Рецензия на повесть «Из джунглей»

В день, когда я перечитывала эту повесть, мир сыграл со мной шутку. Две свидетельницы Иеговы на улице предложили поговорить о боге – что ж, я всегда рада о нём побеседовать. Однако, выслушав мной вдохновенный бред на тему «Ты есть Бог» (без должного терпения, надо сказать), они спросили меня: «А какая вам от бога практическая польза?» И я опешила.

От земли, на которой стою, от танца крапивниц, от солнца в весенней листве – практическая польза? Ну, здравствуй, Хагима…

«Из джунглей» - скорее притча, чем сказка или фентези. А в хорошей притче смыслы лежат слоями: один на виду, десять – спрятаны и ждут тех, кто захочет их понять. То, что противопоставляется на одном слое, оказывается связанным на другом; жизнь текуча и прихотлива, как мелодия этой сказки. Для героев книги смерть – не абсолютное зло, их ожидает перерождение, так что смерть, скорее, тоже часть жизни. Зло возникает тогда, когда смерть начинает отрицать жизнь, заменяя радость порядком, а перерождение – посмертным существованием, вечной не-жизнью.

Аши идёт и думает: почему-то плохо, когда у многих – одно божество, и они решили, что правы. Почему-то плохо, когда многие вместе считают, что только они и правы.

Хотя они правы по-своему. Хагима – богиня, богам надо служить. Но без Аши. Хагима ведь обойдётся без Аши?

Не обойдётся – взявшись устанавливать новый мировой порядок, Хагима не успокоится, пока не получит всё, до чего сможет дотянуться. А потом, надо полагать, свернёт пространство, закуклится и остановит время.

Деревня, в которой живёт Аши, враждует с джунглями, любой клочок земли приходится заново отвоёвывать ежедневно. Но она противопоставлена не только джунглям – город, символ человеческой власти, оказывается ещё страшнее. Живущие в городе не считают жителей деревни людьми, даже если это пришедшие из той же самой деревни солдаты.

Эта сияющая рукотворная красота так же опасна, как дикая краса джунглей.

Джунгли стремятся поглотить деревню, но и город делает то же самое; в первом случае – ростки и трава, во втором – стрелочки ситоха на лбах. Джунглям, по крайней мере, не нужны души.

При этом разобраться, что есть что, не так просто. Смерть несут человеку и джунгли, и Хагима, только в первом случае его ждёт перерождение, а во втором – жуткая судьба не-умершего. Сила жизни одинакова и в зарослях, захватывающих деревню, и во всходах на полях. Золото может быть и живым светом на птичьих пальчиках дхангу, и мёртвой коростой, душащей тело. Нет добра и зла в чистом виде, всё определяют детали.

Убийство, борьба – часть жизни. Хищники охотятся, вьюнок ползёт вверх по стволу, росянка ловит насекомых, буйволы убивают траву. Но зачем, зачем вы убиваете за золото? 

В начале книги Аши, чеканщик и художник, принадлежит деревне. Джунгли ему враждебны, город – тоже, и он, как и все жители деревни, пытается сохранить равновесие и выжить между двух этих противоборствующих сил. «И от цезаря подальше, и от вьюги...» 

Но равновесия не получается. С каждым принятым решением джунгли становятся Аши чуть ближе – а город тем временем наступает на деревню и Хагима вытесняет прежних богов.

И книга – не только про выбор между мёртвым порядком и радостью жизни. Она ещё и про то, что тому, кто этот выбор делает, будет некуда возвращаться. 

Человек входит в джунгли – и изменяется, или джунгли его изменяют. И он, изменённый, возвращается назад, где всё осталось по-прежнему.

И идти в собственную деревню – неуютно, неловко. То ли ты провинился, то ли перед тобой провинились.

Чем больше Аши понимает джунгли, тем более чужим он становится в деревне. 

Это всё – грязные чары, вот что говорят люди. Всё, что ты делал – нечисто, потому что ты ничего не боялся! Простой человек – боится всего: боится старших, боится богов, боится закона – а ты?! 

В конце концов оказывается, что лучшее, что Аши может сделать для своих близких – это не возвращаться к ним. Тем более, что и деревня не осталась прежней. Всё, что любил Аши, теперь принадлежит Хагиме. 

Финал повести, в общем-то, светлый. Аши удалось сотворить чудо и спасти умирающего бога, он нашёл любовь и джунгли дали ему новую семью. Но если вспомнить о том, что герой, меняясь, теряет всё, что у него было раньше, финал выглядит совершенно безнадёжным. 

Некуда и не к кому возвращаться, нет того человека, который мог бы вернуться. Остаётся только идти всё дальше и дальше. И, конечно, не может тут быть никакой «практической пользы». Следование за своим талантом, за своей верой, за своим сердцем – вещь сугубо непрактичная. Иной раз даже опасная. 

Но иначе не будет никакого смысла.