Рецензия на роман «Катали мы ваше солнце»
Рецензия на роман "Катали мы ваше солнце"
Роман Евгения Лукина "Катали мы ваше солнце" с первого взгляда смахивает на фэнтези, но относится, несомненно, к жанру социальной фантастики, пусть и поданной в столь странном антураже. Читатель видит этот мир глазами главного героя Кудыки, в начале действия еще явного профана, начинающего свое восхождение по социальной лестнице чуть ли не с самых низов и постепенно открывающего все новые и новые тайны своего родного мира, при этом картина привычного ему мироздания не раз кардинально меняется и в ней явственно проступают черты едкой социальной сатиры, относящейся уже к совсем иному государственному устройству.
Сперва перед читателем предстает какая-то окарикатуренная языческая Русь, словно специально списанная с либретто оперы "Снегурочка". Царство берендеев, князья, бояре, поклоняющиеся солнцу волхвы, резные идолы, путь из варяг в греки и, соответственно, эти самые греки и варяги, вот только какие-то странности с солнцем, которое по четным дням восходит с темным пятном, а по нечетным - без оного, а потом еще и ночь вдруг затягивается и почему-то дважды подряд восходит "четное" солнце.
Затем, по мере развития сюжета, выясняется, что никакой пасторали в этом царстве нет и в помине. Само царство, оказывается, когда-то отделилось от греков, царь Берендей - дряхл, удельные князья Столпосвят и Всеволок - его родные дети - отчаянно интригуют в борьбе за власть, народ берендеев поделен на теплынцев и сволочан, живущих по разным берегам реки Сволочи, при этом сволочане заняты хлебопашеством, да еще возят откуда-то целые обозы с золой, а теплынцы вырезают берендеек - небольших деревянных идолов, которых приносят в жертву Солнцу и которые при этом еще и исполняют роль денег наряду с греческими монетами. Есть тут и бандитские "крыши", именуемые берегинями. У всех под ногами путаются погорельцы, на чье место обитания якобы упало с небес солнце. Почему-то под запретом находятся часы, а волхвы, исполняющие роль судей, норовят за серьезные проступки отправлять теплынцев в Навь - местную языческую Преисподнюю, причем во вполне физическом смысле - спуская их в бадье в глубокий колодец. Так, туда отправляют какого-то пришлого пьянчужку, посмевшего произнести: "Катали мы ваше солнце!"
Жизнь хозяйственного мужика, справного резчика берендеек Кудыки, самостоятельно придумавшего работающий часовой механизм, внезапно идет под откос. Царь вдруг запрещает глубокую резьбу при выточке берендеек, а ведь дома резчиков топятся получающейся в процессе производства стружкой, князь Столпосвят умело направляет их гнев на своего брата Всеволока и подчиненных ему сволочан, Кудыка в сердцах провоцирует разгром везущего золу обоза сволочан, попадает в княжеское ополчение, после так и не состоявшейся битвы оказывается схвачен разбойниками из числа погорельцев и бежит из их плена при помощи местной ворожеи Чернавы под обещание жениться на ней. Вот только после освобождения обнаруживается, что его зачем-то разыскивают волхвы, а кроме них еще и светские власти как зачинщика беспорядков, и уже родной дед от него отрекся. Принимают Кудыку с Чернавой только возчики золы, у которых после того разгрома как раз образовались две вакансии.
Прибыв на место, к Теплынь-озеру, Кудыка с потрясением обнаруживает, что просто не знал, оказывается, тайных механизмов, управляющих его родным миром. Пресловутая Навь на поверку оказывается хорошо отлаженной структурой, занятой запуском в небеса искусственных "солнц" - огромных металлических дисков с горящими внутри дровами - теми самыми пожертвованными Солнцу берендейками. И "солнц" таких у берендеев действительно два, одно из них с заклепкой - тем самым пятном, а у греков есть свои собственные "солнца", и все это запускается в небо с помощью гигантских катапульт, а потом падает в воды Теплынь-озера, вылавливается оттуда, освобождается от золы и откатывается на место старта, где начиняется новой порцией дров. У обитателей Нави есть собственная иерархия во главе с розмыслами и свои внутренние интриги, а всем необходимым для жизни их снабжают ни о чем не подозревающие теплынцы и сволочане, из которых только волхвы, князья и бояре осведомлены об истинном положении дел. Куда в этом мире делось настоящее солнце и было ли оно когда вообще, так и остается неясным.
Ситуация осложняется тем, что вместо Кудыки, которого действительно хотели видеть в Нави, волхвы отправляют туда красавца и бабника Докуку, которого при этом рвется освободить влюбленная в него боярышня Забава по прозвищу Шалава Непутятична, повторяя тем самым подвиг Орфея, спустившегося в загробный мир за своей Эвридикой, вот только проделывает она это в точном соответствии со своим прозвищем. Докука, однако, сбегает самостоятельно, залезает не в ту дыру и получает страшный шок, узревший огромный хвост одного из трех китов, на которых покоится эта земля. Из-за шока Докука делается импотентом, его определяют в волхвы, и на этом посту он становится несгибаемым моралистом.
Кудыка, тем временем, делает неплохую карьеру в Нави, его жена Чернава влезает во властные интриги, царь Берендей умирает, и конфликт между его сыновьями перерастает в глобальный конфликт теплынцев и сволочан, затронувший и Навь. Заканчивается тем, что обе враждующие стороны решают запускать свои собственные солнца, чтобы не зависеть от соседей. Каждой из сторон при этом приходится отстраивать собственную солнцезапускательную структуру, при этом теплынцы опираются на помощь технически и коммерчески продвинутых греков, а сволочане - на помощь суровых воинов варягов. В результате кучи интриг, обманов и нелепостей относительного хэппи-энда достигают только теплынцы в союзе с бывшими погорельцами.
Помимо хорошо закрученного сюжета, чьи извивы порой невозможно предугадать, и сатиры на демагогов-правителей, бессовестных пропагандистов (местный мужик Шумок), "храбрых", но безнадежно тупых вояк (богатырь Ахтак), топ-менеджеров и менеджеров среднего звена (разнообразные розмыслы, сотники и десятники в Нави), хитрых коммерсантов и постоянно лгущих своей пастве служителей культа, роман отличается своей неповторимой лексикой. Тут и говорящие имена и географические названия, и вроде бы привычные уже нам греческие термины, чей дословный перевод при этом звучит парадоксально, и малоизвестные диалектные слова, порой истолкованные с помощью столь же малоизвестных слов.
Характеры чуть ли не всех персонажей романа обрисованы не то что ярко, а прямо таки гротескно, речь их старательно стилизована под глубокую старину, и все это приправлено фирменным авторским юмором, не хуже, чем в произведениях Баклужинского цикла. Читать будет интересно всем.