Рецензия на повесть «Однажды, в давние времена…»
АТИЛОЛ
Трр чача трр хаха
трр вумбам трр хаха
Дулунга ними нади хафанана
Анана куканела щалалала
Если для вас это просто набор букв, то слово «исторический» в названии заявленного жанра не будет резать глаз, но многие тонкости сюжета и целые пласты смыслов пройдут мимо сознания. А сюжет очень тонок. А смыслы многочисленны и многогранны. Многие из них понятны только человеку, умеющему пользоваться чернильницей не по собственной воле. Ничего кринжового читатель-зумер или миллениал в книге не увидит ввиду либерального мышления, а вот тот, кто вместо "кринж" говорит выражение "испанский стыд", испытает его в полной мере. К счастью и чести автора, не за него, профессионально сделавшего свое дело, а за героев и их ситуацию.
Прочитанный текст обогатил мой лексикон выражениями «Не язвите, да неязвимы будете» и гениальным «Туда ему и асимптота», и уже за это неподъемное невыносимое спасибо. И (спойлер) спасибо это, надо заметить, далеко не последнее.
Рецензент получил от чтения непередаваемое удовольствие. Минусы текста? Они есть, конечно. Но главный плюс произведения в том, что минусы незначительны и строго индивидуальны. Каждому понравится общее и не понравится что-то свое, связанное с личным отношением к жизни. Это здорово.
Псевдоним автора навевал мысли об аниме или, если судить об описываемом времени, хотя бы о комацушной гоэмонщине, но ожидания не оправдались. Сиратори Каору повествует о том, что вынесено на обложку: однажды, в давние времена…
Ну, не настолько давние, как на картинке выше; и для кого давние, а для кого родные и памятные. Япония в сюжете — с боку припека, интеллектуальная приправа, а действие происходит в Советском Союзе.
От ракушек к опадающим листьям
Господа присяжные заседатели, начнем. Представьте, что клубок сюжета семитомника «Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена» распутали, вытянули в одну нить и начали, например, сразу с пятого тома, когда описание предыстории событий подошло к моменту, когда герой, наконец, родился.
Оказывается, да, так тоже можно, если задумка другая, соответствующая. Не напрягаясь, без вывертов и напряга, с соблюдением ваби саби и хигге. Возможно, что и фен-шуй, но наличествует он в тексте или отсутствует, ваш покорный слуга, увы, не заметит в силу соответствующего пробела образования (и слава Богу).
Заявленные жанры — исторический любовный роман и современная проза. Соглашусь, но при этом не соглашусь. Потому что не только. Во-первых, «Однажды, в давние времена…» — жуткий хоррор. Читатель напряжен до конца, хотя размеренное действие с долгими бытовыми и фривольными разговорами этому вроде бы не способствует. Отнюдь. (Ура! Слово долго ждало своего часа и, наконец, пригодилось! Аж не верится). Текст создан по принципу, сформулированному отцом киноужасов Хичкоком: положите под кровать бомбу с тикающим часовым механизмом, и зритель будет с замиранием сердца следить за любой ерундой, происходящей рядом с этой кроватью. Итак: бомба
бомба — ожидание греховной связи
заложена с первых же страниц, часики тикают. Читатель в напряжении. Подвешенное состояние не дает возможности отвлечься на другие дела. Нервы на пределе. Пальцы нервно постукивают по столу. Мысли беспокойно бегают. Случится?! Не случится?! (Из-за главной линии сюжета лучше использовать в двух предыдущих глаголах «а» вместо «и», но вот не буду).
А еще это комедия положений наоборот. Каждую секунду ждешь сюжетной подлянки, которую жизнь подкинет героям, а…
Но не будем спойлерить. Закончу мысль тем, что ожидание счастья создает светлую ауру, в которой читателю тепло и уютно, а ожидание возможных и вполне логичных для описываемого времени поворотов сюжета вызывает дрожь от испанского стыда за героев и ситуации, которые могут (должны! просто обязаны!!!) случиться, чтобы «нарушения общественной нравственности были вскрыты, прилюдно осуждены и примерно наказаны». Ведь так мыслили и говорили в то время? Но случается совсем другое. В книге не нарушения, а чувства. Там многое не так, как могло быть. И в этом огромный плюс. Лучшее наслаждение для читателя — когда сочувствуешь героем (а им реально сочувствуешь), переживаешь за них каждую секунду, и у них все происходит не так, как ты ждешь (потому что было бы логично), а намного лучше. Это редкость в литературе — когда напряженное повествование идет о том, что у героев все хорошо или плохо внешне, но все прекрасно внутренне. Обычно идет чернуха там и там. С выходом из нее или с окончательным погружением. Здесь, повторюсь, не так, и хотелось бы найти еще таких книг — о том, как хорошие люди становятся лучше. Замечание только одно: зачем нужно венчание, если, по словам героев, в Библии «столько глупостей понаписано»?
Наверное, хоррор — не совсем верный термин. Лучше подходит саспенс.
А еще — детектив. Во всяком случае, для меня. С начала текста где-то до середины я мучительно собирал намеки на время, когда происходит действие. Названия фотоаппаратов, кассетные магнитофоны (первые выпускались в Харькове с начала семидесятых), пластинки, пакеты (за дикие пять (!) рублей на рынке из-под полы), бутылочки "Пепси" из Новороссийска… Кроме кассетников, остальное указывало на пятидесятые-шестидесятые годы. Песня «Каникулы любви» и ее клон, который слушали герои, известна с середины шестидесятых. Более точные цифры пришли из названий книг, которые читали герои. Каттнер «Жилищный вопрос» — напечатан в конце 60-х. Как и Гарри Гаррисон, и Кобо Абэ, и Воннегут, и Гарднер… «Мастера и Маргариту» в «Москве» издали в 66-67годах. Д-дубли, о которых вспоминает герой — примерно в то же время. Оба героя читали Финнея, а его, в отличие от вышеперечисленных авторов, печатали уже в начале 70-х.
Еще подсказка пришла, которая все снова запутала. Городок Усть-Илим строился в конце шестидесятых, в начале семидесятых он переименован в Усть-Илимск, но в тексте фигурирует под изначальным названием. Так что же: конец 60-х или начало 70-х?
Ответ дала сцена, где все персонажи побежали к телевизору смотреть стыковку. Какая именно стыковка — автор умолчал, но герои так реагировали, что, мне кажется, это была самая известная стыковка века — кораблей «Союз» и «Аполлон». Дата была предварительно определена: действие происходит в 1975, в июле. И действительно, на Новый год герои смотрят по телевизору «Иронию судьбы», а ее впервые показали 1 января 76-го года. Спасибо автору за квест, он пройден успешно!
Хотя… не проще ли было сразу написать, в какие годы герои отправились на ют, если книга, как указано в ее данных, «историческая»? Хотя бы примерно, плюс-минус десятилетие, чтобы читатель не занимался тем, о чем я написал в трех абзацах выше. Или дата была, она затерялась среди других фактов, и была мной случайно просмотрена? Хотелось бы верить в последнее.
Немного о героях. Принцип «верю — не верю» здесь вообще не подходит, потому что я не просто верю в них, а не верю, что они могут быть другими. Характеры и эмоции переданы виртуозно, герои живые настолько, что будто бы я жил с ними рядом, сидел за одной партой, ходил на те же «скачки». А с учетом невероятной грамотности автора погружение в чужую жизнь происходит с головой, без отвлечения на случайные или характерные для многих авторов ошибки, описки, ляпы в орфографии и пунктуации. И в сюжете нет не просто проседаний и случайностей, а даже незначительных отклонений. Одно внимание к мелочам вроде тех, в которых копался рецензент, чего стоит. Каждая сцена, каждая ситуация, каждый персонаж, каждый диалог продуман и потому несет нужный смысл и выполняет заданную роль.
Однако, смущает, что учитель и ученик в те годы оба читали весь список вышеперечисленных авторов. К тому же старшеклассник из обычной семьи цитирует латынь, пусть и ходовые фразы. Правда, кузнец из «Формулы любви» их тоже цитирует, но у того есть железобетонный «обоснуй», а про героя такого не скажешь. Просто чрезвычайно умный и начитанный мальчик. Что ж, бывает. Семья, видно, была со связями, иначе откуда взяться у них дома редким изданиям и новинкам литературных журналов? Впрочем, родители героя — работники проектного института, папа — начальник отдела, мама — профорг. Наверное, крутились как могли, а сын пользовался их возможностями, а еще что-то доставал через друзей (которых у него, вообще-то, по тексту не наблюдается).
Отдельно надо выделить неспешное повествование. Сюжет двигается медленно, но это не нервирует. Сюжет в тексте вторичен, на первом месте — эмоции, отношения, внутренняя жизнь героев. Ради драйва девять из десяти диалогов можно смело снести процентов на девяносто, но куцый сюжет никому не нужен, он потеряет свое очарование. Впрочем, сюжет прост и незатейлив, и даже так скажу: он предельно прост и незатейлив. Саспенс происходит благодаря заложенной «бомбе». Каждую секунду ждешь взрыва. Думаешь о последствиях. О вариантах решения проблем, которые возникнут. Испытываешь страх, стыд, жалость, сострадание. А автор…
Он всех обманул.
Перейдем к собственно сюжету. О нем — в спойлере ниже. Если у вас есть желание читать книгу — идите и читайте, и удовольствие будет не меньше, чем у меня. Написанное в спойлере — оно не для читателя, оно для автора, чтобы он ответил мне, рецензенту, — правильно ли я понял им написанное?
По-моему, «Однажды, в давние времена…» — это «Лолита» наоборот (оттого и название у моей рецензии такое). Наоборот в двух плоскостях. Первое. Самая напрашивающаяся аналогия с Лолитой — любовь взрослого человека к почти ребенку, 
в данном случае, в отличие от скабрезного оригинала, платоническая любовь женщины и мальчика, со временем перешедшая в плотскую. А затем — в Любовь с большой буквы. Или она такой началась? Не определишь, ведь бывает по-разному.
Второе. Вместо показа чувственной греховной стороны, чудовищной по своей сути в «южном» периоде книги, ставка сделана на хорошие намерения, хорошие мысли, хорошие слова, хорошие поступки. Откровенно и подробно показаны все хорошие мысли героев и всего одна плохая — о том, что одноклассницы и однокурсницы не дадут нелюдимому парню с тонким литературным вкусом того, что в этом возрасте требуется его организму. В остальном оба главных героя — ну чистые ангелы. То есть, переход отношений в горизонталь случился из самых добрых побуждений? Других мыслей, вроде вот таких:
у героев не было. Греховная часть размышлений намеренно отторгнута автором по очевидным мотивам, но в результате читателю не совсем понятно, как же герои оказались в одной постели, если у них все мысли были строго возвышенными. А мысли ведь составляют половину текста (другую половину — диалоги, а действий практически нет, они являются связующим звеном между мыслями и разговорами, их частью и продолжением, что, вообще-то, является очередным неявным плюсом данного текста). Мое мнение не должно играть никакой роли, но как мнение вдумчивого и въедливого читателя оно автору, может быть, пригодится: крайности вредны, и лучше разбавить сладость чем-то реальным, чтобы не было приторно. Если люди ложатся в постель вопреки обстоятельствам, значит их привело туда что-то внутреннее, а у них на уме были только книги-песни-светлячки. (Читать с выставленным в потолок указательным пальцем): Я так думаю!
Немного о жизненном. Среди моих знакомых есть (точнее, было) три семьи, где жена старше на десяток лет. Везде победила любовь, браки долгие и единственные. Но в каждом случае есть паршивое «но». Один муж спился и умер, второй спился, довел жену, она умерла, он продолжает пить. Третий живет прошлым, и его переписка со мной ничем не отличается от страниц данной книги, тоже все ограничивается теми годами, а при встречах это пикники (как в юности), поиск и прослушивание музыки из юности и разговоры о том, что было когда мы вместе тусили, когда играли в группе и когда совместно писали дурацкие рассказы — то есть, все, что было до его женитьбы. Любое отклонение к современности друг мгновенно опять сводит к прошлому. Вот такие пироги.
Один знакомый (поэт, мы вместе ходили в поэтическую студию при университете) будучи старшеклассником был замечен в связи с молодой учительницей, у них в школе случился скандал, учительница уволилась, роман не прерывался, они поженились, родился ребенок, через год поэт ушел к другой музе. То есть, в моей жизни счастливых финалов у таких отношений не замечено. Но в жизни бывает все, поэтому я рад за героев, за их выбор, за их чувства и упорство. Книга оставила самые лучшие впечатления.
Чудесно описано «историческое» время. Быт. Атмосфера. Игры, в которые играют люди. Маски. Искренность и свойственная тем временам «настоящесть» советских людей, как плохих, так и хороших. В итоге — полное погружение. Достоверность зашкаливает. Автору спасибо за сюжет с направлением от темного к светлому, за героев, сумевших понять в жизни если не все, то многое, и поступивших как надо после того, как поступили как не надо, и за неповторимую атмосферу детства многих читателей, в том числе вашего покорного слуги.
Всего вам доброго. И напомню: «Никто да не пренебрегает юностью твоею; но будь образцом для верных в слове, в житии, в любви, в духе, в вере, в чистоте» (1 Тим. 4:12).
С любовью,
Петр Ингвин.
(Рецензия написана для марафона «Читатель – Автор»)