Рецензия на роман «Анатомия колдовства»
Искусство — это искусность
в создании правды из того, что является вымыслом.
А. Аймаканова
Ведущее достоинство
В целом, в романе «Анатомия колдовства» замечательно действительно все, и любую из составляющих истории — сюжет, героев, изложение, работу с конфликтом, атмосферу и проработку мира — можно возвести на пьедестал. Но я начну, пожалуй, с достоинства, которое лично для меня стало знаковым.
Одной из самых широко распространенных уязвимостей любой книги с фэнтези составляющей является непредметность волшебства. Этим грешат представители всех жанров, от лфр и боярок (да, я читала) до книг, основным жанром которых обозначено эпическое, героическое или темное фэнтези. То есть книг, где магия по умолчанию должна занимать если не важнейшее, то крайне серьезное положение.
Рассуждая о предметности чародейства, я имею в виду не только продуманность и внутреннюю логическую замкнутость магической системы (и, справедливости ради, даже этого не хватает многим опусам). Я говорю об осязаемости этой системы, о своеобразной овеществленности колдовства, предметности каждого заклинания. В большинстве книг все ограничивается либо штампами («Он бросил во врага огненный шар», «Он метнул ледяное копье»), либо и вовсе общими фразами («Она повела рукой, и враг упал замертво»). В «Анатомии колдовства» ситуация в корне обратная: если читатель ничего не скипает, то к концу книги он неплохо представляет арсенал возможностей героев, включая обойму конкретных заклинаний для каждого из них.
Подобная предметность и осязаемость колдовства, как часть индивидуального авторского мира, для меня крайне важна (между прочим, даже у пресловутого Мартина в ИП ее не было. Внезапно, не так ли? Что, в общем, резко отличает «Песнь Льда и Огня» от работы Уильямса, которой, по личному признанию, Мартин вдохновлялся). Именно она делает магов в фэнтези и, как следствие, само фэнтези убедительным. Именно она превращает в правду то, что по умолчанию ею быть не может. И именно за это качество я снимаю перед автором шляпу, капюшон, шлем, шемаг и все прочие головные уборы, какие только встречались в этой книге.
Самое примечательное, что магия здесь — разная. Это и «академическое волшебство» теургов — правильное и узаконенное; и некромантия, взращенная традицией совершенно другого места (не того, где разворачиваются события романа), и магия ведьм, гораздо более интуитивная, в чем-то первобытная и разрушительная, и магия природы существ (демонов, химер и прочей нечисти). И все эти разные виды колдовства поданы одинаково насыщенно, так, будто их можно потрогать. Так, будто они живые.
Когда оживают легенды, даже у самого закоренелого скептика возникнут сомнения.
Почему это важно?
На самом деле, все просто: потому что колдуны в тексте колдуют, а конфликтующие стороны — дерутся и злоумышляют. Это значит, что в столкновениях магия принимает самое непосредственное участие. И она должна «прочитываться», должна выглядеть реалистично и узнаваемо, должна адекватно работать и производить определенный, черт побери, эффект. Это кажется наблюдением кэпа, но, если заходить с угла «предметности», остается только рыдать от того, сколь многим книгам в жанре фэнтези не хватает подобной черты. Зато можно порадоваться и понаслаждаться, что здесь, в «Анатомии колдовства», она — есть.
Конфликт и сюжет
Сюжет истории построен на полном несовпадении целей ее участников. Если говорить коротко, главный герой идет по следу пропавшей экспедиции. Но вот дальше...
Я нашла в книге всего два взаимодействия, чьи участники находились, скорее, в локальном конфликте, который быстро сошел на нет. В остальном же абсолютно в каждой линии на лицо серьезная конфронтация, которая зачастую лишь усугубляется по мере повествования.
Братья-короли — ненавидят друг друга, и не собираются решать вопрос миром.
Сестры — ненавидят друг друга, и это чувство усиливается с появлением Магнуса.
Коллеги по цеху — ненавидят друг друга, но должны работать вместе.
Государства — в конфликте из-за местной «гонки вооружений», в которую завязаны так или иначе вообще все герои.
Учителя и их подопечные — в конфликте из-за взглядов на все подряд.
Власти и туристы — в конфликте по вопросу безвизовых посещений севера.
Даже нейтральный орден — и тот в конфликте с властями, просто потому, что те мешают ему делать его работу.
Проклятых (это своеобразный этнос, чья судьба схожа с судьбой одного реального народа) ненавидят без малого все, хотя на деле они обычные люди.
И все это на фоне общего масштабного конфликта, который к концу палит из всех пушек, между теми, кто ценит знания и науку, и теми, кто ценит послушание и смирение.
Мракобесие — по-умному обскурантизм — лично для меня является самым большим недостатком любого человека. В том числе поэтому главные герои нашли у меня такой отклик: они обличают институты, пестующие невежество вместо знаний, что сделало для меня выбор сторон в большинстве конфликтов очевидным.
Человек, который из любопытства полез потрошить демона, не демонист — он просто идиот, которого мы спасаем от собственной глупости.
Персонажи
Персонажей в книге примерно до черта. И самое потрясающее в том, что: а. все они нужны и играют свою роль; б. все они запоминаются. Реально, все. Буквально про каждого можно спросить: "Каков он?"/"Какова она?«, и получить краткий, "таргетный" ответ.
Альма — закоренело-недобрая и по-ведьмовски высокомерная;
Рона — импульсивная;
Йон — неопытный. Его неопытность чувствуется остро: ему часто выпадает находиться в сложных ситуациях, в которых он не знает, как действовать. Приоритетная позиция: «Сначала присмотрюсь, а потом сориентируюсь» тоже стреляет парню в ногу: когда приходит время «ориентироваться» Йон, как правило, находится в еще более плачевном положении, чем был до этого, и лишь сильнее впадает в растерянность. И еще Йон — человек-снежинка, теург льда и снега, и его самого мотает событиями, как снежинку ветром. Это человек, чей стержень еще не окреп (здесь время шуток за 300*)
Дурацкая авантюра, начавшаяся с простого «пойди договорись с некромантами», вылилась в настоящий маскарад под боком у врага.
Ситилла — практичная (из женских персонажей — моя любимица);
Эльфгар — недальновидный;
Тостиг — расчетливый и беспринципный. Причем беспринципный не как последняя мразь, а как человек, решающий парадокс мчащейся вагонетки самым клишированным образом;
Гита — прямая;
Эдмунд — упертый.
Но отдельным достоинством и украшением книги является ее главный герой.
Магнус Эриксон — воистину «Магнус». Знаете, бывают такие книги, в которые проваливаешься с головой и выныриваешь, только осознав, что листать уже некуда. Бывают такие игры, в которые понимаешь, что заигрался, когда видишь рассвет за окном, а ты еще не ложился. Магнус Эриксон — сам по себе такая книга и такая игра. В него «проваливаешься» с головой. За всю историю он ни с кем не любится, никого не совращает. Он не харизматичный мерзавец, не веселый трикстер в духе Локи, не брутальный брутал и даже не мрачный жнец. Если Йону обстоятельства и прочие герои всячески мешают выполнить порученное задание, то Магнус при первых признаках постороннего вмешательства в его работу сделал так, чтоб ему никто не мешал. Он — мастер самообладания, редкой и тонкой иронии и некромантского дела, со всеми присущими последнему профдеформациями. И, наблюдая за его мастерством, ты встречаешь краем глаза рассвет, понимая, что еще не ложился.
Изложение
Как я сказала в самом начале, можно взять любой параметр романа и назвать его одним из главных достоинств и сильных сторон. Изложение — не исключение. Автор лаконичен и избирателен с каждым словом. Создается впечатление, что текст писал человек с очень «сенсорным» ощущением жизни, с высокой тактильной и кинетической чувствительностью. Короче, вся физика и физиология мира ощущаются на кончиках пальцев. При этом и образность никуда не девается.
Багровое солнце описало дугу и упало на самую середину улицы меж мёртвыми зданиями.
Ну или:
Из её руки перекочевал в ладонь Магнуса помятый кусок меди, выглядевший так, будто им забили до смерти роту пикинёров.
Разное
— читать будет интереснее и проще, если вы знакомы с некоторыми историческими реалиями, на которые в тексте регулярно случаются аллюзии (вроде экспедиции Колумба, спонсированной Изабеллой, или банка братьев Меаччи, которые «отдают» запахом Медиччи не только по названию, но и по несклонности этих самых братьев к излишней роскоши). А также если Вам знакомы всяческие «хускэрлы», «ландскнехты», «даги», «рейтшверты» и Вы знаете, что «окто» с латыни — «восемь». Но даже если не знаете, автор методично и плавно все Вам расскажет;
— могу предположить, что кто-нибудь из читающих/читавших будет требовать карты (ибо во всех разномастных конфликтах много действующих сторон-стран). Я не визуал от слова совсем, и моему восприятию всякие картинки, скорее, мешают (и карты, и внешность персонажей). Поэтому мне «чистое тело текста» оказалось в самый раз;
— в истории нет ведущей эмоциональной линии: нет упора ни на любовь, ни на дружбу, ни на родственные связи. Каждый человек — сам по себе, это отдельная бочка со стремлениями и интересами. То есть по сути, перед нами ничем незамутненный и не припыленный продукт, поданный максимально отстраненно. Именно благодаря этому легко занять любую сторону, какая Вам нравится, оценивая исключительно поступки персонажей и не оглядываясь ни на какие социальные протоколы;
— собственно от предыдущего пункта: если из-за упора на рассуждения о магии и магических схватках Вы решили, что это приключения, то это не так. "Анатомия колдовства", скорее, драма, при условии, что изначально «драма» — это «действие», а не «страдания».
Игого :)
Как гласит эпиграф, искусство — это искусность в создании правды из того, что является вымыслом. Это умение заставить читателя (слушателя, зрителя, игрока — не важно) поверить в «настоящесть», во взаправдашность абсолютно всего, что происходит в истории. И «Анатомии колдовства» я поверила. Даже в рамках первой части (это дилогия) уже многое расставилось по местам, и все, упомянутое в этом томе, совпало с тем, с чем должно было совпасть.
Это, безусловно, одна из самых лучших книг в фэнтези сеттинге, которые я когда-либо читала. Книгу однозначно закидываю в личную подборку шедевров и отправляюсь читать продолжение. А всем, кто неравнодушен к фэнтези-сеттингам, я настоятельно рекомендую ознакомиться с «Анатомией колдовства».
10 Плетей Фраата из 10