Рецензия на повесть «За ночью рассвет»

История начинается с того, что юная леди, находящаяся на попечении друга семьи, т.к. её родители погибли, переезжает жить отдельно, и сразу же заводит знакомство с соседским "прынцем". И тут сразу возникает несколько закономерных вопросов: как так вышло, что опекун не только позволяет, но ещё и сам ратует за то, чтобы она съехала?! Да ещё и открыто предлагает ей "ищи себе мужа"?! С точки зрения описываемой исторической эпохи - альтернативы Франции XVI века - такое просто невозможно в приличном обществе (а героиню автор позиционирует как относящуюся к таковому обществу) - поползшие после этого слухи просто уничтожили бы как её, так и его репутацию без возможности реабилитироваться (дальше по тексту автор вообще постоянно будет предпринимать всяческие попытки уничтожить её репутацию). А надеяться, что слухи не поползут - глупо. А позиционирует Сильвию автор, опять же, как девушку неглупую (что, правда, дальше по тексту не подтверждается). Дальше - новый знакомый нашей героини, в которого она с разбегу влюбляется. А с чего бы это ей, простите, влюбиться, за те, сколько их там было, три-четыре встречи максимум по полчаса, которые между ними были? Да и встречи эти не то чтобы были какими-то предрасполагающими к роману. Ну, хорошо, спишем на юную наивность и жажду чувств. Но с разбегу бросаться в брак? Да ещё и уезжать с ним сразу? Святая наивность... Вот только куда больше удивляет поведение героя. В чём его мотив? Он пленён её красотой? Но он уже не юн, у него ребёнок, и ребёнок не маленький... в таком возрасте мужчина уже не воспарит на крылах неземной любви к прекрасной незнакомке. Он будет вести себя рассудительно и отталкиваться, в первую очередь, от прагматизма. Так каков его мотив? Найти новую маму сыну? Нет, он сам об этом говорит, да и это дворянское гнездо, без глазу дитя не останется. Даже при условии, что он предполагает свою скорую кончину, которая, спойлер, случится, то гораздо логичнее отдать сына на попечение лучшему другу, который не только достойный человек и приходится оному сыну, ни много ни мало, родным дядей, но и сам отец, а значит имеет опыт в воспитании детей, но уж точно не зелёной соплячке, которую он толком не знает. Может быть он увидел в ней какие-то личностные качества, которые заставили его влюбиться? Боюсь, что в описанной героине таких качеств нет, потому как нет личности. Увы. Сильвия на данном этапе вообще существо пассивное, не проявляющее какой ба то ни было собственной воли. Остаётся материально-денежный вопрос: но и тут для героя после женитьбы не меняется ровным счётом ничего. В итоге, я мог бы поверить, что Ричард просто решил развлечься с молодой и наивной соседкой, но точно не больше. Завершает это всё то, что Ричард, в итоге - герой-функция, который появляется в сюжете только для того, чтобы в 13 главе просто сдохнуть. А ведь такой драматический потенциал...

Но даже не в логике здесь главная проблема. Главный вопрос: а зачем всё это было? Первое препятствие, которое настигает героев - это болезнь и кончина мужа в 11-13 главах. Но это треть книги! Треть для того, чтобы дать абсолютно безконфликтную экспозицию?! Возможно в этом вопросе я и не прав, но это моё сугубо личное имхо - конфликт должен случаться на первой странице. А экспозицию можно дать по ходу пьесы флешбеками. А здесь это выглядит просто уныло и неинтересно.

Ладно, поедем дальше. Изменится ли что-то для нас теперь? Спойлер, нет. После действительно неплохого эпизода на две главы, когда похороны осложнились горячкой (после которого, правда, всё равно были к героине вопросы - ей только что сообщили, что у неё пасынка хотят отжать, а она тем временем возмущается тем, что её красоту поставили под сомнение - по-моему ей стоит пересмотреть приоритеты), дальше нас ждёт такое же бесконфликтное путешествие героини и её пасынка на юг. И ведь опять же - сюжетно у данного хода есть огромный потенциал: бери и раскрывай отношения Патрика и Сильвии, не хочу! Проблема в том, что, действительно, "не хочу". Ну, или "не могу". Не знаю, какой конкретно из этих двух пунктов помешал автору сделать это, вот только Патрик на протяжении всего путешествия мелькает лишь на заднем плане, особо в действии не участвуя. Здесь же можно найти просто гениальный пример форматирования текста - в 15 главе внезапно оказывается вся 16 - ну и ладно, фиг бы с ним, но вслед за этим следует ещё отрывок в библиотеке, который сюжетно вообще не понятно куда в итоге должен был приткнуться, то ли перед 15 главой, то ли после 19-й, в общем, кто в лес, кто по дрова.

И вот, наконец, рубеж второй и третьей трети - и вот тут оно, даже не верится, происходит - героиня позволяет себе вновь с разбегу броситься в объятия нового мужчины и благополучно обзаводится бременем. Но и тут не без вопросов. Если с отношениями Ричарда и Сильвии ещё можно попытаться найти какое-то логическое оправдание (но в том то и вся соль, что я не должен пытаться их оправдывать. Мастерство автора оно как раз в том и состоит, чтобы я поверил в происходящее, а не задавал лишних вопросов) то здесь логика отъезжает в далёкий путь. Сначала они с нифига друг на друга как чёрт на ладан смотрят, а потом вдруг буквально с всё того же нифига, между ними вспыхивает страсть. То, что герцог, описанный как человек, для которого приличия и честь - это не пустой звук, позволяет себе открыто флиртовать с дамой, всё ещё находящейся в трауре по погибшему мужу, который, вообще-то, был его лучшим другом - вообще отдельный "успех".

Причём всё это происходит на фоне того, как герцог получает ранение, и проводит несколько дней у Сивильи, отлёживаясь после операции. И тут снова вопросы - во-первых, у нас на дворе XVI век, про антибиотики никто ещё не слышал, а мужик после тяжелого ранения спокойненько себе восстанавливается "даже швы не воспалились". Что меня, как медика, сильно удивляет - нет, я могу поверить в то, что он выжил, но вот лихорадить несколько дней он после такого должен был точно, а не вот так, отделавшись лёгким испугом. Нож, которым его пырнули, вряд ли в автоклаве дезинфицировали, точно так же, как и одежду, обрывки которой 100% попали в рану. Второй вопрос - за всё время пребывания у Сильвии его вообще не волнуют домашние дела. Окей, пусть делами поместья у него есть кому заняться. Но у него там сын! А он даже не послал никого сообщить сыну, что он приболел и некоторое время пробудет у де Ланье. Конечно, поцелуй с Сильвией его волнует куда сильнее, чем родной ребёнок.

А после того, как грехопадение всё-таки случается (причём случается оно сразу же после того, как ей сообщают о болезни Патрика - женщины же они, наверное, все такие: "у меня ребёнок болеет, а пойду-ка я пересплю с кем-нибудь" - сарказм), героиня вообще-то даже не особо замечает это. Ну, так, истерика минут на десять. А потом всё - только напыщенные слова про "память Ричарда". Но проблема в том, что я ей не верю. Не верю, вот и всё. Здесь же стоит сказать и о том, что главы с совместным появлением в кадре герцога и Сильвии вообще обладают некой психоделичностью, в силу того, что фокал жесточайшим образом непредсказуемо скачет, и угадать кому и какая мысль принадлежит - это надо ещё постараться.

А потом, спустя три месяца, она обнаруживает, что беременна. И нет, меня не смущает то, что она осознала это только на третьем месяце - я медик и прекрасно знаю, что даже в современных условиях есть дамы, которые узнают о своей беременности в родах. Меня смущает то, как она обнаруживает своё положение - "затягивать корсет становится труднее". Давайте считать вместе. Со дня её контакта с герцогом прошло три месяца - т.е. 12 недель. С учётом овуляции и особенностей подсчёта сроков в акушерстве, срок её беременности составляет 14 недель +- 1 неделя погрешности. На таком сроке прибавка веса составляет 1200-1700 грамм. Для понимания - это вполне себе нормальный разбег веса для небеременной женщины в рамках 1-2 месяцев (где-то что-то подъела лишнего, где-то наоборот поболела - такие колебания веса нормальны) и уж тем более за три месяца. Да и проблем с надеванием корсета из-за такой прибавки не будет. К тому же окружность живота тоже начинает увеличиваться только с 16-18 недель. И я не знаю, что там говорит автору личный опыт, только одно дело - знать о беременности, и связать с ней прибавку в весе, но совсем другое - увидеть прибавку и сделать по ней заключение о беременности. Так подобные выводы не делаются. Дальше ещё будут проблемы с подсчётами времени - ребёнок у Сильвии будет пинаться на 16-17 неделях, хотя первобеременные не ощущают этого вплоть до 20-й, на каком сроке девочка родится тоже не понятно, вроде по подсчётам выходит 6,5-7 месяцев, т.е. 26-28 недель, но на таком сроке ребёнок сам не задышит, а сурфактант в этом сеттинге ему вряд ли кто-то даст (но тут, честно, могу сам ошибаться, т.к.  подсчётом тайминга в произведении есть определённые проблемы, и 3-4 недели спокойно могли куда-то подеваться, не пойманные в предложениях по типу "прошла неделя").

Но сейчас мы вернёмся чуть-чуть назад. Итак, наша героиня узнаёт о том, что беременна. И, естественно, принимает самое логичное решение (оно же логичное, правда?) - не говорить ничего отцу ребёнка и назло ему отморозить уши выстрелить себе в ногу уехать исполнять хитроумный план, который, конечно же, обречён на успех.

Дальше, вроде бы, всё развивается плюс-минус логично - Сильвия оказывается запертой в городе, между двух воюющих сторон, и пока гугеноты и католики выясняют кто круче, благополучно рожает своё дитя и потихоньку ростит. Но логика сохраняется ровно до той поры, пока граф де ля Редорт не предложит ей сбежать - я даже не буду говорить про то, что это герой функция, который появляется в сюжете только для того, чтобы выполнить свою миссию и благополучно окочуриться - но какой нормальный полководец (а представляют нам его как полководца умного и талантливого) бросает свою армию перед самым началом боя, ради сомнительной вылазки во спасение одной малознакомой ему женщины, при которой его шансы умереть (что, собственно, и происходит) и оставить свою армию без командования стремятся к абсолютным? Неужели он не мог приставить к ней хорошего адьютанта, который спокойно вывел бы Сильвию без его, графова, участия. Но нет, вместо того, чтобы заниматься приготовлениями к генеральному сражению, он прётся с ней и погибает.

Генеральное сражение таки происходит, гугеноты терпят закономерное фиаско, а Сильвия возвращается домой, где герцог Д'Арси, точь-в-точь подросток, а не бывалый мужчина, бросается на неё с требованиями объяснений. И тут она ему, здрасьте, выдаёт: "Вы мне не сказали ни слова о любви, вот я и скрывала от вас дочь". Блин, а ничего, что она сама его затыкала всё время. Даже сама фраза, прозвучавшая из его уст: "Скажите мне, что я вам безразличен, и я уйду", - сама по себе даёт понять, что она ему уже не безразлична, и что уходить от неё сам он не собирается. Ну, ладно, это ещё можно списать на кривую логику самой Сильвии, а не автора.

Пожалуй, на этом у меня всё.