь Мортис вёл его на свободу, и это в некоторой степени тоже изменяло субъективную картину мира Таривила. И пусть он не во всём был согласен с вампиром, но – увиденное всё же заставляло внимательнее прислушиваться к его словам. Второе же доказательство стало ещё более зримым:
«Проходя мимо фрески, он невольно кинул взгляд на изображённую женщину и послал ей мысленную улыбку. Было в этой картине нечто завораживающее... что-то, от чего женщина казалась живой, способной видеть, чувствовать и даже ответить...
Интересно, кто она? Фантазия художника или реальная служительница Мортис?..
У входа в коридор скелет обернулся - и замер.
Вирлисс, коленопреклонённый, стоял перед фреской, и, склонив голову к сложенным рукам... молчаливо молился!
Эльф обессиленно прислонился к стенке, а потом, спотыкаясь, не видя перед собой дороги, пошёл дальше. О Гвариан...
Тариллин упруго поднялся и уже в облике тигра догнал понуро бредущего по коридору Таривила.
"Что с тобой?" - встревоженно спросил он.
- Это Мортис, да? - только и сумел спросить эльф.
"Что - Мортис?.. - не сразу сообразил Вир, а потом кивнул. - Ну да. Милосердная ипостась".
- Милосердная?
"Нижний храм посвящён Мортис Карающей, но Верхний - Мортис Милосердной, подательнице жизни в смерти, - серьёзно ответил тариллин. - Об этой ипостаси богини знает лишь её народ. Ты же, сам говоришь, не смог увидеть здесь эту фреску, когда был живым... Но теперь Благостная открыла себя и тебе".
- Благостная... - тихо прошептал Таривил, словно пробовал слово на вкус. - Подательница жизни... в смерти.
И он рассмеялся от непонятного облегчения».
Ну а третьим доказательством стало то, что Вирлисс изгнал призванного им же самим демона. Чудовище по имени Артхарит уверенно заявило, что способа помочь Эету вернуть человеческий облик, именно такого способа, о котором жаждал узнать Вир, не существует. Тогда как истинное желание Вира – оживить его самого и Фрери – Артхарит вполне способен исполнить...
Надо ли говорить, каким точным и болезненным оказалось это попадание! И тут уже Вир, в ярости отправивший Артхарита восвояси, готов был согласиться с Таривилом в его характеристике демонов… Но, как показали последующие события, демоны бывают разными и действовать умеют куда тоньше, чем Артхарит.
По крайней мере, с момента, когда в Храме появилась загадочная незнакомка, поинтересовавшаяся: «Демонов вызывали?» - в истории Атариды, без преувеличения, началась новая глава…
Во-первых, баронесса Ариэлла, ослепительная красавица, представляющая Пятый Круг Ада (заметим, что нумерация кругов здесь не соответствует Дантовской), явилась исправить ошибку, допущенную Артхаритом. Да-да, способ вернуть Эету человеческий облик всё-таки существовал. Впрочем, об этом было известно немногим даже среди демонов (а низшим, таким как Артхарит, уж точно не было). Этот способ, кстати, мог помочь и Таривилу. Что же касается Артхарита, то его вина, по сути, заключалась лишь в непочтительности по отношению к «заказчику». И вот тут вопрос, который просто не мог не возникнуть как у Эета, так и у Вирлисса: с какой стати извинения со стороны Ариэллы приобрели, в самом буквальном смысле, размах аттракциона неслыханной щедрости? В самом деле, баронесса не только собственноручно приготовила для Эета и Таривила… как бы тут обойтись без спойлера? – восстановительный эликсир. Она сделала еще целый ряд предложений, от которых, воистину, было практически невозможно отказаться. О да, конечно, она понимает, что обитателям Храма затруднительно найти тело Вирлисса и Фрери. И она согласна передать им сотню своих личных демонов: в полное подчинение, навсегда. Они не только отыщут тела, но и займутся восстановлением Атариды! Некоторые товары на Атариде не производились даже в лучшие времена? Тогда, быть может, господа желают их закупать? Более того, Пятый Круг, по словам Ариэллы, мог бы решить главную проблему атаридцев, наладив доставку на остров преступников с Невенара. И так далее…
В общем, и в самом деле – аттракцион неслыханной щедрости! А ведь демоны никогда и ничего не делают себе в убыток – об этом знают не только наши герои, но и в один голос твердят все прочитанные ими книги по демонологии! Так что же нужно демонам от атаридцев? Ради чего посланница Преисподней и представляемое ею герцогство идут на такие уступки, ни словом при этом не солгав? Про открытие доступа для демонов Невенара на Землю Рири (то есть, Ариэлла) говорит сразу, но что утаивает прекрасная искусительница от Эета и Вирлисса? Да и утаивает ли что-то? Возможно, да. Возможно, нет. Но она искушает, и в этом нет никаких сомнений!
«- А вот и я, господа!
Оба обернулись - и обомлели.
Ариэлла стояла перед ними в изысканном голубом платье с длинным шлейфом, скрывавшим крылья - оно удивительно удачно сочеталось своим цветом с их собственными костюмами. Завитки чёрных пушистых волос падали на открытые плечи, декольте невольно притягивало взгляд, приоткрывая соблазнительную ложбинку между грудями, шею туго охватывало странного вида пушистое белоснежное украшение, напоминающее птичьи перья.
И два белоснежных пушистых пера, покачиваясь, венчали причёску, скрывая рожки.
Вирлисс и Эет переглянулись.
Впрочем, если Ариэлла из ничего сумела сотворить себе шубку, стоит ли удивляться смене платья?
- Ослепительно! - хором ахнули оба.
Демонесса кокетливо взмахнула ресницами, выслушала ещё пару комплиментов в свой адрес - и Эет пригласил всех к столу. Он помог даме сесть - справа от себя, как предписывал этикет. Вирлисс устроился напротив Ариэллы, по левую руку от своего друга - и начался их первый дипломатический обед».
Демонесса отнюдь не скрывает своего интереса к парням и откровенно наслаждается их интересом к себе, завлекая обоих в ловушку, которую сама ловушкой не считает.
А параллельно и герои, и читатели получают возможность узнать правду (именно правду, как станет ясно позже) о судьбе Вельзерена – Творца Невенара и Владыки демонов. Глобальная цель соплеменников Ариэллы на Атариде тоже становится ясна и понятна. Это поиск средства спасения Вельзерена из заточения. Демоны тысячелетиями искали такое средство в Невенаре и, не найдя его там, обратили внимание на другие миры. Согласитесь, ради шанса достичь этой цели, пусть даже призрачного, демоны пошли бы и не на такие уступки.
Вообще этот разговор, по существу, знакомящий читателей с расой демонов, их целями, ценностями и стремлениями – это еще один ценнейший урок философии, причем не только философии этой книжной вселенной, но и философии в целом; это приглашение вновь задуматься над вечными вопросами бытия. Чего стоит один только постулат о том, что демоны мстят не миру, а злу мира! Постулат, доказанный на уровне теоремы. То же относится и к морально-этическому аспекту всех обсуждаемых проблем. Впрочем, тут можно либо долго читать о тех выводах, которые из прочитанного сделал я, либо, прочитав книгу, сделать свои собственные. Я же, со своей стороны, уверен только в том, что вдумчивого читателя этот разговор не только не оставит равнодушным, но и обогатит его мировоззрение. Поверьте, есть чем!
Впрочем, даже понимая и принимая некоторые из аргументов Рири, немёртвые не могут не искать подвоха в её словах: слишком уж упорно девушка настаивает на принятии ещё одного своего предложения. Которое для немёртвых как раз и является камнем преткновения.
Не буду раскрывать суть интриги целиком, скажу лишь, что из-за этого Ариэлла едва не провалила свою миссию на Атариде окончательно. А Таривил, узнав о том, что Эет и Вирлисс всё же отправляются в Невенар (не способные противостоять коварству демонов), отправляется на поиски филактерии Эета… Да и сам Эет почти не сомневается, что демоны воспользуются удобным случаем, чтобы захватить Храм в их с Виром отсутствие…
Что сказать: в своих расчётах ошиблись все. Эет и Вир – подозревая Пятый Круг Преисподней Невенара в вынашивании захватнических планов, а саму Рири… ох, в чём только они её ни подозревали; демоны Пятого Круга ошиблись, недооценив немёртвых в аспекте анализа вариантов развития ситуации; сама Рири… Она, пожалуй, ошиблась даже дважды, а ещё точнее – трижды, но написать сейчас, в чем именно, означало бы раскрыть одну из центральных интриг не только второй, но и последующих книг. Поэтому скажу одно: демоны – они не «добрые» и не «злые», они разные. Как и представители всех других рас. Впрочем, так и должно быть, потому что это именно так в реальной жизни – во всех мирах.
А что касается ошибок, то Таривил тоже ошибся – чему впоследствии был очень и очень рад. А со временем (и это очень серьёзный спойлер) даже научился дышать одним воздухом с демонами… J
Но прежде – именно Таривил сумел вернуть к жизни (или, точнее, к не-жизни) ещё двух героев, хорошо знакомых тем, кто читал первый том. Речь идёт о профессоре Арите и его драконе, которых Таривил отыскал внутри того самого пространственного кармана, обнаруженного Эетом в самом начале второй книги цикла.
Как бы то ни было, по возвращении Эета и Вирлисса на Атариду сюрприз ждал всех. Включая и Арита, который до момента, когда увидел своего несостоявшегося студента выходящим из портала, искренне полагал, что все события, закрутившиеся вокруг него накануне падения Атариды, были инсценировкой и «хитрым планом Иккона».
Но теперь, вольно или невольно, Ариту пришлось признать, что боги и в самом деле способны вмешиваться в «земную» жизнь смертных и Бессмертных зримо и активно. Что богиня может, например, призвать к себе на время своих «мальчишек», чтобы обсудить с ними план дальнейших действий и внести в него корректировки, связанные с вмешательством демонов.
Этот военный совет, несмотря на всю серьёзность сложившейся ситуации, прошёл в невероятно теплой и дружеской атмосфере. И даже не только дружеской. Скажем так, Вира тоже ждал сюрприз. Он знал, конечно, что Эет – Избранник богини, но не предполагал, что… Впрочем, воздержусь от спойлера, просто скажу, что романтическая линия в книге есть, и даже не одна.
Так или иначе, среди демонов у Атариды есть как союзники, так и враги, а чтобы защитить от них свою страну, нужно сделать то же, что обычно с успехом делают они сами. Другими словами, предложить им то, от чего они не смогут отказаться…
«- А что нужно Вельзе... - начал Эет - и запнулся, закусив губы.
Они переглянулись с Вирлиссом. Мортис улыбнулась.
- Демоны... и без нас ищут средство... - Вир неуверенно пожал плечами.
- Значит, вы должны найти его раньше.
- Легко сказать...».
Да, вот такая вот задача… с одним известным и множеством неизвестных. И решать её придётся в условиях, когда враг уже начал действовать. Конечно, теперь у Атариды появилась своя маленькая армия и служба безопасности, а государь Атариды нашёл возможность обойти наложенное приказом Госпожи ограничение: теперь он может оставить Храм; но покидать родину всегда тяжело, а надолго оставлять свою богиню Эет и Вирлисс не собираются. Так что же именно и как они будут делать? Кого попросят о помощи и чьей поддержкой заручатся? Всё это – узнает читающий. Как и многое другое, о чём я забыл упомянуть или умолчал намеренно, чтобы не раскрывать интригу. Я же могу обещать только одно: скучно не будет ни героям, ни читателям!
Язык и стилистика. В этом смысле ко второму тому абсолютно применимо всё то, что было сказано о первом. Планка языка и стилистики поддерживается на высочайшем уровне, а переходы и изменения, например, стиля речи героев, когда они встречаются, абсолютно оправданы и необходимы в целях дополнительной характеристики самих героев или конкретной ситуации. Вот только один пример: когда Таривил, вне себя от радости, что по-прежнему способен творить магию Жизни (будучи при этом немёртвым), неожиданно для самого себя оказывается во владениях Мортис, первая встреча с ней эльфа, скажем так, удивляет:
«- Юный маг, скажи мне, - чуть ли не торжественно заговорила богиня - и вдруг закончила совсем неожиданно и резко: - Ты с головой дружишь?
Эльф моргнул. Подобная бесцеремонность ошеломила. В его понимании такая манера вопросов граничила с вульгарностью, и чтобы богиня позволила себе...
- Простите меня, госпожа, но... - в голосе его невольно проскользнула холодность.
- Таривил, зачем ты сделал это? - сжав губы, сухо осведомилась Мортис.
- Что, госпожа?
- Ты использовал магию Жизни, будучи немёртвым. Ты понимаешь?
Таривил резко выдохнул, почти фыркнул.
- Я забыл, - через силу вытолкнул он.
- Забыл что?
- Что отныне не имею счастья причислять себя к живым.
- Не лги.
Юноша вздрогнул.
- Я правда забыл... - прошептал он, отводя взгляд.
- Удобная забывчивость для твоей гордости, верно?
Таривил молчал. Только губы дрожали: то ли от гнева, то ли от отчаяния...
- Юный маг, поверь мне, я видела множество людей, эльфов и дварфов, которые никогда не сознались бы себе, что ищут встречи со мной. Они ухитрялись переходить улицу перед несущейся каретой, "не замечая" опасности. Бродили по тёмным переулкам - вовсе не имея намерения нарваться на нож грабителя. И каждый из них втайне за что-то ненавидел себя. А ты... ты - немёртвый, и ты использовал магию Жизни, "позабыв" о своей новой природе.
- Да нет же! - Таривил вскочил. - Я хотел попробовать вывести на поверхность источник кристаллов Земли, открыть родник Лесной магии... Я слышал, некоторые из эльфийских магов это могут. Я просто поддался безумной надежде... я почувствовал, что, кажется, тоже смогу... И обо всём забыл. Я хотел сделать себе новый Жезл... кристалл для него. Если бы я хотел умереть, разве бы я думал о волшебном скипетре?
Мортис усмехнулась уголками губ.
- Хорошо. Я надеюсь, Таривил, что, если мы ещё раз встретимся, это произойдёт при иных обстоятельствах...».
Да, безусловно, вопрос про «дружбу с головой» стилистически выбивается из общей канвы этого диалога, но – воистину, сколько в нём одном нюансов и оттенков! Тут и боль богини, и её тревога за Таривила, и обида на то, что он отверг её дар – дар жизни в смерти, и подтверждение того, что она действительно простила его и приняла в свой народ. Да, некоторые из этих аспектов Таривил осознал только после дополнительного «озвучивания», но для самой Сили все они сплелись в этой фразе, такой естественной и органичной. Такой… сокращающей дистанцию между собеседниками…
А пример-то ведь не единственный. И язык со стилистикой нигде не проседают, оставаясь на высочайшем уровне.
Сказанное относится и к достоверности и атмосферности романа. Что бы ни пришлось делать читателю вместе с героями: хоть вести важнейшие в своей жизни дипломатические переговоры; хоть отвечать на невинный вопрос демонессы-официантки о том, предпочитают ли господа материальный или тонкий план реальности, (ещё без объяснений, как минимум, смутно догадываясь, чем именно угощают гостей на тонком плане); или даже оказаться в самом сердце Преисподней, перед лицом Владыки демонов: - здесь всё по настоящему!
«Магма.
Пещера из магмы, алые стены искрятся жгучими золотыми искрами пламени. Пламя бушует у ног - и лишь узкая каменная тропа ведёт через огненный бассейн вглубь зала.
К скале, что высится посередине.
Камни на фоне яростного жара выглядят абсолютно чёрными. Тяжёлый запах окалины в воздухе. Сладковатый, удушливый вкус серы в горле - вместе с букетом из сотни неизвестных испарений...
И даже под двенадцатью Огненными Щитами кажется, что вот-вот вспыхнут волосы на голове. Пот испаряется, не успев проступить на коже.
Сегерик, стоявший во всём великолепии герцога Преисподней - с роскошными крыльями, с великолепными витыми рогами, которые выглядели короной на седой голове - бросил на своего спутника, скромно одетого в простую чёрную тунику, тревожный взгляд.
- Вам хватит двенадцати Щитов, мой юный друг? - прошептал он. - Я обычно обхожусь здесь десятью, но я - демон...
Златокудрый лич согласно кивнул.
- Думаю, ещё парочка не помешает.
Сегерик пробормотал заклинания.
Жара отступила - не исчезла совсем, но теперь походила на летний зной: утомительный, но не смертельный. Мелькнула мысль: Вельзерен провёл здесь несколько тысяч лет - без надежды выйти...
Юноша содрогнулся - и молча поклялся себе, что, если потребуется, он горы свернёт и на дно моря спустится, только чтобы исправить эту немыслимую несправедливость. Чтобы освободить невиновного из огненной темницы...
Он отыщет Скипетр Созидания!
Герцог, глубоко вздохнув, молча посмотрел на правителя Атариды. Во взгляде золотых глаз отчётливо читалось волнение.
- Я сделал для вас всё, что мог, друг мой, - произнёс он. - Владыка ждёт, а мне остаётся лишь пожелать вам удачи.
Эет согласно кивнул, закусив губу.
А потом повернулся и решительно двинулся к скале посреди огненного озера.
...Бесплодный берег лизали волны пламени, и тропинка вилась меж оплавленных валунов - вверх. Юноша, легко перескакивая с камня на камень, поднимался к вершине, огибая кривые зубцы породы, торчавшие из скалы - словно в расплавленный базальт уронили что-то тяжёлое, и взметнувшаяся жидкость мгновенно застыла.
За поворотом тропинки показалось ровное круглое плато - вершина скалы. А на ней - каменное кресло.
Обычное, отнюдь не величественное.
В кресле, подперев рукой голову, сидел человек в длинном чёрном одеянии. Казалось, он дремал.
Вторая рука - Эет обратил внимание, как красива эта тонкая узкая ладонь - покоилась на голове существа, сидевшего возле ног хозяина. Сперва Эет принял питомца Владыки за огромную собаку, но почти сразу понял, что ошибся. Более всего странное создание походило на чудовищный сгусток тьмы с зубастой пастью. От ножек кресла к этому сгустку тянулась цепь.
Почуяв Эета, тварь издала низкое рычание - и человек на троне открыл глаза.
Обычные серые, очень усталые глаза.
И очень усталое лицо, совершенно без возраста... хотя, нет. Наверное, всё же молодое. И светлые волосы. Упавшая на лоб прядь.
Ничего, за что этого парня можно было бы обозвать воплощением зла.
Вельзерен смотрел на Эета - без какого-либо выражения. Даже без намёка на интерес. Точно так же, как на валуны вокруг, на огненное озеро внизу - на всё, что видел столько тысячелетий.
Тварь у кресла снова зарычала, и Вельзерен успокаивающе похлопал её по голове.
- Тихо, Тами. - И, разрешая Эету приблизиться, кивнул: - Пока она на цепи, не нападёт».
Нужно ли говорить что-то еще об атмосферности и достоверности «Посланницы Преисподней» после ТАКОГО описания? Думаю, нет. Потому что это чувствуешь каждой клеточкой тела и всеми фибрами души. Не знаю, как это объяснить, но – ты и идёшь к этому трону, и сидишь на нём. Вездесущесть, наверное: на миг «сообщённая» читателям для лучшего осознания и понимания происходящего! И – многотысячелетняя усталость во взгляде серых глаз…
Основная мысль текста здесь та же, что и в первой книге: не всё в нашем (да и в любом другом) мире так однозначно, как мы привыкли думать. Здесь мысль эта получает развитие и обретает новые краски. И – процитирую ещё раз: «Юноша содрогнулся – и молча поклялся себе, что, если потребуется, он горы свернёт и на дно моря спустится, только чтобы исправить эту немыслимую несправедливость». То же самое отчаянно хочется сделать и читателю, у которого, на мой взгляд, просто нет шансов остаться равнодушным к судьбам героев и их приключениям…
А подробнее как о судьбах, так и о приключениях – почитаем?