Рецензия на роман «Хмурь»
В поисках Чародея хмурого мира
«Хмурый мир понемногу проникает в солнечный, неся с собой дымкие тени, тоскливые знания и запах акации»…
«Хмурь» - умное и непростое произведение в жанре тёмного фэнтези, написанное со вкусом и фантазией. Чувствуется, что автор, решив воплотить в жизнь основную идею, тщательно продумал повороты сюжета, характеры персонажей, структуру повествования, и всё это сумел достаточно гармонично синтезировать. Результат – не только легко читаемая, но и заставляющая задуматься книга, скрывающая в подтексте некие мировоззренческие идеи и аллюзии на актуальные проблемы нашей реальности.
Возможно, правда, изначальная заданность всех параметров порой стесняла автора, не позволяя импровизировать, следовать не утверждённому плану, а собственной логике развития сюжета и персонажей. Но это лишь мои предположения.
Начиная разбор со структуры романа, надо отметить её чёткость и сбалансированность: главы, содержащие развитие основного сюжета, перемежаются краткими интермедиями с флешбэками, в которых изложены обстоятельства главного героя и реалии вселенной. Большая же часть глав, в свою очередь, делится на подглавки, рассказывающие о том или ином основном герое.
Всё просто и весьма удобоваримо, хотя, на мой взгляд, в первой половине романа главы великоваты. А постоянно смещение фокала на разных героев с первой трети текста несколько сбивает с ритма читателя, уже было привыкшего, что повествование сосредоточено лишь на главгере. Впрочем, недостаток этот невеликий – по крайней мере моему восприятию вещи это почти не помешало.
А вот чего у неё не отнять – так это депрессивно-нуарной стильности.
«Ненавижу-ненавижу-ненавижу города! Они давят на меня, как крышка гроба, особенно такие – большие, людные, тёмные. Из-за высоких, тесно стоящих домов улица всегда мрачная, а после дождя дороги не просыхают по многу дней, превращаются в слизкое чавкающее месиво, по которому с руганью и причитаниями плюхают комья грязи в форме людей».
Однако, как правило, «темноту» своего фэнтези автор подаёт тонко и ненавязчиво. Мрачное изящество проявляется, прежде всего, в конструкции самой романной вселенной. В её основе – некий континуум, ответственный за различные магические проявления, под названием Хмурь. Специально подготовленная люди (чароплёты или хмури) могут посредством сначала некоего препарата, а позже и только своих психофизических сил, входить в эту область, получать там ответы на разные вопросы и даже совершать действия, невозможные в реальности.
На первый взгляд можно счесть, что идея перекочевала из «Дозоров» Сергея Лукьяненко. Однако у него нет на неё копирайта, да и нечто подобное в своё время описывал в виде Теней и Роджер Желязны. А корни этого феномена – в шаманистских представлениях о мире духов.
Тем более, что природа Хмури вполне оригинальна и тоже несёт мировоззренческий посыл. Достаточно сказать, что в этом пространстве царит полная определённость о людских делах, и посещающие его могут приобрести там лишённые всякого флёра и полутонов знания о событиях нашего мира. А позже выясняется, что и о будущем.
Кроме того, Хмурь не извечна, а создана сравнительно недавно, и влияние её распространяется лишь на часть данной вселенной – области Полесье и Загорье.
Во всяком случае, в доиндустриальном социуме романа, где сосуществуют расы людей и варков, а также появившиеся позже «творины» разного рода, наличие Хмури определяет очень многое.
Тут следует похвалить разнообразие и сложность этой вселенной, воссоздаваемой автором почти с такими же аккуратностью и тщанием, как это делает в своём сверхфактурном фэнтези Брэндон Сандерсон. Касается это не только реалий мира, но и их названий, придуманных в «славянской» стилистике (хотя сама вещь далека от обычного «славянского фэнтези»). Они довольно остроумны: «бабокамень», «зимняя стынь», «говорожабы», «испытарий», «выучни», «плодёж», «мракова мать»… Порой, впрочем, обилие таких словечек слегка утомляет и затрудняет чтение. А иногда они содержат чисто лингвистические ошибки: к примеру, «старче» не может быть названием старейшины обители, поскольку это просто звательный падеж к слову «старец» в старославянском.
За появление творин (и не только, но это выяснится в финале романа) ответственен некий Чародей – фигура почти мифологическая, в глазах местного населения несущая черты демиурга. Однако большая его часть уверена, что он давно мёртв (что заставляет вспомнить знаменитую фразу Ницше о Боге, в свою очередь родившуюся из древнего: «Пан, великий бог, умер!»). Однако сОтворённые Чародеем твОрины – различные странные и опасные существа, вроде сирен, гномов и гроблинов, остались и представляют проблему.
Особенно следует выделить энтайев, сообщество разумных растений, явно навеянное энтами Толкиена, а может и цивилизацией Изсма Джека Вэнса. Они наиболее разумные и опасные из прочих родов творин.
Сложна и политическая жизнь региона: правитель (земледержец) Полесья имеет имперские амбиции, различными путями присоединяя к своему государству территории. В целях экспансии он хочет воспользоваться и хмурями – выпускниками некой школы-обители. Их готовят как следователей, судей и палачей в одном лице. Хмурь открывает им истину о совершённых преступлениях, личности преступников, и они прямо оттуда жестоко карают их. Хотя, возможно, всё это делает сама Хмурь…
В глазах земледержца, хмури – прекрасный инструмент для устрашения соседей. Хотя сами они воспринимают себя избранными, карающими зло и восстанавливающими справедливость.
«Я – наконечник стрелы. Я вершу справедливость», - повторяют они и верят в это.
Таков не только главгер – Накер (Шель), но и его соученики и друзья – Птаха, Гном и прочие. Однако именно на личности Накера читатель может проследить эволюцию самой идеи служения хмуря и переоценки им своей роли в мире.
Вообще, персонажи романа выписаны добросовестно и умело, с индивидуальными чертами и собственными устремлениями. Более важно, что их индивидуальности не случайны, а служат наиболее полному раскрытию авторского замысла. В начале романа Накер – «дичок», нелюдимый юноша, почти социопат, однако очень умный и проницательный, а в качестве хмуря проявляет немалые силы. Он всецело предан своему делу и верит в него – типичный доблестной воин, свирепый к врагам и послушный приказам командиров, в роли которых выступают наставники обители.
Однако всё же определяющая его черта – стремление к независимости, поиски истинной свободы, хотя он и не вполне понимает её суть:
«Это дитя так хочет свободы, словно знает, что с ней делать».
А по мере развития истории происходит и трансформация героя: у него появляются сомнения в своём предназначении, роли хмурей вообще, мотивации наставников обители и земледержца и так далее. Более того: он начинает вспоминать свою прошлую, до обучения, жизнь, магическим образом стёртую из его памяти. И воспоминания эти явно идут вразрез с тем, что ему внушали все прошедшие годы.
Одновременно продолжается его познание Хмури и её природы. Если обходиться без спойлеров, можно упомянуть, что она, скорее, некое воплощённое коллективное бессознательное обитателей этого мира. И она сотворена – то есть, не является чем-то вечным и изначально этому миру присущим, но имеет начало и конец. И уже кончается.
Что знаменует… не конец вселенной, поскольку Хмурь всё-таки локальный феномен, но масштабные бедствия и реки крови. Вот это предчувствие ужаса – войн, массовых смертей, резни, весьма резонирует с настроениями в современном мире и делает фэнтезийный роман актуальным чтением.
«Люди будут воевать? Они всегда воевали. Это – часть их природы, и я не могу её изменить, потому что люди и варки – не творины. Они были созданы не Чародеем, чья сила роднится с моей, а кем-то совсем другим, чьей природы я не понимаю».
Возвращаясь к образу главгера, надо отметить, что в нём очень мало от обычных героических «марти сью». Он часто бывает неуверен, излишне критично настроен к себе, сторонится людей, да и вообще их недолюбливает. Откуда всё это, становится более понятным, когда выясняется трагическая история его появления в обители хмурей. При этом окружающие ощущают в нём незаурядную личность, что вызывает у некоторых зависть, у других восхищение или почтительную опаску, а у хмурии Птахи – настоящую любовь.
И все эти авансы небеспочвенны: в конце романа Накер, вернее, уже Шель предстаёт в образе титаническом, почти полубогом…
Отлично выписана и большая часть прочих героев: например, порывистая и авантюристичная Птаха, или Гном – образ, чем-то напоминающий Хагрида из «Гарри Поттера», но, пожалуй, даже посложнее. Памятны и убедительны наставник Хрыч, обременённый тяжкой виной, взваленной на себя из чувства долга перед миром, или Чародей, образ которого ярко выявляет неспособность человека сравняться с Творцом. Да и все прочие, даже едва мелькнувшие на страницах: несчастная пленённая сирена, жестокие интеллектуалы энтаи, «себе на уме» великаны варки…
Ради спасения мира компания героев ищет Чародея, дабы тот восстановил нарушенное равновесие, и в конце концов находит. Но творец творин не в состоянии сделать то, чего нет в нём самом: равновесие утеряно в людских душах, а значит, и в Хмури.
«Какие глупые все мы. Каждый думал, будто ответы есть у других, будто можно переложить свою ношу на чужие плечи, более сильные».
Но «хворает весь солнечный мир», и кровавый конец его неизбежен. А перед ним Хрыч, подобно Понтию Пилату у Булгакова, уходит по лунному лучу в вечность в сопровождении зверски убитой (и по его вине тоже) дочери-хмурии.
Справедливости ради, финал доставил мне меньше удовольствия, чем остальные части романа. Мне показалось, что он написан более торопливо, не столь скрупулёзно. А развязка, при которой главные герои спасаются от локального апокалипсиса посредством перенесения их на триста лет в будущее отдаёт неким «роялем в кустах», да и смотрится несколько искусственно притянутой.
А вот что мне понравилось безусловно, так это прекрасный, образный, ясный и сочный язык, которым вещь написана:
«У Птахи в глазах прыгают такие мявкучие бешеные коты, их бы даже чародейская иллюзия не повторила».
«Он тоже смотрит на меня. С мрачной полуухмылкой скального гроблина, нагадившего в суп».
«Дракошка тянется в ночь, как струйка дыма в открытое окно».
«Такое ощущение, будто весь мир вокруг меня укутался в саван из недоговорок и дурацких секретиков, а потом внутри этого савана окончательно спятил».
…А может быть, в финале, где мир хоть и сотрясается, и умывается кровью, но весь не погибает, имеется скрытый смысл. Может быть, автор не считает, что мир этот, при всём его мраке и корявости, достоин смерти. И что в нём и над ним есть нечто большее, чем земледержцы и творины, люди и варки, Хмурь и Чародей…
«Не знаю я, кто виноват! Может, ни при чем тут Чародей, сирены, война и танство. Может, виновата наша паскудная природа, из-за которой мы не можем просто жить, не мешая друг другу и не творя зла. И всегда, одной рукой учиняя зло, другой мы утираем слезы раскаянья, а душой жаждем справедливости. Той, что во всём разберётся, за всех решит и сразит зло».
Другими словами, мир спасается через покаяние?..
Имею возможность, способности и желание написать за разумную плату рецензию на Ваше произведение.