Рецензия на роман «Сотня золотых ос»

Прежде чем говорить об этой книге, спросим себя: что такое репорт?

Репорт – это не жалоба, говорят они.

Репорт – это система, говорят они.

К примеру, на каком-нибудь игровом сервере вы можете зарепортить человека, скажем, за то, что он вам не нравится, но одна жалоба ни к чему не приведёт. И две жалобы не приведут. Вот если кинуть с десяток репортов, да ещё если жаловаться на игрока будут систематически – тогда админы его забанят.

Так должно получаться в идеале. Репорты призваны работать на систему. На хорошую, годную систему, каковой, без сомнения, полагается быть любой игре. Иначе игроки свалят на другой сервер или вообще в другую ММОРПГ.

Мы заботимся о всеобщем благополучии, говорят они.

Вот только репорты случались и раньше, задолго до появления этих ваших интернетов. С незапамятных времен у честных людей принято было кого-нибудь репортить. Учёных – за колдовство. Красивых девчонок – за то, что ведьмы. Соседей – за то, что у них трава на газоне зеленее. В жизни, как правило, хватало всего одного доноса, чтобы админы приехали на воронке к зарепорченному гражданину и кинули его в бан.

Так это работает на самом деле.

В нынешнем обществе мы сами себе становимся админами. Чтобы кого-нибудь забанить, теперь необязательно строчить донос в охранку. Культ всеобщей безопасности вызвал появление культуры отмены. Горстке активистов достаточно выбрать вас жертвой, написать пару твитов, кинуть хлёсткий лозунг – и вы теряете работу, от вас отворачиваются все знакомые, собаки плюют вам вслед, и в ваши окна летят кирпичи. Социальная жизнь разрушена.

Теперь у нас открылись глаза, говорят они. Now we are woke.

Так ещё бывает не повсюду, но прогресс не остановить. Особенно если это поганый прогресс.

И вот теперь я бы предложил поговорить о книге.

«Сотню золотых ос» можно было бы назвать романом-предостережением, однако предостережение – это когда что-то ещё только может случиться. А тема, которая звучит в «Сотне» – сигнал об атаке, настоящая тревожная сирена. Потому что у тех, кто заботится о всеобщем благополучии, всё чаще открываются глаза.

И вот что из этого может получиться.

В мире, который описывает София Баюн, социальный статус имеет намного больший вес, чем в нашей вселенной (ну, по крайней мере, на сегодняшний день). Статус выражен в цифрах: просто и удобно. Хорошие, большие цифры открывают доступ к нормальной еде и лекарствам, к свету и отоплению. Обладатель высокого рейтинга может жить в собственном доме с окнами – к окнам мы ещё вернёмся, пока просто запомните: окна.

Те, кому с рейтингом не повезло, дрожат от холода в гигахрущёвках и едят синтетическую дрянь. Они не просто слишком бедны, чтобы позволить себе человеческую жизнь; даже если бы у них были деньги, им бы это не помогло. Кофейный автомат не выдаст им настоящий кофе, магазин не доставит на дом натуральные продукты, охрана не пустит в «чистый» квартал.

Ну, а если цифры совсем низкие – значит, гражданин представляет угрозу для общества и подлежит уничтожению.

Картина довольно неприглядная и даже страшноватая, но София – опытный художник и не даёт тексту скатиться в схематичный «дженерик киберпанк» с гротескным хайтеком и чернушным лоулайфом. Общество, которое она описывает, вполне правовое. Более того: там поддерживаются и охраняются гуманистические ценности. Более того: ценности поддерживаются и охраняются так рьяно, что именно из-за этого и происходят все беды.

Культ безопасности здесь достиг апогея. Стоит гражданину А косо взглянуть на гражданина Б, как Б отправит на А репорт. Система (репорт – это система, говорят они!) мгновенно проанализирует справедливость жалобы и либо отвергнет её, либо понизит рейтинг гражданина А. В целом, схема более-менее работает, потому что человечество в романе живёт и приумножается, а что живёт паршиво – так добрее надо быть, гуманнее. Не давай причины себя зарепортить, будь позитивным, имей проактивную позицию, участвуй в конвентах, не выпадай из общественной жизни. 

И тогда твой Аби будет тобой доволен.

Вот мы и подобрались к героям романа. Аби – персонаж, который появляется на страницах чаще всех прочих. Это личный сетевой помощник, положенный каждому гражданину, местный аналог хорошо известной нам Сири. Тот, кто подсказывает дорогу, вызывает врача, составляет список покупок, обрабатывает репорты, собирает о тебе все данные и отправляет их правительству. Как видим, мы не просто на полпути к этому дивному миру, мы вляпались в него по шейку. (Привет, Сири).

Вменяемый человек сразу поймёт, что в подобном общественном устройстве где-то притаилась огромная, катастрофическая ошибка. Ошибка проста: алгоритм, основанный на механизме социальной отмены, работает так, как задумано, только с теми, кто готов принять правила игры. Позитивные, проактивные, общественно-приемлемые – они, возможно, действительно смогут скопить вожделенные циферки и к преклонным годам медленно взобраться по лестнице рейтинга. Правда, циферки будут не слишком впечатляющие. Невозможно прожить жизнь так, чтобы на тебя не наорала бабка не кинули репорт, не выйдет всем кругом нравиться. 

Ну, а если я хочу не просто жить по-человечески, а переехать в дом с окнами и заказать себе Аби с кастомным скином? Такое получится только у тех, кто хорошо знает, как устроена система. У тех, кто может воспользоваться многочисленными её багами и дырами, а, если понадобится – так и вовсе взломать.

И вот к подобным людям относится Рихард Гершелл, антагонист романа. Он возглавляет адаптационный центр, учреждение, в котором занимаются чем-то вроде коррекционной педагогики для всех возрастов. В прошлом у пациентов центра – преступления, мелкие и не очень. Цели «Сада-за-оградой» – так называется заведение Гершелла – самые благие: помочь оступившемуся справиться с душевными трудностями, найти себя в обществе, восстановить социальный статус и, конечно, привести в порядок благословенные цифры рейтинга. 

Звучит немного неправдоподобно, правда?

Да, это звучит, как полное дерьмо. В реальности, где над каждым действием довлеет страх репорта, давно разучились по-настоящему лечить психологические проблемы. Любое вмешательство в чужую жизнь может стать (и становится) достоянием Аби. Всё, что ты сделаешь, может (и будет) использовано против тебя. Вместо того, чтобы разобраться, что же на самом деле творится в головах подопечных, специалисты «Сада» ведут с ними шаблонные воспитательные беседы, пичкают их легализованными «эйфоринами» (сомы грамм – и нету драм), читают проповеди и устраивают исповеди, душещипательные и абсолютно бесполезные. Итогом такой терапии становится показушный конвент – сочащееся патокой шоу. Гершелл и его соратники рассказывают, как здорово помогли выпускнику «Сада», перед которым теперь вновь открыты все дороги жизни. А человек возвращается в социум, где ему не было и нет места.

К слову сказать, я и в нашей вселенной видел немало таких «Садов».

София верна себе: антагонисты в её текстах – сложные, интересные личности, которых хочется повертеть так и этак, изучая. А, изучив, – в чём-то понять. Или даже посочувствовать. Рихарда можно назвать «злодеем по должности»: он много лет назад понял, что совершенно бессилен помочь воспитанникам «Сада». Притом любая попытка что-либо изменить повлечёт многочисленные разбирательства и проверки, в результате которых рейтинг Гершелла неминуемо ухудшится. И тогда – прощай, мечта, прощайте, переезд в «чистый» город и собственный дом с окнами. Вместо Гершелла придёт другой управленец, так же спутанный по рукам и ногам страхом перед Аби. А что изменится для воспитанников? То-то. Поэтому Рихард делает лучшее, что можно сделать на его месте: ничего. Ну, то есть, кроме выпускных шоу, конечно. Это он умеет и даже, кажется, немного любит.

Почему же Гершелл бессилен что-либо поменять? 

По той же причине: система работает, как надо, лишь с теми, кто играют по правилам. Если у тебя есть мозги (а еще лучше – криминальные связи), ты получишь свои циферки помимо всяких правил. Или даже против правил. А если твои мозги работают не так как надо? Или не в том направлении, в котором должны – по мнению благонамеренного большинства?

Тогда тебе не позавидуешь.

Главная героиня «Сотни золотых ос» Марш Арто – как раз из таких. Когда-то она тоже была пациенткой «Сада». А затем стала выпускницей. Беда в том, что её заболевание оказалось намного серьёзней, чем у прочих. Девушка нуждалась в настоящей терапии, возможно, в помощи психиатра, в длительном наблюдении специалиста. Но Рихарду Гершеллу, как всегда, не было дела до чужих бед, и он пустил Марш по накатанной дорожке: беседы, исповеди, эйфорины. Марш пришла в «Сад» больной. Вышла же – искалеченной.

Но мстить она хочет Гершеллу не за себя. В истории Марш нашлось место ещё одному человеку, Леопольду Вассеру – врачу, работавшему в адаптационном центре. Полная противоположность Рихарда, Леопольд пытался по-настоящему помочь девушке. Хватило бы ему компетенции? Оказалось бы лечение эффективным? Смогла бы Марш вернуться к тому, что здесь называют нормальной жизнью? Вопросы останутся без ответа. Во время очередного сеанса терапии Марш едва не убила себя. Скрыть происшествие не удалось, и тогда Гершелл свалил всю вину за случившееся на Леопольда.

Рейтинг Леопольда понизился почти до смертельного минимума. Влюбленный в своё дело врач стал нищим изгоем. Без права заниматься работой, без права на нормальное жильё, еду, лечение. 

И теперь Марш готова жестоко отомстить за любимого наставника.

Кажется, будто я рассказал вам почти весь сюжет книги? Нет, это только завязка. Теперь начнётся настоящая история, полная опасностей, тайн, неожиданных поворотов. Противостояние умов: Марш против Рихарда, хитрость против изворотливости, ловкость против мошенничества. Бесконечно милая девочка по имени Бесси, которая сыграет очень важную и очень печальную роль в сюжете. Шумный, полный неонового света и искусственных запахов город Младший Эддаберг. Драки полуразумных – или, верней, полубезумных – роботов на подпольной арене. Положенные любому киберпанковому роману хайтек и лоулайф в неограниченных количествах. И всё это будет рассказано роскошным языком. У Софии каждая фраза – яркая, как лазерный луч, и точная, будто удар боевого робота.

Напоследок хотел сказать про символику романа. Во-первых, там есть окна. Фальшивые окна в каморках Младшего Эддаберга, настоящие окна в квартире, о которой мечтает Рихард, разбитые – в старом доме, о котором ничего нельзя сказать без спойлеров, и, наконец, витражное окно в «Саду», то самое, что принесло столько бед Марш, Леопольду и даже самому Гершеллу. Символ надежд и перемен, духовного преображения, объединения внешнего и внутреннего мира. Встретив в тексте окно, внимательно на него посмотрите: оно здесь неспроста. 

Во-вторых, ароматизаторы. Среди людей есть визуалы, аудиалы, кинестеты, недавно вот ещё дискретов придумали. И есть те, кто получают огромную долю информации через запахи. К таким отношусь я сам; аромат вещи порой может сказать мне больше, чем её внешний вид. Для меня особенно яркой стала метафора искусственных запахов, которыми пронизан Младший Эддаберг. Будто автор сигнализирует: ничего естественного в этом мире не осталось, всё надуманно и создано бессмысленным копированием. И то же самое – у людей в головах.

И вот ещё. Можно многое написать про Аби, это удивительно многогранный символ. Искусственный бог, которого человечество доискалось себе на голову. Знак смерти за плечами каждого героя: в нашей реальности, помним, так звали ипостась Анубиса. Тень имперских амбиций, от которых рукой подать до фашизма. Лихой стёб над современными реалиями. Но финальная сцена, мощная, безумно красивая и трогательная, показывает читателю истинное лицо вездесущего виртуального помощника. Верней, показывает его тем, кто ещё не успел понять, в чём дело.

Про «Сотню золотых ос» можно говорить очень долго. Но лучше прочесть.

Аве, София.