Рецензия на роман «Не вернувшийся с холода»

Господибожемой, с чего вдруг я стану читать фанфик на какое-то аниме. Все эти кошкодевочки с разноцветными волосами и суперспособностями…  я взрослый серьезный человек, между прочим. А у этих там что? Ужимки и прыжки, интриги и ах, романы, попаданцы эти еще и… гражданская война? Стоп-стоп-стоп. С этого момента поподробнее. Я очень внимательно слушаю.

Синеволосая воительница в умопомрачительно короткой юбке задает вопрос и тут же сама отвечает на него:

— В самом деле, почему бы всем хорошим людям да не убить всех плохих людей… Потому что в процессе некоторые хорошие люди станут уже не совсем хорошими. Придется их тоже... И так до бесконечности.

Да что, черт возьми, ты можешь в этом понимать, сказочное создание?

И вот вы знаете, а ведь да. Кое-что они там поняли.

Но начать стоило бы не с того. Земля замерзает, и человечество в отчаянной попытке спастись эвакуируется в виртуальный рай. Ну, рай с гражданской войной, да. А как вы хотели. Так уж люди устроены, что ни во что-нибудь менее паршивое не поверят, психика просто не примет. Ну а что, если мы из поколения в поколения это все воспроизводим на Земле, с чего бы нам чувствовать себя хорошо в виртуале, если этого там не будет? Попаданчество, впрочем, цивильненькое: встречающие делегации, карантин, гарантированное трудоустройство… да и война здесь вроде бы в прошлом. Но оказывается, не всем так свезло: некоторые нелегально попали в эту матрицу раньше, в разгар, назовем это сухими словами учебника, революционных потрясений.

Действие романа развивается в двух временным пластах. В одном идет собственно война и революция, куда закинуло первого попаданца. В другом пережившие эти события герои вместе с цивильными новыми попаданцами смотрят кино об этих событиях и все время вспоминают, что в реальности все было грязнее, труднее, жестче. Но и сами они при этом в своем кровавом прошлом представляют собой облегченное такое кино по мотивам того, как это обыкновенно происходит в реальности.

Тут на первом плане, разумеется, герои: у каждого из них есть особые сросшиеся с ними артефакты, превращающие их в сверхлюдей. Обычные войска в лучшем случае выполняют вспомогательные функции, а вообще так – «смазка для клинка». Реально судьбы мира и революции определяют пара десятков супергероев, ну и примкнувший к ним попаданец-прогрессор, которому магию заменяет особая злая удача. Есть малолетний император и правящий из-за его спины первый министр – отвратительный как внутренне, так и внешне жиртрест. Некоторые герои защищают закон и порядок, какие уж есть, а другие бросают им вызов, планируя революцию. 

Все герои – сложные личности с яркими эмоциями. Они красивы, благородны и даже ко врагу исполнены уважения. Где-то там на периферии болтается слабо прорисованная массовка, вызывающая мало сочувствия.

Вот что думает об этом одна из юных революционерок:

Мы вроде как должны защищать простой народ… А простой народ, оказывается, такие же мародеры и насильники, когда их больше! Сэрью воин и враг, но я уважаю ее больше, чем этих говнопахарей!

Дура, хочется орать ей прямо в планшет, поймешь ты или нет, что революция – это не красиво рубиться с уважаемым врагом, это именно говнопахарей превращать в людей, будь они хоть трижды мародеры и насильники.

Да, но нет. В сказочном мирке есть нищета, рабство, бесправие, аграрное перенаселение и голод — но как бы не в фокусе. Враги в конце войны благородно мирятся – не все, конечно, слабо прорисованных персонажей второго плана казнят. Что там сталось с малолетним императором? Ой, да кого это волнует, не тот мир, слава труду.

Зато вроде как до поры нет массовых войн. Попаданец говорит:

У вас тут просто нет понятий таких, чтобы я объяснил. Вы в таких объемах никогда не воевали — и радуйтесь!

Впрочем, он же такой не один. Земляне с энтузиазмом привносят в нарисованный мир и массовые войны, и автоматы против пик и мечей – все, что составляет главную радость бытия человеком. Наш попаданец своих соотечественников достаточно успешно мочит, защищая от них куколок с разноцветными волосами. Кошкодевочки, они как-то человечнее. 

Тяжело бремя прогрессора.

“Есть место прокаженным. И это место — наше”... У нас там есть литература.

В нарисованном мире литературы нет, он литература сам.

А беженцы от апокалипсиса выясняют, что технология, позволяющая им жить в виртуале и накапливать там память, ускоряет замерзание Земли и отнимает надежду  у тех, кто еще борется за будущее человечества в этом, как его, реальном мире. Ну, потому что в виртуал все по-любасу не влезают. Такая вот неприятность. Что поделаешь. Не отказываться же от замечательной жизни в новом мире только потому, что на экваторе умирает от голода плохо прорисованная массовка! 

Все это не особо интересно. Интересно тут, у ярких и яростных героев. Эти разделенные войной сестренки, сойдутся ли они в смертельном бою? Эта прекрасная воительница, защищающая закон, добьется ли любви юного революционера? Впрочем, мы с самого начала знаем, что и те не сойдутся в смертельной любви, и эти не залюбят друг друга до смерти. В другом таймлайне все живы, пьют вместе чай и разбились по парочкам весьма гармонично. Но как-то это совершенно не мешает с замиранием сердца следить за их приключениями в прошлом.

Специально для меня в этой книге есть герой, с позицией которого я совершенно солидарна. Это Анна, жена главного попаданца второй волны. Вроде бы забавная такая тетушка, ревниво одергивающая мужа, когда он засматривается на кошкодевочкины коленки. А ведь это она хотела в мир, где женщины во всем будут равны мужчинам. И тут тот неловкий момент, когда понимаешь персонажа, вероятно, иначе и глубже, чем автор. Не мужа она ревнует, а обидно ей, что это равенство сопровождается непременной сексуализацией героинь, все эти декольте в самых неожиданных местах и чуть ли не бой на высоких каблуках (не совсем, но близко к тому). И вот тринадцатилетний сын Анны идет на свидание с кошкодевочкой; проблема тут не в том, что она пятью годами старше, и не в том, что она убийца по профессии, а в том, что она нарисованная.

А как ты, читатель, реагируешь, когда твои дети встречаются с нарисованными кошкодевочками? Анна говорит: пахнет пластиком. Ее муж смотрит глубже:

От штампа до архетипа ровно шаг.

Книга безусловно этот шаг делает.

Чуть больше, чем судьба брошенного на замерзающей Земле человечества, Анну и ее мужа волнует другой вопрос. Вот встретят они сейчас первого попаданца, это кстати их старый друг. Он тут семь лет в кровавой каше варится, меняя ход кукольной истории, однако до сих пор не знает, что все вокруг него – нарисованное. Что ему сказать, как?

Прикинь, братишечка, какая задница,

И тачка – матрица, и баба – матрица.

(Я конечно же переношу на себя, и вот моей бы героине убедительно доказали, что и все жертвы, и вся грязь, и все короткие минуты любви и дружбы были иллюзией – ой она бы там устроила риалли формат це).

Но все самым диким образом перемешивается, и боты оказываются человечнее людей, и виртуал натуральнее реальности, и в самом конце ничего нового вроде не открывается, но все выворачивается под таким углом, что становится ясно: вопрос решения не имеет.

Потому что ни один честно заданный вопрос правильного решения не имеет.

Гражданская война – она не в том, что те кошкодевочки против этих. Она всегда с тобой. Она в тебе.

Дочитываешь книгу, выключаешь планшет. В рабочем мессенджере мигают четыре сообщения, голодный муж уже идет с работы, у детей надо уроки проверить.

Пахнет пластиком.

***

Это было эссе по мотивам произведения, фанфик на фанфик практически. Надеюсь, мне удалось донести, что книга, безусловно, вызывает эмоции. Двадцать авторских листов читаются на одном дыхании, это близкое к безупречному сочетание яркости, живости и неравномерной, но определенно присутствующей глубины. Текст напичкан отсылками и пасхалками, как рождественский кекс изюмом. Слог великолепный, я бы например ничего не смогла тут улучшить (вот разве что «дефис плюс пробел» поменять бы на «тире плюс пробел» автозаменой, отчего-то многие тут этим пренебрегают, а реально же вопрос на три клика).

Немного сложно переступить через жанр «фанфик на какое-то аниме», но на самом деле все прекрасно понятно и без знакомства с каноном, а снобизм можно и отбросить. Мультик – способ поговорить о природе человека и создаваемого им не хуже любого другого. Многое даже лучше видно вот в этом легкомысленном формате.

Потому что настоящей литературе совсем не обязательно быть на очень уж серьезных щщах. Достаточно того, что человек – это действительно серьезная проблема.