Рецензия на роман «Неоконченный роман»
Warning! Рецензия от читателя с обманутыми ожиданиями. Все сказанное - субъективно, пропущено через фильтр собственных знаний, картины мира и пр.
Execuse mua! Я очень не люблю заклепочничество, но как автор, работающий над исторической прозой, не могу не отметить некоторого пренебрежения важными (не детальными) историческими аспектами.
Ибо обложка, аннотация и теги мне обещали историческую прозу и любовный роман, а получила я, как подметила в рецензии Maryna Ostomyr на “Неоконченный роман” - “костюмированную драму”. Поэтому впечатления у меня очень спутанные, неоднозначные. Я осознала, что это не историческая проза, только дочитав “Неоконченный роман”.
Почему я согласна с определением “костюмированная драма”? Потому что нам показывают героев, которые живут жизнь современных людей-индивидуалистов, надевают на них бумажный костюм эпохи на заклепках, помещают в условную Викторианскую Англию без точных примет эпохи. Костюмы не прописаны, на балах танцуют вальс и “танец” (по описанию похожий на что-то из контрдансов или кадрили), а на званых обедах едят безликую еду, а не йоркширский пудинг и какие-нибудь устрицы из Северного моря. При этом мне говорят, что это не просто условная Англия времен от Джейн Остин (еще не Викторианская, кстати) до Первой мировой войны (уже Эдвардарианская), а дают конкретный тайминг - 1867 год. Зачем? Примет именно этого времени я не вижу.
В общем, декорации условны. Герои по большей части движутся конфликтами современности: детские травмы и влияние их на отношения в будущем, о чем в 1867 году совершенно не думали. Но при этом персонажи ведут себя как принято показывать в книжках про эту эпоху: барышни падают в обморок, закатывают истерики с битьем посуды, и бояться скомпрометироваться, что для современного человека неминуемо бы привело к ярлыкам “истероид” и “нарцисс”, который очень вероятно может превратиться в домашнего тирана.
И вот этот стык между историей и современностью мне не зашел. It is not my cup of tea, как сказали бы в Англии. То есть предстань сюжет в более проработанном историческом антураже, с деталями прошлого и его атмосферой, и с современном конфликте (уверена, хороший исторический роман должен отвечать современной социо-культурной проблематике) — мне бы очень понравилось (см. “Фигуры Света” Сары Мосс, 2022 г). Будь это совсем условное прошлое, без четких временных рамок, представленное как некий сюр, театральщину и постмодернизм — мне бы тоже было бы очень интересно. А тут ни то, ни другое.
В этом плане один из важных конфликтов Натали для меня полностью разрушился у основания. Нам говорят, что Натали необычайно самостоятельная молодая леди, писательница. Живет одна в квартирке на оставленное дальним родственниками небольшом состоянии, принимает гостей и сама принимаема гостями. И все это показано исключительно как должное. Легкое удивление и только. Общество несколько заинтриговано, но спокойно принимает сей факт.
Вместе с тем, насколько мне позволяет знание исторического периода, ситуация должна была складываться чуточку иначе. К середине Викторианской эпохи у более-менее состоятельной женщины прав было меньше, чем у прачки (мы не берем в расчет Джейн Эйр, которой повезло родиться без гроша за душой, отчего такая бедняжка обладала большими привилегиями, чем более состоятельные барышни). Неразумной барышне, только по факту своего рождения склонной к болезни “бешенство матки” (научный термин того периода для “истерии”) — денег доверять было нельзя. Отец, брать, муж, дядя, троюродный-десятиюродный племянник, поверенный (адвокат-бухгалтер) должны были стать опекуном такого неразумного существа. Опекуном женщины мог стать и совершенно чужой ей человек, который бы полностью распоряжался ее деньгами (и мог просадить их неудачным вложением), и женщина должна была просить у него деньги “на булавки” - личные расходы (в том числе у мужа, даже если все состояние было ее приданным, а второй не вложил в семью ни фартинга).
При этом да, эмансипация начала развиваться именно в это время. В редких исключениях, женщины бросали вызов устоям очень строгого общества. Распоряжались своим состоянием сами, жили одни (хотя чаще предпочитали жить с “компаньонкой”, она же “приживалка” — чтобы не быть перед обществом скомпрометированной), — все как замечательная Натали в “Романе”. Но при этом реальные женщины встречали огромное сопротивление в обществе. Им отказывали в приемах приличные дома, обрывали все деловые связи и пр. “Cancel calture” — на современном сленге. Потому что женщина живущая одна уже по сути была распутной — у нее же нет свидетелей, значит она водит домой мужчин. Все ясно-понятно. Разве могут быть другие варианты?
Помните сцену в “Ярмарке тщеславия”, где муж Бекки Шарп ловит ее на измене? Она просто сидит в гостиной с господином наедине, без компаньонки и слуг. В одежде. Без поцелуев и объятий. Для Викторианской Англии такая сцена уже стопроцентное доказательство супружеской неверности и повод для развода (что нонсенс и скандал для этого периода). А если юная леди живет одна? Обществу сразу видно — распутница.
Тоже самое с каретами. Мадам Бовари у Флобера (не Англия, конечно, но исторический период подходящий, и нравы похожие) разъезжает в карете с любовником. Флобер ни описывают, чем они там занимаются. Но обществу (читателю этой эпохи) сразу ясно, что женщина, оставшись наедине с мужчиной, может заниматься только одним. В конце концов, бедняжки “бешенством матки” страдают (а этим же термином могли и нимфоманию называть).
Героиня “Романа” Натали Нибертли же живет одна. Ездит в поездах без компаньонки. Ходит в ресторан с мужчиной (такие вольности девушки смогли себе позволить только после окончания Первой Мировой войны). Позволяет себя запереть в комнате с его отцом на сеансе “психотерапии”. По меркам Викторианской Англии леди Натали уже скомпрометировала себя по самое ни хочу. И ни разу от нее никто не отворачивается, в ужасе не захлопывает дверь перед распутной девицей, позволяющей себе такие вольности. Ни разу Натали не думает о том, что это все может ее скомпромитировать. Все от того, что конфликт между бунтаркой Натали и обществом по сути совершенно не отражен. Нет строгого общества же. Все сплошь поддерживающие, никто не удивляется, никто не в ужасе от ее поведения. А если и задирает нос (как родители Джорджа), так потому что строптивица отвергла их сына, а не потому что ведет себя как распутная девица. То есть Натали уже должно было бы или плевать совершенно на мнение общества. Либо она должна была бороться за кристальную репутацию изо всех сил, и не компромитировать себя во всех предыдущих аспектах и показывать, что репутация ей важна.
Поэтому, когда Натали готова разорвать помолвку с любимым человеком, только потому что подлец Джордж затащил ее в кабинет один-на-один, и их при этом заметили…. Выглядит оооочень странным.
Надеюсь, я достаточно обосновала свою запутанность. При этом я не скажу что роман мне не понравился. Мне очень понравилась затрагиваемая проблематика романа. Понравилась Натали. Понравился стиль автора (как классно автор использует безличные конструкции «мне ответили», вместо «Анри мне ответил», как здорово отражает психологию жертвы и восприятие через призму травматического опыта!).
И что очень круто, это же настоящая декомпозиция любовного романа — автор показывает жанр совершенно под новым ракурсом. Выходит за рамки шаблонного сюжета и героев. Это очень здорово!
Показывает влияние детских травм на восприятие действительности. Ребенок — свидетель убийства матери отцом. О том, как через призму конфликтов родителей уже выросшая девочка продолжает воспринимать отношения. О том, что вырос такой ребенок эмоционально-нестабильным (одна сцена где Натали бьет посуду и чуть ли не избивает своих служанок чего стоит). О том что ее самостоятельность только вынужденная маска, а когда появляется человек, который за нее решит все вопросы (продаст дом отца, купит новый — доверить свое наследство и состояние человеку которого она знает всего пару дней!) — она отдает свою самостоятельность (которая должна бы быть достигнута настоящей битвой с общественными устоями) только со слабыми возражениями, отказывается от дела своей жизни (писательства) и спокойно примиряет роль примерной жены, где муж может решать с кем ей общаться, а с кем нет. Девочка с типичным daddy issues сказали бы мы сейчас.
И я бы сказала, что девочка, пережившая опыт насилия в прошлом, остается жертвой и находит себе другого абьюзера. Потому что Анри (как декомпозиция героя любовных романов) - деятельный, решительный, любящий, по современным меркам будущий домашний тиран. Запрещать общаться и разговаривать с другими людьми? Ой, колокольчик звонит, предупреждает: беги от такого, девочка. Заставляет подписывать бумаги не читая? Беги, беги, дурочка! Плюет на желание избранницы самой решить вопросы с издателем, и невзирая на ее чувства и желания идет с ней? Бегииии! Врывается к ней в квартиру пьяным, хватает шпагу и нападает? На этом бы девочка со здоровой самооценкой поставила бы точку в отношениях. Но девочка — дочь пьющего убийцы. Для девочки нормальны такие отношения. Показательно, что роман обрывается не на этом, а на новой травме для Натали, в которой Анри (который часто показывался нежным и любящим, ему так хотелось верить! Говорят, абьюзерам между припадками их злости тоже очень хочется верить) оставляет ее одну. Как человек с низкой эмпатией он не может понять, поддержать ее. Пытается отвлечь, а потом отпускает.
При этом герои вроде как любят друг друга. Если бы они расправились со своими тараканами (кстати, почему Анри вот именно такой мне осталось непонятным, но следующая книга, как я подсмотрела, содержит главы от его лица, так что видимо раскрывается), отрефлексируй свою импульсивность и нелогичность, -- они могли бы быть, пожалуй, и счастливы. Травмированные люди часто хорошо состыкуются между собой, помогают исцелиться друг другу, если сами видят в себе проблемы и стараются стать лучше. Я предположу, что какое-то время Анри пытался над собой работать, пока не сдался.
Ну глубоко же, а! Актуально. Современно и важно. Вот форму исполнения бы подкрутить, логики добавить, мир и детали прописать, и такая конфетка бы вышла.
P.S. Сын барона не мог быть тоже бароном. Анри станет бароном только после смерти своего отца барона. И Барон не по фамилии, а по тем землям, что привязаны к титулу. Вот смотрите, есть Кейт Миддлтон, она “герцогиня Кембриджская” после замужества (теперь принцесса Уэльская, после смерти Елизаветы). Не герцогиня Миддлтон, и не Кейт Кембриджская. А вот именно так: “Кейт Миддлтон”, “герцогиня Кембриджская”. И другой герцогини Кембриджской не было пока Кейт не стала принцессой Уэльской, и ее дети не были герцогами. Анри мог бы быть “молодым бароном” если унаследовал этот титул не от отца, а от какого-нибудь пятиюродного дедушки. Но тогда бы у вас было не два барона Бьюэьти (не уверена, что верно запомнила), а какой-нибудь, условно, барон Эшкомб и барон Брэбурн, но при этом бы носили одну фамилию.
P.P.S. Я очень не люблю писать рецензии где критики больше, чем похвалы. Я не хочу обидеть автора. Уверена, Натали Карэнт обладает потенциалом да и сейчас пишет весьма достойно. Пожалуй, я просто не ЦА книги, я вижу, что многим читателями текст прекрасен и в нынешнем состоянии. Просто когда-то именно критические отзывы на мою первую книгу, помогли мне вырасти. Возможно, ракурс из моей рецензии на текст, пригодиться и кому-то еще)