Рецензия на роман «Дети Нитей. Эллед»
Начиная говорить о книге, я всегда ищу первое слово, а дальше уже всё раскручивается само собой. И тут первое слово, которое пришло в голову, – исповедь. Хотя оно сразу же потребовало уточнения: скорее эта история похожа на дневник. Размышления совсем ещё юного человека (в начале книги рассказчику, Найту, всего пятнадцать) о мире вокруг и собственном пути в этом мире, о страшных и прекрасных событиях, которые судьба ему подбрасывает, о людях – новых и тех, что ушли, значимых и не очень… хотя Найт из тех, для кого малозначимых людей не бывает – он не стоит от жизни в стороне, а погружён в неё с головой, и все его чувства ясны и предельно сильны: восхищение, любовь, верность, презрение, ненависть… Впрочем, то же самое можно сказать о многих подростках.
А вот умением держать чувства в узде, безусловно подчиняться приказам, но в то же время и осмысливать происходящее, порой идя на риск принимать решения самостоятельно, далеко не каждый подросток в его возрасте отличается, однако Найту приходится этому научиться. Герой книги – отнюдь не беспечный мальчишка, а воин-маг… а ещё он, пожалуй, священник, а ещё учитель, хотя основную часть книги он учится и сам. Хотя учатся тут все – включая и мудрых опытных наставников. Вот только смысл из уроков извлекают разный…
Книга прочитана давно, потом перечитана не раз, какие-то отрывки я видел впервые в блоге, отдельно от книги, и очень-очень много было обсуждений. В этой истории много того, о чём можно спорить и рассуждать. Собственно, этим занят и герой-рассказчик: наблюдения, беседы, споры. И тренировки, с оружием и Нитями, и поиск истинного смысла в Нити Пустоты. И бесконечный поиск себя. И конечно, магия – хотя мне не нравится это слово в контексте «Элледа», поскольку оно уже привычно отсылает нас к палочкам и заклинаниям, как и упоминание о магической школе ассоциируется с Хогвартсом. А здесь всего этого нет.
А что есть? Если обозначить основной стержень сюжета в двух словах, то на ум и впрямь может прийти знакомая схема: история мальчика, которого сперва мы видим рабом, затем – учеником в школе магии, затем главой новой школы и воином… но никаких сравнений с Гарри Поттером нет и близко. Хотя мальчик необычен, а «факультетов» в школе под названием Эллед тоже несколько. Пять, а с появлением там Найта добавляется и шестой. Но они не соперничают, а напротив, создают слаженные команды – отряды воинов, дополняющих друг друга. Отряды, состоящие из друзей.
Мотив дружбы тут является, пожалуй, ключевым. Дружба подростков, дружба взрослых… соратников. В этой книге постоянно присутствует мотив войны, воинских обязанностей и взаимоотношений – но при этом никакого ореола героики вокруг битв и убийств вы не увидите. Доблесть? Да. Героизм? Да. Но блеск славы, «вжик-вжик, выноси готовенького»… вот этого всего нет. Есть подчёркиваемое с начала и до конца убеждение: любое насилие людей над людьми в корыстных интересах и погоне за властью, торговля чужой жизнью и свободой – суть зло, уродливое явление, которое искажает саму ткань мироздания. Не говоря уж о душах тех, кто этим занимается.
Почему же мне пришло в голову слово «исповедь»? Вероятно, потому, что теме богов тут уделено немало времени. Но для магов-элледов боги не столько объект веры, сколько взгляд на реальное устройство мира, ведь их вера подкрепляется фактическим участием богов в их жизни – посредством Нитей. Говорить о Нитях можно очень долго, ибо с одной стороны это по местной терминологии – магия, а с другой стороны – я бы назвал это физикой, законами природы… кстати, если уж искать сравнения, то вспоминается Земноморье Урсулы Ле Гуин – то же внимательное, углублённое изучение законов, то же размытие грани между реально существующим и объяснимым – и мистикой волшебства.
Но Найт непохож на Геда-Ястреба, талантливого и властного. Да и сравниваю я с одной лишь целью: подсказать возможным читателям, «их» ли это история. Ведь одна из целей рецензии – как раз в этом. Кому будет интересно эту книгу читать? Бесспорно, тем, кто любит продуманные до мелочей, глубокие и главное, необычные миры. Наука, тесно сплетённая с религией; шестеро богов, стоящих у истоков шести магических направлений – всё это интересно, и хотя на первый взгляд знакомо – магия Огня, Земли, Воды, Воздуха – но едва вы погружаетесь в историю, то понимаете: это настоящая терра инкогнита, а не повторение старых уроков. Кстати, уж если перечислять, то к этим четырём добавляется Разум. А когда боевой отряд магистров Элледа, проводящий привычную (но вовсе не радостную) операцию по зачистке очередной деревни от бандитов, находит закованного в цепи мальчика-раба – опытные маги, руководители и духовные наставники своих школ, с изумлением узнают о существовании шестого направления, шестой Нити – а именно, Пустоты.
И с этого всё начинается… и почему, спросите вы, я не начал рецензию с этого? Хотя бы потому, что краткий пересказ книги не является моей целью, как и скомканная попытка в паре абзацев объяснить о Нитях всё то, что объясняется на протяжении толстенькой книжки. А кое-что далеко не сразу понимают и сами герои, и даже владеющий загадочной шестой Нитью найдёныш – Найт.
Он-то, Найт, деревенский мальчик (но отнюдь не фермер-простачок), к началу книги два года пробывший пленником жестоких бандитов, – и рассказывает эту историю. И мир мы видим (почти полностью, не считая немногих интермедий) – его глазами, вместе с ним знакомясь с его спасителями-магистрами, концепциями их Нитей, городом, где находится школа, а одновременно и штаб военной магической организации под названием Эллед, и принципами существования этой организации. Путь Найта кажется одновременно и светлым, благодаря участию и тёплому отношению окружающих, – но и непростым, местами даже трагичным, поскольку выбирая путь Элледа, разделяя идеалы и образ жизни новой семьи, мальчик предаёт те установки, с которыми вырос. Найт – единственный выживший сын своей деревни, издавна хранящей Нить Пустоты, и его точка зрения на то, как надо эту Нить использовать, не нашла бы понимания у односельчан и особенно отца. И тут – один (но не единственный) из неоднозначных вопросов книги… что есть защита, что есть вера и предательство. И по большому счёту – тема, проходящая на бэграунде всей книги: как надлежит людям обращаться с тайнами мироздания. Как использовать знания. Применять ли их как оружие – пусть и в достойных целях, – или же куда более достойно направлять их в мирное русло? Или такое противопоставление некорректно, и допустимо то и другое, и выбрать, что хуже, а что лучше, тут невозможно?
А ещё – и мне кажется, неизбежно вытекает из темы сражений и применения особых сил – тема власти во всех её проявлениях. Найт и пятеро его ровесников, юных магов, плетущих разные Нити мироздания, – не просто компания талантливых ребят, команда друзей. Они – боевой отряд, как являются отрядом и их наставники. И для обоих этих групп, старшей и младшей, актуальна тема субординации, командира и подчинённых, права приказывать и необходимости подчиняться приказу. Тема верности не только близкому человеку, принципам и вере, но долгу. Который часто конфликтует с личными устремлениями.
Можно сказать, что эти темы поднимаются во многих произведениях. Что ж, так и есть – они важны, были и есть, пока человечество не пришло к возможности мирного сосуществования по принципу «живи и давай жить другим». Отчего же я подчёркиваю наличие этих тем здесь? Быть может, потому, что их остро переживает герой – и читатель вместе с ним. А может, потому, что мир, с первых страниц впускающий в себя Найта, – королевство под названием Элурен и пятеро магов (которые спасают подростка и сразу становятся для него особыми людьми, символом и Элурена, и собственно Великого Дома Эллед, школы и армии защитников) – этот мир на протяжении почти всей книги предстаёт ясным и радостным, полным дружбы, верности, доверия, взаимопомощи и доброты.
Таким его видит Найт – и по контрасту тем сильнее все тёмные, уродливые проявления этого мира. И снаружи, за его границами, где плетут свои сети маги совсем иного типа, именующие себя Тоории, воплощение худших сторон силы и принципа «Могу, значит сделаю» – грубое искажение неписаного правила Элледа «Можешь помочь – помоги». Но и в самом Элурене, как выясняется, хватает зла – тут есть предатели, и сперва мы вместе с Найтом видим явных, купленных за деньги и сомнительные обещания высокого статуса; но если с ними разобраться относительно легко, то возможно предательство иного рода – куда более сложное, проистекающее из самой глубины людских душ… и по большому счёту, смахивающее скорее на безумие – как ещё назвать отказ от самого важного и дорогого, по сути отказ от себя?
Я не назвал бы эту книгу ни динамичной, ни простой. Собственно, половина сказанных о ней слов – введение вас в заблуждение, ибо и религия здесь означает не то, что мы под этим словом привыкли понимать, и боги – не объект мистических верований, а реальные, хоть и довольно странные с точки зрения нас, обычных людей, существа… и пресловутые Нити – основа ткани мироздания – по сути являются аналогами квантовых струн, что всю эту историю ненавязчиво переводит из разряда фэнтези в разряд специфической научной фантастики… и наука, предлагаемая нам автором, весьма увлекательна – вот только сходу её вряд ли постигнешь.
В определённом смысле это история из любимого мною разряда «шкатулок с секретом» – вначале ты видишь всё глазами не самого осведомлённого героя, который в чём-то заблуждается, чего-то не понимает, а для чего-то у него, в силу юного возраста, попросту не хватает опыта, – а по мере того, как истину проясняет для себя он, открывается суть и читателю.
Возможно, ещё и поэтому тут возникает сравнение с исповедью, но уже научной – исповедью кропотливого исследователя, увлечённого студента, который ведёт записи своих лабораторных и теоретических занятий, и мы то читаем описания экспериментов (порой весьма причудливых, ведь наш учёный в силу генетических особенностей видит саму ткань мироздания, причём без микроскопов) – то следим за рассуждениями о свойствах Нитей и заодно характерах людей, мыслями порой наивными, а порой столь зрелыми, что тянет остановиться и перечитать… А ещё – это и просто дневник подростка, юноши, приёмного сына и брата, друга и ученика, по необходимости воина – чаще, чем ему бы хотелось… и хотя в целом он тяготится необходимостью применять свой удивительный дар и особую Нить для смерти (к тому же, это и больно), но в определённые моменты он получает от этого удовольствие – и ставит читателя перед очередной дилеммой: сколь позволительно в бою торжествовать. Где та грань, за которой отважный бескомпромиссный воин, гроза врагов – сам станет той опасностью, с которой его недавним друзьям придётся сражаться.
Мне, как всегда в рецензиях, мешает нежелание выдавать спойлеры. Самое интересное всегда связано с раскрытием нюансов сюжета, а если речь о книге-Тайне – это губительно для восприятия нечитавших и попросту преступно для любого поклонника детективов, а я как раз таковым и являюсь.
В то же время мне ужасно хочется сказать о «Детях Нитей» очень много – увлечь тех, кто не читал, глубиной и многогранностью истории. В наше время формула популярности – это сочетание стремительного экшена и отсутствия особо запутанных моментов. А тут – как раз наоборот. Если задача рецензента – указать не только достоинства, но и недостатки, то я её выполнил. Наверняка для кого-то всё, мною сказанное, сплошь перечисление недостатков.
А для кого-то – очень надеюсь – это, наоборот, именно те плюсы, которые заставят углубиться в книгу, а затем и последующие, уводящие нас вдаль во времени этого мира.
О чём я забыл сказать… да практически обо всём) Сражения и интриги – они здесь есть, хотя фокус не на них. Яркие выразительные характеры – сколько угодно. По сути, два основных момента, которые в своё время привлекли меня, – это теория квантовых струн, упс, то есть теория Нитей, – и интересные, непростые, очень неоднозначные характеры. Причём если в нюансы Нитей мы вникаем потихонечку, разбираясь вместе с пятнадцатилетним Найтом, – то характеры видим прямо сразу же, с первых строк. Они вызывают симпатию, они вызывают вопросы, они бесят… признаюсь, кое-кто из героев безмерно бесит меня уже полгода. Провоцируя на километровые диспуты с автором и воззвания к друзьям, которых я пытаюсь привлечь в качестве арбитров. Собственно, одна из главных моих надежд – притащить в «Эллед» побольше народу, дабы услышать мнения и понять, где же истина… которая, и так ясно, всегда где-то рядом. Это ещё Малдер знал)
С первых строк… а вот это можно подкрепить цитатой, не выдавая авторских секретов. Даже наоборот.
Таверна была почти пустой: время ужина давно прошло, а те спокойные часы позднего вечера, в которые старшие и учителя могли позволить себе ускользнуть на время из замка и слегка отдохнуть, наступят гораздо позже. Солнце скрылось за рваной линией гор, касалось их краешком, заливало расплавленным золотом, но здесь, внизу, в права уже вступил сумрак.
Зал полнился тусклым светом закопчённых ламп и переливами сайталы. Бродячий музыкант, мальчишка лет семнадцати, усевшись на один из столов, наигрывал спокойную мелодию, слегка покачивал в такт ногой в потёртом дорожном сапоге. Волосы светлыми волнами спадали на плечи, отливали в мерцании ламп серебром заснеженных вершин Тейрис, вспыхивали бликами при движении головы. Мальчик прикрыл глаза и, казалось, забыл обо всём на свете: о таверне и долгих дорогах, о людях, которые не слышат его игры, даже о времени. Словно растворился в песне без слов, одновременно горькой и радостной, нотами вырисовывал раннюю осень, яркости и обманчивому теплу которой вторили пронзительные отзвуки затяжных дождей и скорых зимних вьюг.
Слушателей у него нашлось двое. Хозяин: уставший, всклокоченный старик, нашедший в затянувшемся выступлении без зрителей минутку отдыха, да мужчина под сорок, сидящий перед полупустой кружкой мёда за столиком в углу у окна. Он не обращал внимания на окружающее, хмурился, погрузившись в раздумья, и в то же время легонько, почти незаметно постукивал пальцем по круглому боку кружки, а угадать, растворился ли он в своих мыслях или в переплетении нот, было бы невозможно.
Дверь таверны скрипнула, и в зал вошёл человек. Махнул рукой встрепенувшемуся хозяину, качнул головой, огляделся и поспешил к одинокому посетителю.
— Не сомневался, что найду тебя здесь, — сообщил он, усаживаясь напротив.
— Я настолько предсказуем? — с тенью улыбки спросил второй, так и не оторвав взгляда ярко-фиолетовых глаз от сгущающихся теней за окном.
— Смотря, для кого. Анха, я…
Музыкант едва заметно вздрогнул и заиграл тише, по обыкновению уступая место музыки возможности разговора гостей таверны. Анха бросил на мальчика быстрый взгляд, полный почти неуловимого сожаления. Его собеседник вздохнул и сделал несколько движений пальцами. Едва слышная мелодия вновь зазвучала громче, закружила звуком по залу, заполнила целиком. Глаза мальчишки расширились от вострога, и мелодия потекла уверенней, решительней, переливаясь новыми нотами, прежде неслышными никому, кроме самого музыканта. А он играл, растворившись в песне окончательно, отдавая себя без остатка, сливаясь с ней в одно целое. Играл на пределе, на грани сил, добавляя в музыку тонкий звон благодарности за неожиданный подарок, за то, что его мелодию оценили и вплели в саму ткань мироздания.
Анха снова вернулся к созерцанию близящейся ночи за окном. Второй откинулся на спинку стула и временами легонько шевелил пальцами: менял глубину и тональность, добавлял акцентов, наполнял мелодию оттенками ветров: от легких касаний почти незаметных порывов до хлёстких ударов бури. Мальчишка-музыкант зарделся от смущения — он лишь слышал, что такое возможно, что в тавернах у замка случается, ему говорили об этом с восторгом, а он особенно не верил. Но всё же пришел сюда и в первый же вечер играл вместе с настоящим хэдденом, с магом Воздуха, и начинал понимать, что все слова восхищения, сказанные другими, меркли в сравнении с тем чувством, которое он испытывал сейчас сам. Он пытался поймать взгляд хэддена, но того, казалось, занимает лишь тёплая улыбка в отражение стекла таверны.
Последняя нота завибрировала в зале отголоском зимней метели и оборвалась.
Цитата вышла немаленькая… но по-моему, оно того стоило.
— Дехн, ход времени. — Саару с затаённой нежностью рассматривал хрупкий силуэт своей богини. — Связь прошлого и будущего.
— Почему Огонь? — удивился я.
— Пламя вбирает в себя всё, что ты ему предложишь. — Пожала плечами Рут. — В нём нет милосердия или сожалений. Нет эмоций. Оно не желает разрушать, это его способ существовать в мире. Но, отнимая, огонь не уничтожает, только даёт новую форму. Время так же… бессердечно, как скажут многие. Оно отбирает дорогое, оставляет в конце пути лишь скорбь и боль по тому, что потерял навеки. Иного исхода нет, перед дорогой в Чертоги Вечности тебе всегда остаётся только память.
— Вопрос в том, чем ты её наполнишь, сожалением или счастьем, — добавил Саару тихо. — Что будет перед твоими глазами — пожар или свет костра, за которым тебя ждут те, кого ты любил.
— А если не ждут? — с печальной усмешкой выдохнул я.
— Может, тогда ты смотришь не на тот костёр, Найт?
Дехн – одна из богов. И хотя, по уверению автора, я плёл бы не Нить Огня (а автору-то виднее), но мне очень нравится и идея объединения Огня и Времени, и этот вопрос юного мага Огня. В этой книге немало таких вещей, о которых непроизвольно думаешь: о, вот, оказывается, как обстоят дела… а ради таких моментов, в частности, и стоит читать книжки.
Да, местные маги не хотели в королевство. Не были готовы на те жертвы, которых требовал Эллед. Боялись, я понимал их страх. Сейчас, когда у них появились защитники, им досталась мирная жизнь, которую они заслуживали. Они не хотели, после многих веков унижений, разменивать эту мирную жизнь на то, чтобы защищать. И тоже были нужны Востоку, именно такими нужны — земледельцами, ремесленниками, кузнецами и травниками-знахарями. Честными купцами, бродячими музыкантами, сказателями древних легенд. Без них мир бы тоже не существовал, задохнулся бы в крови вечных сражений за личную правду. Они боялись взять в руки мечи и Нити, боялись однажды вернуться на родную землю. Боялись мести и хэдденских договоров, долгов и цен, которые казались им немыслимо непомерными. Раньше я осуждал их за это, считал, что каждый обязан держать в руках клинок. Теперь, проехав по деревням Востока, понял одну простую вещь — не должны. Они могут держать в руках то, что посчитают нужным. Плуг, молот, байкан или пучок лекарственных трав — неважно. Главное, чтобы им не пришлось брать оружия, чтобы не было нужды делать это поспешно, не было необходимости выходить на бой с ордами палачей и бандитов, бросив то, что кормило их семьи и создавало их поселения. Для того меч в руках у меня. У каждого элледа. Для того, чтобы тем, кто этот меч и держать-то не умеет нормально, он не понадобился никогда.
Быть может, это не центральная идея книги. Собственно, я выделил их немало, но это, бесспорно, одна из основных идей – и один из важнейших уроков, полученных молодыми воинами на одном из первых заданий. Урок, определивший их судьбы… так или иначе.
Отчасти «Эллед» – это притча; отчасти – вопрос. А ещё отчасти ловушка – потому что приём ненадёжного рассказчика никто не отменял, хотя вот это уже спойлер. А отчасти – это большое разочарование… не в смысле литературном – нет, я имею в виду то, что там приключилось; как читатель я не разочарован, но финал книги печалит меня как человека, которого не самым радостным образом удивили те, кто успел вызвать симпатию, с кем ты уже на странный читательско-книжный лад подружился. Хотя разумеется, с точки зрения мистического симбиоза между книгой и тем, кто входит внутрь её мира, – это хороший результат. Что может быть лучше неравнодушия читателя к судьбам героев, к восприятию их как живых людей, пускай они огорчают, обескураживают или злят?
В повисшей тишине возможно было расслышать, как ложится на землю снег. Холодная и давящая, она обхватывала и кидала в пропасть памяти, где остался один из них, с ослепительной улыбкой и пожаром в глазах, казавшийся самым живым среди сдержанных статусами друзей. Вечно весёлый и подвижный, неизменно рядом... Застывший в белом мраморе на аллее героев воин, один из многих подвигов Элледа, самый горький для них.
— Сыграйте, — попросил Вейнор, когда молчание стало невыносимо для каждого.
Подобное от раадена Найши слышал впервые в жизни. В детстве он называл их увлечение чушью, а после вовсе перестал обращать внимание, его вообще мало интересовала музыка. Сууден вздохнул, бросил быстрый взгляд на Рицико и взял сайталу. Пел о потере, о боли, о памяти. Хэдден поднял руки и мелодия сменилась, взвилась яростью, жаждой крови, ревела ураганом мести без права на прощение. Холод предательства, схлестнувшийся с острой сталью смерти. Найши продолжил играть, сдался, позволил мелодии обратиться льдом и пожаром ненависти. Лучше уж так, в песне, чем стать им самим, теряя остатки разума в погоне за теми, кто посмел отнять. Музыка била бурей, рвалась в небо обещанием уничтожить, выжечь до капли. И каждый, кто её слушал, не смог бы сказать честно, что этих чувств он не разделял.
И хотя это, пожалуй, тоже спойлер – это не очень-то радостная книжка. Послевкусие у неё скорее печальное. Один из тех случаев, когда во мне просыпается спорщик-фикрайтер, желающий что-то важное изменить… или просто сказать иначе. Кстати, за слова тут отвечает богиня Хэд – Воздух, ветер. Слова для хэддена – штука важная…
— Раад может привязать душу к земле. — Рут провела кончиками пальцев по пустому алтарю. — Ты не исчезнешь, не будешь стёрт из мира, как в случае Хэд. Только навсегда утратишь право на путь в Чертоги Вечности. Немой, безымянный свидетель течения времени, который лишь наблюдает, не в силах изменить. Раад забирает не бессмертие духа, он забирает дар Дехн. Дар создавать иную форму.
— Это куда более жестоко, чем уничтожение души, — заметил я после короткого молчания.
Потерять право увидеть вновь любимых людей, право существовать, пусть и иначе, чем в нашем мире, оставаясь при этом в нём. Быть вычеркнутым из течения времени и, застыв в мгновении смерти, смотреть, как меняется всё вокруг тебя. Лучше уж быть стёртым из ткани мироздания вовсе, чем вечное прозябание в состоянии камня с сознанием, честное слово.
— Раад старше Дехн, — спокойно сказал Саару. — Но о ней следует узнавать первой. Оценить собственную силу, свои возможности сплетать историю, твою или твоего народа, получить на это право у Огня. И после — узнать цену твоих решений у Земли. Огонь не терпит поспешности, ты прав. Но отвечать за некоторые её результаты ты будешь вынужден не перед Дехн, а перед Раадом.
— Почему ему ничего не подносят? — поинтересовался я, разглядывая пустой алтарь перед богом Земли. — Бесполезно молить о пощаде, если он сочтёт тебя недостойным? Ладно Хэд — она чётко описывает свои принципы и законы, которым нужно следовать, там нет оговорок. Суур дарует право очистить душу, промолчать, когда слово не должно быть произнесено, даёт на это силы. Дехн позволяет изменить форму, даже когда кажется, что это уже невозможно. Но с таким наказанием, как у Раада, есть ли что-то, что может уберечь от его гнева?
— Почему не подносят? — улыбнулась Рут. — У Раада четыре подношения: защищай тех, кто нуждается в твоей защите, исполняй долг, если принял его на себя, не причиняй вреда тем, кто доверяет тебе, и помни о том, что всегда есть кто-то, кому ты служишь. Это его принципы, Найт, соблюдай их, и Раад встретит тебя однажды как собственного сына. Иных даров ему не нужно. Он немой странник, ему ни к чему лишняя ноша, пусть и отданная от всего сердца.
— Голоса он тоже лишён оттого, что это ненужная ноша? — поинтересовался я, оценив всю значимость четырёх подношений Рааду.
— Хэд, Суур, Дехн и Асса — о словах. — Саару хитро прищурился. — Они говорят с нами через свои Нити. Шёпотом ветров, журчанием воды, треском костра. Или нашими чувствами, в случае с Ассой. Но Земля нема, мы не слышим её голоса или не способны услышать за целую жизнь, ведь Раад странствует вне времени. В мгновении он нем. Но там, где властвует тишина, цена слова также неизменна. Раад и Асса назначают цену молчанию, мысли. Хэд, Суур и Дехн плетут голоса нашего мира.
В общем, цитировать можно тут многое. Богов – шестеро, а есть ещё и взаимосвязи, иной раз неожиданные… Но лучше просто прочесть книгу – никакой отзыв, даже самый многословный, саму книгу никогда не заменит.
А эту, мне кажется, прочесть стоит.