Рецензия на роман «Мы Требуем»

Начинается все с эпиграфа — пары строчек песни «The World Is Yours» группы «Arch Enemy». Песни с альбома 2017 года, который я не слушал, т. к. уже в 2014-м они были не торт. И это несмотря на то, что «Арчи» — одна из моих любимых групп, а их концерт был вообще первым в моей жизни, на котором я побывал в далеком 2008-м. К слову, почти все главы имеют эпиграф, и по ним легко угадываются авторские пристрастия. Осуждать не берусь, кое в чем у нас даже переклички имеются, но вот выбор цитируемой высочайшей поэзии мне не вполне понятен. Потому как «Чилдряки», «Сабатон», «Годжира», «Энзиферум», «Повервульва» перемежаются с «Гражданкой», «Наутилусами» и группой «Кино». Вроде же текст повествует о металлюгах, а не говнарях, но да ладно.

Итак, завязочка. Дано:

— усатый папаша, ака человек-свисток — 1 шт.

— доча, ака яркая неформальная индивидуальность — 1 шт.

— конь по кличке Фликт — 1 шт.

Усатый папаша приходит домой после смены, вламывается в комнату дочуры, видит, как та музицирует, облачившись, скажем так, в сценически образ, и между ними пробегает обозначенный конь. Почему конь? Потому что такой же сферический в вакууме. Папаша орет: «Займись делом, иди учись» (очевидно, прям сейчас, на ночь глядя), доча орет: «Ты ничего не понимаешь, я нетакуся, буду выступать на сцене», после чего в истерике убегает. В ночь, ага. У меня папа трактористом был, от него хрен сбежишь, как от Розарио Агро, а тут — мент. Просто номинант на премию «Отец года, блядь».

Открывающая сцена, кстати, характеризует все дальнейшее повествование с первого же абзаца:

Мортен Хансен споткнулся в темноте и, чертыхнувшись, нашарил рукой выключатель. Снял верхнюю одежду, оставшись в полицейской форме, и бросил взгляд в зеркало на суровое выражение лица в обрамлении черных с проседью волос. Не теряя времени, направился в комнату дочери.

Налицо дичайший минимализм, очень сильно напоминающий такой себе перевод буржуйской прозы в духе контркультурщины, хотя местами и программную генерацию. Но нет, писал человек, т.к. дурацких ошибок тут море.

И это не было бы большой проблемой, если бы при скудном описании места, действия, действующих лиц использовались броские и меткие клише и штампы, создающие объемную картину. Но у нас тут… просто клише и штампы, которые дают лишь самое общее представление, граничащее с условностью. И так будет со всем и всегда.

Вот попробуйте представить себе главную героиню по этому абзацу:

Кельда Хансен даже не дернулась. Ее пальцы бесшумно перебирали струны гитары. На столе возвышались кипы бумаг, кровать не застелена, на полу раскиданы нотные листы. Внимание привлек небрежно скомканный тюбик краски для волос. Судя по перекосившемуся лицу девушки, она забыла его выбросить.

Что о ней можно сказать? Во-первых, у нее мудацкое имя. Я такого никогда не слышал, пришлось гуглить, и поисковик выдал мне только персонажа какого-то срано-дебильного мультика онимэ. Во-вторых, она мучает несчастную гитару, видать, акустическую, и покрасила волосы. Если думаете, что добавятся детали, то… да. Ей семнадцать, волосы были каштановые, стали черные, а еще у нее в комнате стоит микрофон. И потому как больше уточнений нет, получается, натурально сценический. Кроме того, она на кой-то хрен вымазала себе морду а-ля расписная трупная матрешка. Угорает по блэковщине, скажет поевший говна блэкарь, однако армянское радио затрудняется дать четкий ответ: о ее музыкальных вкусах нет ни слова, за исключением, что они тяжелые. Но понятие тяжести относительно — у кого-то вянут уши и отваливается жопа от «Металлики» (не могу их винить), а кто-то сладко засыпает под brutal death.

И вы заметили, что в обстановке отсутствует одна важная деталь? Нет, не монструозный, как меч Гатса, фаллоимитатор, а компьютер. Из чего у меня к сцене существенный вопрос: «А нахрена девка обмазалась черно-белой краской?». Причем, зная, как подобный грим наносят тупые подростки в домашних условиях, я в принципе понимаю усатого папашу — тот еще kolhoz edition. Она сидит в квартире (или доме) одна. Ладно, если бы записывала видос, чтоб выложить на покойный ныне видеохостинг. Музыкальный блогинг — штука популярная, немало доморощенных гитарастов и певцов ртом неплохо на этом зарабатывают и снискали себе какую-никакую известность. Но нет, комп у героини, по ходу дела, отсутствует, а позже выяснится, что она и вовсе аутирует исключительно в кулачок и слышат ее только соседи. Что, по мнению того, кто это написал, неформалы в боевой раскраске ходят 24/7?

А кроме того, из-за отсутствия контекста, хоть сколько-то внятной обрисовки ситуации и характеров мне не понятно, где тут, собственно, конфликт. Ну то есть да, это типичная проблема отцов и детей, но она настолько условная и абстрактная, что воспринимать его всерьез просто невозможно. Нам показывают, что за окном уже стемнело, то есть поздний вечер или ночь. Может, нетакуся сделала уроки и просто скрашивает досуг любимым занятием. В чем твоя проблема, еблан? Было бы лучше, чтоб дочка где-то шлялась и ходила по рукам, а не сидела дома? А твоя в чем проблема, дура? Папаша орет, чтоб ты училась, а ты уже решила, что будешь петь и плясать? Так пиздуй в музыкалку — выучишься правильно ротом извлекать звуки, заодно папашу ублажишь.

А поучиться тебе стоит. Девочка-то у нас практикует техники экстремального вокала-уникала: скрима и вроде как гроула. Но всего в одном упоминании репетиции она умудряется сорвать себе глотку. Из чего следует вывод: петь она нихуя не умеет.

Короче говоря, сбегает деваха, а на улице прям-таки погода стоит петроградская:

Кельда мчалась прочь от дома. Волосы развевались на ветру, дождь стекал по лицу, размазывая черно-белый грим, а в наушниках ревели гитарные риффы*, заглушая мысли.

Какие риффы? С тем же успехом можно сказать, что орал фригийский лад. Или долбила синкопа. Хромала пентатоника. Понимаю, тестом передать музыку проблематично, но можно ведь написать хотя бы название конкретной песни. Как-никак, это повесть о музыке и музыкантах, рассчитанная, в первую голову, на причастных. Может, я даже ее знаю, как и текст. Мне ли объяснять, что одно лишь название песни способно задать тон всей сцене и подчеркивает ее наполнение, отражая эмоциональное состояние героини? Да не, бред какой-то. Наверно, я сам должен решать, какие риффы у нее там ревут. Пусть будут… «Naked In The Rain» Ронни нашего Джеймса Дио.

Anyway, в ближайшем магазине нетакуся покупает банку пива. И этот момент впервые натолкнул меня на мысль, что я совершенно не понимаю, в какое время все происходит. Этот вопрос мучил меня аж 3 главы. По поведению действующих лиц и обстановке я думал сперва, что рассказывают о 80-х, потом — о начале 90-х. И лишь в четвертой главе по косвенным уликам, буквально одному слову, я понял, что речь идет о нашем времени или совсем недалеком прошлом, где-то второй половине 2010-х. А купить подростку пиво в наше время довольно нелегко. Да что там, мне 37, я слоняра 140 на 180 (сами думайте, что рост, а что вес) и мохнорылый, как ваххабит, и то у меня через раз спрашивают документы, когда энергетик покупаю. А тут семнадцатилетняя девка. Такое еще можно было провернуть в 2 000-е, но не последние лет 10-15. И уж тем более не в мелком городке, где все друг друга знают. Да еще и не в России, как выяснится.

Нетакуся выдувает банку, чтобы согреться. Лично я не знаю, как можно согреться пивом. Разве что вскипятить его. Или разбавить 1 на 9, причем 9 частей водки. Ну а после, чисто «Максим», нетакуся прется вдоль ночных дорог… нет, не на кладбище. Кладбище будет потом, но там ничего интересного, кроме явления одному из персонажей покойной мамы в образе Жанны д'Арк. На лесное озеро. Потому что куда еще тащиться подростку-неформалу? Не на излюбленное же место, не в клуб, рок-бар, магазин типа «Костыля» или «Каменного солнца» и не на заброшку, где собираются такие же нетакуси и прочие бунтари против нормальной одежды. Не затем же, чтобы наглядно показать локальный андерграунд и неформальную тусовку. Да и нетакуся у нас — самый банальный и унылый штамп о неформалах. Ну то есть натурально унылая аутяра без друзей, личной жизни и увлечений. А поскольку в этом манямирке по тяжеляку угорают только унылые подростки без друзей, личной жизни и увлечений, получается, по мнению того, кто это написал, если ты веселый, общительный, у тебя все хорошо с друзьями и регулярно с подругами, и тебе больше двадцати, то слушать митол запрещено законодательно.

На озере нетакуся депрессует:

Кто я?

Почему я не могу делать, что хочу?

Почему никто не слышит меня?

Отражение зарябилось неровными кругами. Кельда тихо всхлипнула.

— Нечестно. Нечестно. Нечестно.

Она обратила взор к далекому ночному светилу, надеясь, что хоть оно заметит ее исповедь. Но единственного слушателя заволокли тучи.

— Я не хочу жить по их шаблонам.

Если ты, читая сии строки, сидишь с таким вот видом

то не волнуйся, мой бледнолицый друг, мы с тобой в одном каноэ. Эти глубочайшие переживая берутся просто ниоткуда. А если думаешь, что я прикола ради скипнул огромный кусок контекста и бэкграунда, то тоже нет. Ну то есть как… Я умолчал лишь о том, что 8 лет назад мамка нетакуси ушла за сигаретами и не вернулась, сбагрив дочу на усатого папашу. Но это влияет разве что на самого человека-свистка, и то об этом скажется гораздо позже.

Получается, нам предлагают сопереживать героине просто потому, что она — неформалка с кучкой шаблонных проблем тупого подростка («Папа не разрешает ходить, как чмо, — весь мир против меня»), проникнуться которыми может только такой же тупой подросток. Нет, занять ее сторону можно было бы, если бы нам показали, что девочка действительно талантлива, но — спойлер — весь ее талант так и останется на словах о таланте. А уж когда автор соизволил слегка подраскрыть глубочайший образ нетакуси через дальнейшие события и действия, то, знаете, я всецело разделил изначальную позицию усатого папаши.

Ну и резюмирует свои пиздострадашки она громким

— Я заставлю их слушать.

И ведь это только первая глава. С учетом, что весь объем повести — 4,5 а.л., глав тут 25 штук, можете представить себе их среднюю продолжительность. А поверхностный разбор всего одной уже тянет минимум на пять среднестатистических автортупеевских глубоких и вдумчивых платных рецензий. Но что поделать. Данное художественное полотно из горячо любимой мной петушиной обоймы «Чтобы читатель подумал». Над каждым, сука, предложением. С таким вот видом и задался таким вот вопросом:

Вторая глава переносит нас в рыгаловку на отшибе, где сидят четыре охламона. Это, как легко догадаться, еще четыре главных персонажа. Уже шесть — усатый папаша тоже на первом плане. Имена у них не такие мудовые, как у нетакуси, но тоже крайне странные: частью финские, частью — то ли шведские, то ли норвежские. Но это пох, разве что у одного фамилия такая, что я упрямо читал ее «Хайнекен». А вот кто он там по жизни — да хрен его знает. Я вообще удивлен, что при специфическом авторском подходе у них имена-то есть. На самом деле, если бы их звали «гитараст», «главный гитараст», я бы хоть запомнил их.

И эта компашка впервые натолкнула меня на еще один важный вопрос: «А где, собственно, все происходит?»

Не найдя в тексте ответа, я решил, что это собирательный образ чуть ли не в параллельном измерении. Однако моя теория разбилась об упоминание Майстена и Ди Снайдера, чуть ли не единственных музыкантов… в повести о музыке и музыкантах. И лишь когда я сел за обзор, я даванул косяка в аннотацию. Памятуя, как я фрустрировал от аннотации к писеву Разумовской, я в очередной раз зарекся их читать и в очередной раз нарушил сей обет. Но лишь в аннотации, по заветам уебского постблядьмодернизма, есть маленький намек, что события-де происходят в провинциальном финском городке. И этим мувиком автор выстрелил себе в ногу, а попал в голову и снес полчерепа.

Я, конечно, в Финляндии не жил, хотя бывал там не раз проездом и заглянул в десяток городов (на взгляд петербуржца, они там все провинциальные). Я честно не знаю, как там обстоят дела с неформалами. НО. Финка хоть и маленькая страна, но при этом является одним из главных поставщиков групп на металл-сцену. Одно перечисление только известных, с мировым именем, и успешных растянет обзор до неприличия, а он и так затягивается. Да что там, еще в начале 2 010-х, когда я там бывал, зайдешь в кафе типа «Макдака», где спокойно долбит чуть ли не «Cannibal Corpse», а на кассе стоит подросток, оббитый портаками, как календарь Майя, и исколотый железом покруче Пинхэда, и никого это вообще не смущало. В тексте же… не буду пока забегать вперед.

Вернемся к нашим баранам.

Баранам, кстати, не всем даже 18 исполнилось, но в бар как-то пролезли. Сидят празднуют первый минет релиз своей банды и строят наполеоновские планы по покорению сцены. Тут я плодить дутую интригу не стану и отмечу сразу, что банда эта такая банда, что у нее даже названия нет. Более того, они не определились даже, в каком жанре играть, и в конце концов решат не ограничивать себя рамками. Эй, ребятки, вот вам охуенная идея: если вам так охота свободы и отсутствия рамок, играйте порнограйнд с элементами джаза. Я вам уже и название придумал — «Shredded Anal de la Liberté». И альбом забацал: «Suburban Chainsaw Fuckery Against Your Shitty Chains» с заглавной темой «I Shit Freedom Bricks». Вы с таким материалом все чарты порвете. Возьмите меня к себе продюсером уже.

Ну а под громким словом «релиз» они подразумевают всего одну песню. Причем настолько кошерную, что автор постеснялся даже название ее обозначить. Я с лейблами дела не имел, но сильно сомневаюсь, что они стали бы вкладываться в натуральных ноунеймов заради всего одной песни. И памятуя о том, как сильно тупые подростки любят превозносить свои деяния, подозреваю, релизом они кличут записанную дома демку. Не удивлюсь, если на кассетный магнитофон. Вживую и через внешний динамик. Чтоб звук был труЪ-говнарь экспириенс — пердящие и булькающие анальные хрипы из очка унитаза.

Если так, у меня этих релизов как у дурака фантиков. С парой можете ознакомиться прямо тут, на Тупейчике. Что? Мой обзор. Че хочу, то и пеярю.

Разговор, впрочем, быстро сворачивается в русло, мол, концепции у банды нема. На что один из персонажей заявляет, что хочет послать мир на хуй. Тут так и написано:

— О, понимаю, — прервал его Йерн и, прожевав, продолжил мысль, — Я хочу послать мир на хуй.

Послать-то ты можешь, но мир тебе на это ответит примерно следующее:

Однако и столь благодатная тема тоже быстро пресекается, т.к. в рыгаловку вваливается наша нетакуся. В дюпелину пьяная. И тут не понятно: она послушала моего совета и по пути догналась или ее с одной баночки развезло? Если второе, то а) автор явно путает пиво с эфиром, потому как до этого нетакуся депрессовала вполне трезво, б) понятно, почему девочка сидит дома и никуда не ходит, кроме как на озеро. Если ее убирает так с одной баночки, она точно стала бы звездой каждой вписки и перепробовала бы все пиписки.

Нетакуся влезает на сцену и начинает орать в микрофон:

От пронзительного скрима по телу пробежали мурашки. Охранник, двинувшийся было к сцене, замер. Мощный голос пестрил эмоциями, слова было трудно разобрать только не подготовленному слушателю.

Спешу разочаровать: подготовленный тоже хрен разберет. И это к лучшему: если все же разберет, то в 9 из 10 случаев инсульт жопы от переизбытка кринжа гарантирован.

Орет нетакуся, судя по всему, даже без музыки, но наших охламонов это дюже впечатляет. Особенно текст, который — только не удивляйся — автор ни расшифровывать, ни выжимки из него давать не станет. Впечатляет до того, что бойз-бэнд отбивает нетакусю у охраны и — хлоп — уже утро. Девочка продирает глаза, видит — четыре боевых дятла. Хоть это не отражено, но мысли в духе «Два солдата срочной службы ищут девушку для дружбы» и «Я видела порно, которое начиналось так же» более чем очевидны. К сожалению или к счастью, до того не доходит, а нетакусе сразу в лоб поступает предложение стать бабо на вокале, ибо она и есть та самая искомая концепция. Нетакуся проявляет очаговую вспышку благоразумия, ломается, но ее ловко заламывают и пишут маркером на руке адрес, куда надо идти (Иди на хер! Простите...), если передумает. Наверно, ребятки очень бедные: не то что мобильные, стационарные не у всех дома есть.

Нетакуся ради приличия ломается еще полглавы, а затем все же приходит по указанному адресу. При этом ориентируясь по нафигатору. Вот та самая улика и, к слову, это уже четвертая глава, тут вдруг у всех, как по команде, появляются телефоны. Наверно, забогатели за сутки. Или НТП догнали.

Адресом оказывается ни много ни мало местный дом культуры, где охламоны залипают, очевидно, круглосуточно без выходных, поскольку приходит нетакуся без предварительного созвона, а они уже там. И чтоб два раза не вставать, репетируют юные дарования прямо в главном концертном зале. Нет, я когда-то учился играть на басу у басиста «Северного флота», когда он был еще басистом другой группы, которую собрал для удовольствия не названный мне олигарх, который мог себе позволить иметь личную репточку и студию, чтоб не мелочиться, в Мариинском театре. Но не в главном же, блядь, зале!

Тут объявляется последняя главная героиня — клавишница. Такая, чуть ли не косплейщица ниппонской школьницы, за чем следует ремарка, что не похожа она на ценителя тяжелой музыки. То есть, по мнению того, кто это написал, если слушаешь митол, должен одеваться исключительно, как завсегдатай детского клуба «БДСМочка»? А что скажешь по этой роже?

Что слушает исключительно ВИА «Бутырка» и «Вороваек»?

Ну а нетакусе устраивают прослушивание. В смысле она опять берется за микрофон, десять секунд со второго раза орет что-то невразумительное, опять же без музыки, все — вы приняты.

Я, конечно, не эксперт, что я могу знать о прослушиваниях… Но я предполагаю — всего лишь предполагаю, утверждать не берусь, — раз уж вы берете в группу нового человека, то, наверно, с ней надо сперва списаться, созвониться, обсудить то да се, предоставить имеющийся у вас материал. То, что девочка пишет охуительные тексты (по крайней мере, в авторской голове, нам-то до сих пор их не предъявили), это хорошо, в будущем пригодится. Но вы же сыгранный коллектив, вон, уже и сцену собрались штурмовать, у вас же больше одной песни, да?

Ну ладно, всего одна песня. Так, может, вы сымпровизируете коврик на известную вам композицию, которую вы все знаете и любите? Ну там, «Корни, кровавые корни», «Бог нас всех очень любит», «Лицо поглаженное молоточком», «Живи, дорогой мой замечательный человек, живи», накрайняк уж «Запахло малолетним пост-интеллектуалом». Дело-то даже не в том, а в том. То, что она верещит в одинокую, такое может в принципе каждая. Каждая в ванной Сабина Классен, Анжела Госсоу, Тарья Турунен, Доро Пеши. Я вот, когда тужусь в сортире, заткну покойного Чака Шульдинера, а когда больно ударюсь мизинчиком на ножке об угол, так Хэлфорд просто пацаненок по сравнению с тем, как я вою. А как девочка выступит в тандеме? Умеет ли она банально в такт попадать? Вы не хотите это проверить?

Плюс весь эпизод аж кричит, что у нетакуси не то что боязнь сцены, она людей боится:

Кельда закрыла глаза, уверяя себя в том, что никто не видит ее. Дома она пела свободно и ни о чем не задумываясь, но теперь попытка извлечь звук была сродни решению сложного уравнения. Чем дольше длилось молчание, тем сильнее нарастала паника. Вздохнув, Хансен, наконец, выдала хрипящий скрим. Голос задрожал и сорвался. Сердце оглушило бешеным ритмом, но девушка сосредоточилась на вокале.

Да вы, ребятки, просто шайка говнарей...

Так или иначе, завязочка окончательно завязывается. И даже контрацепция контрацептируется:

Мы - группа без названия и концепции. С одной с горем пополам выпущенной песней. нас всех что-то объединяет, но я никак не мог понять что. Теперь понимаю. Ты пела о свободе.

Ох, ебать ты Фредди Меркьюри. Хотел написать «в юбке», но…

Кстати, концепция не только, скажем так, самовыражения юных дарований, но и всего дальнейшего повествования. Оно не будет отходить от единожды накатанной схемы: кусок того, что здесь выдается за сюжет, — лирическое отупление/флешбек, дабы раскрыть главных действующих лиц. Помним о неподъемном объеме и прикидываем их глубочайшее раскрытие.

Начну с отуплений/флешбеков.

Аннотация гласит:

Насмешки, принуждение, насилие — лишь часть того, что ежедневно терпят непохожие на большинство. Одни теряют индивидуальность, другие сражаются за свободу.

Что ж, давайте глянем.

Одному постоянно прилетает в школе от хулюганов. Технически вроде бы проблематике и соответствует, однако вот незадача: сам текст вскорости поясняет: прилетает мальчишечке не за то, что митолизд и не такой, как все, а за то, что чмоня и не может ответить. Может, тебе на карате записаться, где тебе удар с вертухи поставят, и все у тебя сразу наладится?

У второго папа — алкоголик и заядлый игроман. Не в смысле танкист, а гуляет по казино «Вулкан». Да настолько, что уже холодильник из дома продал, но почему-то не спиздил еще телефон у сына. Собственно, отупление и показывает, как пацанчик тащит родителя из «Мутного глаза», а затем идет в сарай повеситься, но обламывается, т. к. папа не только холодильник пропил, но и все табуретки. Вывод: алкоголизм предотвращает детский суицид.

Хотя раз дело происходит в Финляндии, то после первого же такого перформанса добрые соседи стуканули бы куда надо и поехал бы сына в детдом, а папа — в крайне демократичный ЛТП на принудительное лечение либо еще куда подальше. Тут же показана типичная семейка то ли луизианских реднеков из кино 80-х, то ли партнера «МММ» с улицы Дыбенко во второй половине 90-х.

Третий — похуй, ему панк. Да настолько, что не удостоился личного отупления. От чего терпит, против чего бунтует — непонятно. Все повествование ходит с красным петушиным гребнем, потому что... ну, он же панк. Боюсь даже представить, сколько работников завода по производству геля для волос ебошат в четыре смены, дабы покрыть его нужды.

Про нетакусю уже знаем, она страшно страдает от усатого папаши-угнетателя, который угнетает ее за то, что та сидит в 12 ночи, как дура, обмазанная черно-белой краской, и мешает соседям спать, вереща на весь подъезд, как старая бабка с раком горла.

Но больше всех страдает, разумеется, главный гитараст. Потому что папа у него кругом хороший, выглядит, как сосед средних лет, который уважает «Motörhead», поддерживает сыночку-карзиночку, заменяет папу-алкоголика второму страдальцу, плюс директор дома культуры, оттого, очевидно, и позволяет сынуле с приятелями круглосуточно занимать главный зал на халяву, ну и до кучи — музыкальный продюсер, продюсирующий «столичную рок-группу». Почему при этом живет в провинции — непонятно. Помогал ли сыне с «релизом» — история тоже умалчивает, но вот так пацанчик терпит насмешки, принуждение, насилие. Тут не поспоришь: бороться за свободу куда как сподручнее, когда у тебя папа — директор и продюсер, нежели когда папа — алкоголик. Зато потом можно гордо заявлять, что всего добился сам. С чем же он борется? Да у него просто гимн по жизни «Fuck The Police». Окай, чуть посложнее… как инфузория на фоне амебы.

Последняя — клавишница. И вот она, пожалуй, единственная, кому действительно прилетает за музыку и за отличие от собственной среды. Она вынуждена скрывать свое увлечение, т. к. из богатой семьи, предки — стереотипные богачи, у которых вся бедность от лени. Мама — жеманная дура, папа — натуральный деспот, все за дочу решил и всю ее жизнь расписал, какой-то там политик от какой-то там партии, победившей на каких-то там выборах (это не я забыл, тут так написано, потому что конкретика… да идешь ты в пизду, конкретика).

Да, сцены с клавишницей до одури кринжовые, написаны по лекалам самых нелепых штампов сериалов, которые смотрит твоя бабушка на «России-2», до безобразия условны, как и все тут, впрочем, но, несмотря на это, худо-бедно, со скрыпом, а работают. В них хотя бы виден какой-никакой конфликт, и ненадуманный, как у нетакуси, и хоть какой-то контекст. В одной из сцен девочка выходит с предками в ТК, бомж клянчит у нее на опохмел, но тут налетают родаки, орут-визжат, с понтом бедность — заразно, а она всего-то и хотела провести ему карточкой меж полужопий, чтоб мелочовки на пивас закинуть. Оттого ее думы «Я не хочу так жить, надо баоться» вполне понятны. Почему с остальными пиздострадальцами-борцунами нельзя было сделать так же — вопрос риторический.

Ну и остался еще усатый папаша. И в контексте происходящего и на фоне прочего он, по странной иронии или случайности, раскрыт лучше и глубже всех остальных. Хотя и столь же альтернативно.

Коротко говоря, после внеочередного срача с дочурой та заявляет ему, что ты, батя, злой какой-то, недобрый, а ведь был не таким. И это запускает череду крайне ванильных флешбеков с покатушками на лыжах, на коньках, на ватрушках, на нарвалах и шупафе, когда усатый папаша был еще неусатым и счастливым. Тут-то и выясняется, что 8 лет назад жинка вышла за хлебом и не вывезла deathmatch с голубями-каннибалами за ларьком, что вогнало папашу в столетний тильт, в ходе которого он зачерствел, оскуфел и в менты подался. Кульминацией становится сцена, где он перебирает старые фотокарточки, на одной из которых он — хиппарь, с гитарой, в окружении таких же обдолбышей-хиппарей. И мы понимаем: папа-то сам был неформалом, а теперь на дочку гонит, что она — неформалка. И все потому, что просрал все полимеры и не смог себя реализовать. От она драма!

Забьем на то, что ему лет сорок, вообще не понятно, когда он успел похипповать, это ладно. В этом манямирке в 2024-м все еще популярна мазафака, ака nu metal, так что даже странно, почему папа не успел побывать стилягой, стрейтэджером, рудбоем, викторианским денди и либертинкой времен ВФБР. Куда занятнее момент перековки усатого папаши. А происходит он во время симпозиума с коллегами в сауне, где они пьянствуют и хуесосят неформалов, потому что чем еще заниматься пьяным мужикам? Не мерзких же и противных баб обсуждать, фу, блядь! Хотя будем честны: современный мужик с большим энтузиазмом станет обсуждать ересь Хоруса или на кого задонатил в «Genshin Impact».

Усатому папаше льют пивас, но льют лажово, потому как одна лишь пена прет, а он пырится и такой: «Ребята, это же литералли моя жизнь». И все, папа уже положительный, как реакция Вассермана, весь за неформалов и дочу из любого блудняка вытащит. Что тут скажешь, мастерская симвология и дуга характера персонажа.

Осталось выяснить, что по сюжету. 

Раз повесть о музыке, музыкантах и субкультуре, нас и погрузят в этот странный и диковатый мир. Покажут, какими бывают фанаты, слушатели и ценители этой самой тяжелой музыки, насколько они разные, но связанные одним увлечением. Расскажут о многообразии и разнообразии металла, устроят краткий экскурс по жанрам, их истокам и отцам-основателям. Объяснят, наконец, что такое, мать его, джент, а то я 13 лет этим вопросом мучаюсь. Покажут долгий путь ноунейм-группы к известности. Трудности, с которыми сталкивается музыкальный коллектив, внутренние противоречия, творческие разногласия, репетиции, изматывающую работу над собой, самосовершенствование, оттачивание мастерства. Жертвы и трудные выборы ради любимого занятия. Выступления, наконец, от сценки в рыгаловке перед парой алкашей и на разогреве у говнарей до хедлайнеров, собирающих полные залы экзальтированных фанатов, готовых поубивать друг друга в мошпите похлеще, чем на выступлении «Exodus» на Wacken Open Air.

Да ладно, я угораю.

Буквально сразу за дивным прослушиванием и после внеочередного срача с усатым папашей нетакуся подслушивает телефонный разговор и выясняет, что через неделю папа будет стоять в оцеплении на дне города, в честь которого устраивается концерт. Ну и выступление местной партии «ЖиВ» для полного комплекта. У нетакуси в башке замыкает, и она решает, что вот он, шанс заявить о себе и побороться с проклятой системой и замстить угнетателям всех нетакусь. Братья по отсутствию разума и человек с лишним техническим отверстием тут же решают, что заебись тема. Ну и как итог, юные дарования співуче співають пісеньку за эрх чөлөө, повторяя успех «Pussy Riot».

В общем-то, вот и весь сюжет. И это удивительно, но Антошкина ебля с бабочками-переростками и одноглазыми куклами выглядит куда как менее фантастично. Я охотнее поверю, что можно сдохнуть от подожженной струи из газового балончика и стать черно-розовым дрищем-Иисусом в Эмотауне, чем в то, что буквально за неделю тупые подростки выдумывают себе название «Карт Бланш» (по-русски, наверно), умудряются всем колхозом сочинить песенку, полностью отрепетировать, разживаются неебических размеров флагом и отыгрывают, ни разу не обосравшись и не слажав. Знаете, для моего первого выступления, которое тоже состоялось, кстати, в провинциальном городке, чтобы отыграть 20-тиминутную программу пришлось не вылезать с репточек полгода по два раза в неделю и еще через день мотаться на другой конец города к гитаристу, чтобы отыгрывать материал дополнительно. И все равно лажали все.

Хотя это не самая большая проблема, с позволения сказать, сюжета. Проблема в том, как оно обставлено и что натянуто на такую занимательную фабулу.

Во-первых, я в упор не понимаю отношения к этой затее. Тупые подростки ставят между специально организованным металл-сабантуем и срывом культурного мероприятия знак равенства и убеждены, что прославятся. Эй, ребятки, у меня есть еще одна крутая идея: сожгите пару церквей и убейте владельца музыкального лейбла, а затем пусть один из вас вышибет себе из дробаша мозги, а другой сфоткает это месиво и поместит на обложку дебютного альбома. Прославитесь еще вернее. (На заметку товарищу майору: это не призыв, а из истории норвежского блэк-металла)

Понимаю, в их возрасте мыслительный процесс проходит чуть менее чем полностью через жопу, но не до такой же степени. По сути, они задумали нарушить статью 213 УК РФ. И ладно, если бы это была шайка маргиналов и отморозей, которые постоянно откалывают нечто подобное, а нетакуся втянулась и стала заводилой. Как Бэнкси и прочие стритартеры в свое время, которые занимались порчей городского имущества ради искусства. И если задуматься, такой сюжет мог бы даже и стрельнуть. Но нет, это обычные домашние мальчики и девочки, которые грезят о музыкальной карьере и турне. Но всем почему-то резко сносит крышу. И ладно бы, похуй, которому панк. Может, он идейный, из тех, что готовы на людях обоссаться в знак протеста против социальный норм — текст не поясняет. Из остальных ради приличия ломается только клавишница, т. к. на мероприятии будут ее предки, но почти сразу переобувается, соглашаясь выступать в смазке маске. Наверно, такой:

И в процессе музыкального испускания она ее срывает с понтом «Гля, батя, во доча яка!».

Во-вторых, весь их план адовой мсти угнетателям держится на не пойми откуда упавшей вере, что на мероприятии (которое проходит в ДК, но почему-то на улице; я этот момент так и не выкупил) будет ВЕСЬ город. Хотя, как показывает практика, туда ходят разве что бабушки и мамы с колясками, а для массовки нагоняют бюджетников в добровольно-принудительном порядке. И еще такой вопрос: это ДК такой огромный или город настолько маленький, раз там буквально все горожане умещаются? Да. На оба. По крайней мере, все причастные и заинтересованные оказываются в одном месте в одно время. Художественная условность, хрен с ней, но все равно тупенько.

В-третьих, основная цель и задача произведения, я так думаю, во всяком случае, в том, чтобы разбить мифы и стереотипы о металлюгах и прочих неформалах, на которых зиждется предвзятое к ним отношение. Правда, уделено этому внимания ровно нихуя да и раскрыто примерно так же. Есть ровно две сцены. В одной в обезьянник сажают дреддастых растаманов и шьют им то ли ограбление, то ли кражу со взломом, просто потому, что они — дреддастые растаманы, а на пьянке в сауне выясняется, что таки пришивают. С ремаркой «Мочить их надо, пока маленькие, чтоб свою заразу не распространяли». И тут непонятно: а точно ли за металлюг речь ведется? Ей-богу, религиозные фундаменталисты и консерваторы за духоскрепные ценности на гомосеков с такой ненавистью не агрятся, как тут на патлатиков. Во второй сцене детишечки идут по городу с гитарами на репетицию, а прохожие косятся на них с таким видом, будто уже друг другу за спиной факела и вилы передают. И по мнению того, кто это написал, это в полной мере отражает всю тяжесть членного бытия металлистов, насмешки, принуждение и насилие.

И угадайте, что? Да все повествование говорит, что подобное отношение к ним не только справедливо, но и заслуженно. Нам показывают малолетних дебилов, которым просто делать нехер, кроме как срывать культурное мероприятие, дабы побороться с системой и обществом. Да, у малой части из них есть проблемы житейского характера (этого в школе пиздят, у этого — родитель алкаш), но в этих проблемах виноваты либо они сами, либо конкретные представители, а не система и общество в целом. У остальных же исключительно эгоизм, дурь в голове и пассивная агрессивность, из-за которой должны страдать непричастные.

Представьте себя на месте 80-тилетней бабушки, которая пришла с внучком на день города послушать ансамбль народной песни и пляски, но тут на сцену вываливается шайка фриков и начинает верещать в микрофон, что вы все — говно, аккомпанемируя себе звуками, больше похожими на несущийся на тебя бронепоезд. Вот как вас угнетала рандомная бабушка? Блины пережгла или в детстве слишком часто кормила спермой сатаны, ака манной кашей с комочками? За такое, наверно, надо вообще в доменную печь концлагеря «Дахау» затолкать, да?

А когда дело доходит до самого перформанса, начинается сущий артхаус пополам с днем открытых дверей в дурдоме.

Прежде всего, забудьте папу, который сосед средних лет и директор ДК. Автор сам вдруг понял, в какой неловкий тупик себя загнал, поэтому хороший папа становится плохим. Просто потому, что потому. Иначе сюжета бы не случилось. Он узнает, что задумал сына-гитараст, сердце отцовское, наверно, подсказало. Нет, так-то винит нетакусю, которая-де дурное вливание на сыночку оказывает. Но какое вливание, если к моменту этого разговора все их знакомство ограничилось парой дней, а общение уместилось в пару часов?

И казалось бы, островок благоразумия, да? Это вы еще его мотивации не видели:

— Ты убьешь себя! Подумай, к чему это приведет!

— Мы боремся за свои интересы! — возразил парень.

— Это не борьба, а какой-то инфантилизм. Ты даже не понимаешь, чем это грозит!

— И чем же? Люди осудят? — он вызывающе усмехнулся, — Нам не привыкать.

— Тюрьмой, Эмиль.

Они уставились друг на друга как разъяренные львы. Война была неминуема.

— Пап…

— Нет, я не позволю тебе это сделать! Твоя мать умерла за решеткой, а почему? Потому что пошла против власти.

Ощущение такое, что пацанчик задумал не на сцену пролезть без спросу, а пристрелить Леннона, Даймбега Деррела, Тупака Шакура, Талькова и сесть за руль «Икаруса», что Цоя раскатал по асфальту. Кстати, не ждите пояснений по ситуации с мамкой. По мнению того, кто это написал, вам это не нужно. Кстати (х2), мамки с синдромом Диснея не становятся предпосылкой для пылкой подростковой любви нетакуси и гитараста, несмотря на романтический вечер высокой поэзии на кладбище.

Война до того суровая, что папа даже изгоняет сыночку-корзиночку из главного зала ДК, поэтому приходится репетировать в гараже похуя, которому панк. Репетиции тут — вообще отдельный клинический случай. Складывается впечатление, что тот, кто это написал, не только на них ни разу не бывал, вообще смутно представляет себе, как оно происходит. Чтоб далеко не ходить, считает, что современные музыканты-самоучки все поголовно знают ноты, кроме, пожалуй, похуя, которому панк. Хотя… что я тоже могу знать о репетициях? Я ведь тоже на них не бывал, кроме пары… сотен раз.

И чтобы переиграть злого папу и уничтожить, ребятки разыгрывают целую многоходовочку. Связываются с продюсируемой группой, за деньги договариваются, чтоб они вызвали папу и отвлекли. В день концерта ломятся в ДК мимо охраны, хотя само мероприятие проходит на улице. Охрана объединяется с «ОМОНом», чуть ли не с дубинками на охламонов идет, но вдруг выясняется, что гитараст вписал себя в сет-лист и ведущая их просто пропускает. Как он это сделал? Да при помощи магии монтажа и сценарной тупости, что за дебильный вопрос? По мнению того, кто это написал, то ли ведущая — ебанько, то ли подобные мероприятия организовываются за 20 минут до начала, поэтому заходи кто хочешь, если успеешь вписаться.

И вот спевают они свою песенку. В кои-то веки даже текст ее имеется. Вот он:

Мы долго терпели, но пришел наш черед говорить.

Во всем вы посмели нас обвинить.

За то, как мы выглядим, и что делаем.

За стиль жизни и другое мнение.

Но пора осознать, что это все не имеет значения…

Боитесь нашего грима, но за вашей маской больше гнили.

Мы поклоняемся мечте — не сатане.

А наше сердце жаждет перемен!

Взываем к вам, услышьте нас!

Свободу творцам!

Да будет Карт Бланш!

Разрушим общества оковы и восстановим мир.

Провозгласим свободу слова!

Метал нас делает живыми!

Пусть слезы кровь и синяки, чему виною вы, не повторятся впредь.

И пусть мы в прошлом слабаки, но больше не будем терпеть.

Извините, больше не буду...

Шепчитесь дальше за спинами, но не плачьте о том, что утеряно.

Мы своей жизни строители.

Плевать на чужое мнение!

Вспомните, кем были сами, предали себя и свои идеалы.

Зарылись в бумагах и алкоголе. Вы — пустота, но музыка ее заполнит!

Нас не пугает изгнание!

Это еще не конец. Это старт!

В аду вас ждет худшее наказание,

Но еще не поздно дать нам белую карту!

Что о нем можно сказать? Во-первых, он чудовищно плох и безвкусен, где-то на уровне мировой секс-революции от комиссара Поллюции. Во-вторых, рифма тут не то что хромает, ей отгрызли ноги убитые соком кактуса койоты и заставили плясать канкан под мат-металл на амфетаминах (кто думает, что это просто, попробуйте хотя башкой трясти под «Мешуггу»). В-третьих, это вообще не песня, а стих, не пойми, где деление на куплеты, а припевы отсутствуют вовсе. Лучше бы он был на английском, так хотя бы большинство людей не поняло, обо что речь идет. Неизвестно, что по музыке, но подозреваю, ни разу не Алекс Сколник.

На бис музыканты не выходят, т.к. всех вяжут менты и закономерно отвозят в обезьянник. А слушатели ловят дичайшее возмущение и начинают бугуртить. По мнению того, кто это написал, замотивировались на что-то там и чуть ли не ссаными тряпками гонят поллитриков. Но у меня другая версия: народ не понял, что это было, и основательно прихуел, готовясь к критическому анализу высокой поэзии бутылками с анализами.

И вот какая забавная штука: чтобы выступить даже с одной песней, сперва нужно подключиться к аппаратуре, провериться, настроить ее под себя, а хотя бы и по заветам дэт-металла «все ручки вправо», развесить барабанную кухню. Даже если вы все дичайшие профессианалы и внебрачные сестры Флэша, вам потребуется минут десять. А это значит, что охрана, которая неслась за вами, как бешеная чихуянихуя за свободной ногой, повязала бы вас до того, как вы сделали бы свое революционное заявление. Но кого волнуют подобные мелочи…

И вот еще: если бы текст следовал собственной внутренней логике, детишечек отправили бы не в обезьянник, а прямиком в пыточную НКВД на внеочередное обобществление и 10 лет расстрелов. Мы же помним, какой в этом манямирке ментовской беспредел за одни лишь дредды. А тут срыв дня города. Да за такое юных дарований записали бы в главных инспираторов геноцида армян, устроенного Османской империей. Это как минимум. А как максимум — в ответственных за существование группы «Nickelback».

Но не бойтесь, все заканчивается хорошо. Бунтарей тут же выпускает перековавшийся усатый папаша, папа-сосед обратно становится положительным, этого перестают пиздить в школе, алкоголик переходит на минералку и записывается на кулинарные курсы, все мирятся, целуются и устраивают коллективный краудсерфинг. Вот только клавишнице не фартит, потому как родаки, внезапно, не принимают ее такой не такой и ей приходится натурально из дома уйти. Почему эта повесть не про нее, а про хреново горланящую чмоню, обмазанную черно-белой краской, вопрос, конечно, риторический.

Эпилог.

Проходит шесть лет. Детишечки уже собирают полные залы, сидят в гримерке и готовятся к очередному успешному концерту. Это по мнению того, кто это написал. На деле же все заканчивается тем, что нетакуся просыпается утром на любимом озере, вся вымокшая и замерзшая, утирает сопли и с мыслью «Эка меня с одной-то баночки убило» смиренно плетется домой смывать остатки черно-белой краски с эбала и учить уроки.