Рецензия на повесть «Амёба»
Рецензия на повесть "Амеба"
Повесть Евгения Лукина "Амеба", написанная в начале 90-х, в очень концентрированном, а скорее даже в фарсовом виде отражает моральные устои эпохи первоначального накопления капитала. И эталонным, можно сказать, носителем этих устоев оказывается сам главный герой Вавочка - ничтожество и моральный урод, внезапно оказавшийся любимцем фортуны, впрочем, ровно до того момента, как сам же попытается вытолкнуть из себя то гадкое, что живет в его душе.
Начало повести - это история возвышения героя. Старый приятель Сан Саныч, занявший пост начальника отдела рекламы и маркетинга в недавно образованном инвестиционном фонде "Росхристинвестъ" и начавший по старой привычке советского бюрократа с раздувания штатов, предлагает Вавочке непыльную и хорошо оплачиваемую работу маркетолога в своем отделе. Делать там Вавочке совершенно нечего, и он увивает время, разрезая на кубики резиновый ластик. Впрочем, и весь фонд занят исключительно надуванием вкладчиков, уже само его название, апеллирующее к религиозным чувствам (упоминание Христа) и старым добрым временам (твердый знак на конце слова), представляет собой верх цинизма. Совет директоров фонда состоит из бывших комсомольских работников и политруков, то есть наиболее бесполезной и демагогической части советской номенклатуры. Герой, впрочем, прекрасно осознает, куда он попал, и старается соответствовать:
"Новорожденный Фонд, только что въехавший в бывший детский садик, поразил его чисто армейским сочетанием железной дисциплины и полного бардака. С девяти утра до шести вечера Вавочка сидел в чуланчике у свежепрорубленного окна, слушал, как с треском отлипают от стен плохо приклеенные обои, и говорил всем, что шеф на телевидении. Ситуацию он для себя определил грубовато, но в целом правильно: А. Фонд намерен ободрать вкладчиков. Б. Шеф намерен ободрать Фонд. Но, во-первых: ободрать по-честному, в соответствии с существующим законодательством, то есть путем рекламной кампании. А во-вторых: поделиться с сотрудниками. С Вавочкой, например."
Но каждый жулик, как заметил еще Чернышевский, в чем-то обманывает сам себя. Вот и шеф Вавочки Сан Саныч, за гроши купивший с одним из своих сотрудников фирму "Афедрон", внезапно обнаруживает, что она вся в долгах, и выбивать эти долги приезжают рэкетиры. Пьяница Сан Саныч сдуру бросается в них тарелками и оказывается ими похищен, после чего управляющий фондом ставит начальником отдела самого Вавочку, счастливо избежавшего влезания в аферу с "Афедроном". Не имея ни малейшего понятия, как тут все должно работать, герой по наитию начинает блефовать, успешно корчит из себя крутого дельца и строит уже планы по распилу рекламного бюджета, но тут какие-то потусторонние силы подкладывают ему свинью.
Сестра Маша, в чьей квартире он проживает, ударившаяся в какую-то разновидность индуизма, куда-то уматывает на несколько дней. Вавочке, оставшемуся одному в квартире, снится дурной сон, где в его тело прячутся бывший шеф и управляющий фондом. Вавочка, не желая за них отвечать, старается их из себя вытолкнуть и... реально делится надвое, как размножающаяся делением амеба!
Создание собственных двойников не раз обыграно в мировой культуре, но двойники эти обычно действуют в согласии друг с другом и успешно этим пользуются. Не то Вавочка! Он прекрасно осознает, какой он на самом деле подлец, и потому не может доверять даже самому себе и вынужден теперь с самим собой бороться, причем даже в самых мелочах, например, кому из двойников мыть грязную посуду. Ведь смысл жизни крутого, каковым себя считает Вавочка, - не давать никому собой манипулировать, и малейшая уступка здесь означает понижение статуса. Схватки Вавочек между собой автор расписывает подробно и самыми яркими красками.
Но эта междоусобная борьба происходит не на необитаемом острове, и Вавочкам поневоле приходится вступать во взаимоотношения с соседями и знакомыми, которые и сами далеко не образцы здравомыслия, то есть каждый хоть на чем-то, да сдвинулся. И Вавочки с большим или меньшим успехом дурят им всем головы. Сотруднику своего же отдела Лене Антомину представляются, например, братьями-близнецами. Впрочем, попытки их как-то наладить взаимодействие между собой с целью заработать хотя бы деньги на рекламных контрактах неизменно проваливаются по причине тотального недоверия друг к другу.
Ситуация окончательно заходит в тупик, когда один из Вавочек, стараясь вытолкнуть из себя внутреннего гаденыша, сам делится надвое, да еще на глазах экзальтированной дамы. Даму ту, впрочем, удается выдать за свихнувшуюся, но трое Вавочек, обуреваемые одновременно страхом и агрессией, уже откровенно теперь помышляя об убийстве своих двойников и создавая для этого временные коалиции двое против одного, загоняют себя в патовую ситуацию на дне заброшенного котлована. Финал повести открыт, и никаким хэппи-эндом там в перспективе даже и не пахнет.
Как ни омерзителен главный герой, в чьих душевных метаниях приходится копаться автору, окружают его тоже отъявленные жулики и фарисеи. Тут и неудачливые кандидаты в уголовные шестерки, и местный авторитет Порох, и ехидный новый сотрудник отдела, и Леня Антомин, удачно избежавший пленения рэкетирами, и стервозная соседка теть-Тая, и Лека, пытающаяся идти по пути духовного совершенствования, но срывающаяся в первом же конфликте, и старый казак Гербовников, борющийся с нудистами. Следить за взаимоотношениями главного героя со всем этим гадюшником - особое удовольствие для читателя.
Несмотря на мистический элемент с раздвоениями главного героя и элементы гротеска, в целом повесть отвечает духу реализма. Она полна фирменного авторского юмора и способна привлечь самые широкие массы читателей.