Рецензия на сборник рассказов «Ангел на шпиле»
В рубрике "Сам напросился. Злая рецензия от Нил". Донаты и заявки принимаются!
Здравствуйте дорогие мои. Начал читать святочные, подходящие ко времени истории, представленные Анастасией, с громкой исторической фамилией времен Государыни нашей Елизаветы Петровны.
Сборник представляет собой собрание разнородных рассказов, объединенных фамилией автора, разных стилей и разных жанров. Если первые две истории представляют собой хотя бы оформленные в связное изложение рассказы, то дальше автор проявил фантазию в постмодернистских пьесах о вышеупомянутой Государыне и строительстве Адмиралтейства.
Дальнейшие истории представляют собой занимательное чтение при подготовке к экскурсиям, своего рода пособие для экскурсоводов. Что рассказать в дождливый день, чтобы группа не разбежалась и не заскучала в очереди к отменной пышечной. И тут идут в ход байки о создании статуи Государя Петра Великого, о Зимних дворцах и прочих:
The time has come,’ the Walrus said,
‘To talk of many things:
Of shoes--and ships--and sealing-wax--
Of cabbages--and kings--
And why the sea is boiling hot--
And whether pigs have wings.’
В общем оливье от шеф-повара.
Кратенько разберём первый рассказ. К девочке на экскурсии присаживается незнакомый дед (ау, родители!) и начинает ей рассказывать о том как ангел, гуляя по небу сел на свободный шпиль Петропавловского собора.
История, кончено хорошая, жалко, что выдумка. Коль книга в дальнейших главах претендует на справочник экскурсовода и местами туриста, обозрим исторический контекст.
Представление о том, что Санкт-Петербург – это город, который был построен «на костях», давно стало частью российской культуры и образа северной столицы. Истории и городские легенды о погибших строителях Санкт-Петербурга нашли свое отражение в прозе, поэзии, музыке и кинематографе. Они переплетаются с представлением о Санкт-Петербурге как об «искусственном» городе, построенном по прихоти царя вопреки природе, не приспособленном для жизни людей.
Представления о «городе на костях» возникли еще в годы, когда строительство только велось. Например, сохранились упоминания того, что гетман Мазепа, тогда еще сохранявший верность Российской Империи, отказался отправлять своих казаков на строительство северной столицы, ссылаясь на ужасные условия труда. Спустя десятилетия после окончания стройки страшными историями делились иногородние купцы и иностранные послы, спустя столетие – уже именитые историки. В городской фольклор вошли предания о призраках замученных крестьян, о костях, которые во время отливов видны в основаниях петербургских дворцов.
В 1703-1705 годах строительства многие источники указывают на высокие показатели заболеваемости: в 1703 году об этом Петру сообщали князь Меньшиков и граф Головкин. В 1704 году число заболевших достигало 40%, а число умерших – 13% от общего числа посошан. С 1706 года среднее суммарное число заболевших и умерших снижалось, однако выявить точное соотношений этих категорий не удается.
Позволю себе чуть изменить классика:
Добрая Настя! К чему в обаянии
Умную Ясю держать?
Вы мне позвольте при лунном сиянии
Правду ей показать.
Труд этот, Яся, был страшно громаден
Не по плечу одному!
В мире есть царь: этот царь беспощаден,
Голод названье ему.
Водит он армии; в море судами
Правит; в артели сгоняет людей,
Ходит за плугом, стоит за плечами
Каменотесцев, ткачей.
Он-то согнал сюда массы народные.
Многие — в страшной борьбе,
К жизни воззвав эти дебри бесплодные,
Гроб обрели здесь себе.
Прямо дороженька: насыпи узкие,
Столбики, рельсы, мосты.
А по бокам-то всё косточки русские…
Сколько их! Ясенька, знаешь ли ты?
Чу! восклицанья послышались грозные!
Топот и скрежет зубов;
Тень набежала на стекла морозные…
Что там? Толпа мертвецов!
То обгоняют дорогу чугунную,
То сторонами бегут.
Слышишь ты пение?.. «В ночь эту лунную
Любо нам видеть свой труд!
Мы надрывались под зноем, под холодом,
С вечно согнутой спиной,
Жили в землянках, боролися с голодом,
Мерзли и мокли, болели цингой.
Грабили нас грамотеи-десятники,
Секло начальство, давила нужда…
Всё претерпели мы, божии ратники,
Мирные дети труда!
Братья! Вы наши плоды пожинаете!
Нам же в земле истлевать суждено…
Всё ли нас, бедных, добром поминаете
Или забыли давно?..»
Не ужасайся их пения дикого!
С Волхова, с матушки Волги, с Оки,
С разных концов государства великого —
Это всё братья твои — мужики!
Стыдно робеть, закрываться перчаткою,
Ты уж не маленький!.. Волосом рус,
Видишь, стоит, изможден лихорадкою,
Высокорослый больной белорус:
Губы бескровные, веки упавшие,
Язвы на тощих руках,
Вечно в воде по колено стоявшие
Ноги опухли; колтун в волосах;
Ямою грудь, что на заступ старательно
Изо дня в день налегала весь век…
Ты приглядись к нему, Яся, внимательно:
Трудно свой хлеб добывал человек!
Не разогнул свою спину горбатую
Он и теперь еще: тупо молчит
И механически ржавой лопатою
Мерзлую землю долбит!
Эту привычку к труду благородную
Нам бы не худо с тобой перенять…
Благослови же работу народную
И научись мужика уважать.
Да не робей за отчизну любезную…
Вынес достаточно русский народ,
Вынес и эту дорогу железную —
Вынесет все, что господь ни пошлет!
Вынесет все — и широкую, ясную
Грудью дорогу проложит себе.
Жаль только — жить в эту пору прекрасную
Уж не придется — ни мне, ни тебе.
И тут среди умирающих людей, больных, идет ангел. Ага, не знает куда опу свою приткнуть. Опаньки, шпиль свободный. Дай посижу. Ну, и конечно, надо социальный вопрос поднять. У бывшего пирожника, ныне Светлейшего князя, конечно, ангела не приняли. И отобрал, горемыка, кусок пирога (?) у девочки одной (!?) идущей ночью. А может это не ангел был? Ну, то есть бывший ангел, а ныне из, скажем так, выделившейся конторы.
Написал я ребята и девчата, что книгу можно использовать в качестве пособия для экскурсоводов. Погорячился. Обмишурился. Не рекомендую. Когда прочитал рекомендуемый автором маршрут экскурсии понял, не ее это. А маршрут тот от улицы Таллинской. До Сфинксов. Сначала подумал, что речь о Сфинксе, который напротив Крестов стоит.
Нет, Сфинксы у Академии художеств. Хотите по картам проверьте, хотите, сами прогуляйтесь. Но маршрут через промышленные районы по забитой в пробке набережной так себе удовольствие.
А от себя добавлю. Совет. Выйдете на Невском. Зайдите в Север, выпейте кофейку. Не хотите пирожных? Тогда пройдите чуть дальше. Поешьте пышек с кофе. И спокойно через Дворцовую и по мосту одноименному прогуляйтесь до Академии.
Ну, и если не сложно, зайдите в Румянцевский садик, там рядом, привет ему от меня передайте! Заранее благодарю!
А так автор, пиши есче!
Открытая переписка.
Да не приведи Боже на ваш язычок попасть Но мне смешно. Можете так что-то из моего раскатать? Мне прям неудобно ржать над чужим и обижать автора.
Nil Магия и разумавтор
Подумаю, но чур без ЧС. Ибо просьба Ваша :)
Договорились)