Рецензия на повесть «Боковой путь»

Чего нет в этой книге

Здесь нет ничего сверхъестественного — ни космических рас, ни ведьм, ни колдунов, ни странных существ обоего пола, с обескураживающими привычками: пить кровь по ночам, скакать волком по густым лесам, отращивать семь или двадцать семь запасных ног-рук-лап-щупалец, выжигать изящные стихи на телах особенно любимых существ или упражняться в кулинарных изысках, готовя рагу — из нечаянно забредших «на огонёк» людей. 

Короче: здесь царит реальность. 

О чем все это

И до какой ничтожности, мелочности, гадости мог снизойти человек! мог так измениться! И похоже это на правду? Все похоже на правду, все может статься с человеком.

Н. Гоголь, «Мертвые души»

Повесть «Боковой путь» Юлии Олейник из «Дилогии Межстоличья» — это бытовая, психологическая драма (иначе: драма характеров) в обстановке производственного романа, с примесью криминальной истории. Довольно сильный жанровый коктейль.

Принято сравнивать рецензируемую вещь с другими книгами — литературными аналогами, более-менее подходящим по стилю и смыслу. Буду кратка: эта повесть больше всего похожа на… жизнь. Самую обычную — ту, что за окном. Повседневную. Уровень достоверности: 150%. Психология человеческих отношений показана «во всей ее красе», при этом: очень тонко и ненавязчиво, не в лоб.

Итак, сюжет! Неожиданно для работников железной дороги, происходит крушении целого состава. Вызванные специалисты-железнодорожники и представители транспортной прокуратуры лихорадочно ищут причину чрезвычайного происшествия, ломают головы — как подобное могло произойти?! Ведь вагоны-то — новехонькие, износ их — минимальный! В чем дело — в преступной халатности работников РЖД или чьей-то преступных рук, и тогда это не просто авария, а диверсия? 

По счастливой случайности, вагоны были пустыми, и возможная масштабная трагедия не состоялась. Обошлось «всего лишь» аварией, в которой никто не пострадал (машинист отделался легким испугом), и еще: официальным и служебным расследованием. Для окончательного выяснения причин крушения, привлекают ведущего инженера Кирилла Ярцева и бригадира дистанции пути Олега Рождественского.

Параллельно с этой драмой разворачивается еще одна - масштабом поменьше, но градусом повыше: в семье Кирилла Ярцева. Так получилось, что Олег Рождественский когда-то был очень сильно влюблен в его теперешнюю жену, Нелли. Впоследствии открываются другие подробности их недолгих и малоприятных отношений... Помимо ревности и невыносимого, однако необходимого общения с бывшим (или потенциальным?) соперником, Кирилла Ярцева беспокоит и назревающий раздел родительской квартиры. На этом все чаще настаивает его младший брат, Иван. 

Обыкновенные люди… квартирный вопрос только испортил их… 

М. А. Булгаков

Да-да, тот самый пресловутый «квартирный вопрос». Люди — существа территориальные, в этом мы недалеко ушли от животных (что бы кто ни говорил), и свое «убежище» необходимо каждому. Неудивительно, что клубок конфликтов на подобном фоне затягивается все туже, драма нагнетается все сильнее… так, что героям ее и дышать-то уже трудно.

Здесь я сделаю вынужденное и небольшое отступление, состоящее из двух удивлений.

Удивление номер раз: слог

Очень скупой, суховатый, предельно сдержанный слог дает ощущение не выдумки автора, этаких олитературенных эмоций и мыслей, а реальности. Как если бы герои повести — участники происходящих событий — существовали на самом деле и, возможно, дали эксклюзивное интервью автору (нечто вроде исповеди). Нет, руками этих людей потрогать никак не получится, но они — живые, из плоти и крови. Они — весьма непростые люди, сложносочиненные существа: со всеми полагающимися им достоинствами, недостатками и слабостями, а не просто — скопище букв и пикселей. В данном случае, именно сдержанный, скупой, предельно аскетичный слог и придает тексту достоверность.

Удивление номер два: драма

Здесь она двойная, внешняя и внутренняя, взаимодополняющая. 

Драма внешняя — служит декорацией, отлично прописанным фоном или рамой для драмы внутренней. Они тесно связаны, но в этой повести вторая — позиционируется как более важная. В принципе, внешний конфликт, изображенный в повести, можно заменить на любой другой, не менее сильный и тяжелый. На внутреннем конфликте это никак не отразится. Идеально выписанные события и великолепно, тщательно до заклепочного занудства, проработанная матчасть, здесь — только декорации. И то, что обыгрываемые обстоятельства — из ряда вон, чрезвычайное происшествие, только волей случая не обернувшееся большой трагедией — ничуть этому не мешает. Именно эти обстоятельства дают толчок для развития внутреннего конфликта. И все-таки это декорации, необходимый идеальный «задник» (как в театре или кино).

Продолжаем разговор!

Герои и не герои повести

Олег Александрович Рождественский, бригадир дистанции пути — славный рыцарь без страха и упрека, благородный сэр Ланселот Озерный в обличье Квазимодо. Несмотря на всю свою романно-киношно-театральную исключительность и якобы сказочность — вполне живой и реальный. Очень достоверный. Есть такие люди, к счастью, на них мир и держится.

Отталкивающая, даже уродливая внешность Олега Рождественского выбрана автором неспроста: будь он внешне таков, как внутренне — его унесли бы ангелы небесные, под пение золотых труб и хвалебные гимны. Да просто была бы совсем иная история… категорически иная))) Если серьезно: этот человек чересчур хорош — морально, духовно, разумен и умен, прекрасный профессионал и деятельно сострадателен (слова о помощи у него не расходятся с делом), умеет он и прощать сильную обиду, очень цельная личность. Одним словом: идеален. Исключительно для баланса, сэр рыцарь Ланселот и обрел свою ужасную личину. Правда, мне странно было постоянно наталкиваться на эпитет «уродливый» — к уродству, как и красоте, быстро привыкаешь, она уже не сильно «ранит» глаз. (Поэтому реакция главной героини на внешность Олега — так, будто она каждый раз видит его впервые, говорит о ее душевной незрелости.)

Братья Ярцевы

Даже не зная, кто из них старший, кто младший — их возраст и очередность рождения легко считываются по их поведению.

Кирилл Андреевич Ярцев, ведущий инженер — как старший — более собранный, ответственный и, как следствие, более авторитарный (властный). «Я лучше знаю, что тебе нужно!» — нет, этот девиз не горит неоном над его головой, его и так все быстро усваивают. Он так привык быть главным, начальником, привык оставлять последнее слово за собой, что другие превращаются в простых слушателей, безмолвных и на все согласных. То, что эти люди — его близкие и, закономерно, могут иметь свои мнения и желания, отличные от его мнений и желаний, как-то пролетает мимо сознания Кирилла. К сожалению, так часто бывает — хороший, заботливый человек, любящий своих близких, в упор не замечает их истинных, очень важных, потребностей. Либо игнорирует, как пустяковые. Разумеется, такое поведение провоцирует мощный конфликт между братьями, затяжной и потому предельно болезненный (как гноящаяся, не заживающая рана или больной зуб). Конфликт, в который поневоле втягиваются остальные.

Неприятно удивляет его надежда спихнуть ответственность за жуткое происшествие на Олега. Разумеется, никому не нравится оказаться под следствием, а потом — о, ужас! — в зале суда и в тюремной камере… Но от Кирилла подобных мыслей и радости (ух ты, меня пронесло!) как-то не ждешь. Честно говоря, непонятно: положительный он персонаж или отрицательный, этот человек постоянно балансирует на грани. 

Иван Андреевич, Ванечка, бармен — как младший — милашка-эгоист. Таким, как правило, многое сходит с рук. Однако умиляться и попадать под его обаяние — не стоит: для нежного мальчика в достижении цели все средства хороши. В ответ на чей-то гнев, он мысленно удивится: «Ты, что, обиделся? Понимаешь, мне так надо. Очень-очень, позарез, ну! А так — ничего личного».

Воспользоваться чужой откровенностью, «дожимать» собеседника, чтобы потом выставить его публично «голеньким» и безответным — у порядочных людей такое поведение называется просто: подлость. То, что в связке с подлостью идет шантаж — вполне закономерно. Нехорошая цепочка выстраивается: эгоизм, легкомыслие, ненадежность, и много чего скверного еще возможно. То, что он не водит подружек домой — говорит не о деликатности, а о банальной трусости и нежелании открыто вступать в конфронтацию.

Милый Ванечка — человек, которому плевать на всех… кроме себя, горячо любимого. Поэтому он и не понимает, не предвидит и даже мало-мальски не просчитывает — какую рану наносит собственному брату, выдавая секрет его жены. И даже, косвенно, «рыцарю без страха и упрека». Для милашки-обаяшки другие люди не субъекты, но всего лишь объекты. Интересоваться их чувствами? Много чести… да и скучно. Таким, как милый Ваня, приличные люди руки не подают. А от того, кто погрубее — он и по щщам отхватит. За дело, разумеется.

Нелли (Нинель) Ярцева, жена Кирилла

Самый странный персонаж. У нее нет ярких черт, она живет, как будто скользя по «житейской глади» — почти не приходя в сознание. Туманная, призрачная. Совсем не героиня — во всех смыслах. Не взрослая женщина, а какой-то карандашный набросок. Или бракованный, едва различимый оттиск фотографии. Она, как цветущая лиана — предельно слабая и потому очень цепкая. Нашла подходящую опору, обвилась вокруг нее и держится изо всех сил. Не умная и не глупая, не добрая и не злая… никакая. Не женщина — призрак, фантом. И такое ощущение, что чужие чувства для нее (как и для Ивана) то ли не видны, то ли не важны. В центре ее мира — она сама, со своими желаниями.

Главное недоумение, возникающее по прочтении: да ведь она совершенно — категорически! — не годится на роль «главной героини» в сердцах двух мужчин. Странность, нелепость, дикость? Нет, жизнь. Обычная. В которой любовь — не дорогой подарок и не драгоценный орден за особые заслуги, лучшим из лучших. Иногда оторопь берет: «И вот этого/эту любят? Омайнготт!» Еще один плюс автору в его «корзину достоверности».

Очень точно сказал по этому поводу известный психиатр Владимир Леви: «Любят за то, что любят. Никакая привлекательность к любви отношения не имеет, никакой успех, никакая сила и красота, никакой интеллект. Любовь не может быть заслужена, любовь только дарится и — принимается или не принимается. Любовь — сплошная несправедливость». Подписываюсь обеими руками!

И все-таки Нелли мне жаль, хоть и недоброй жалостью. Она – цветок без аромата. Радости от нее близким - нуль.

Виновники аварии

Как не упомянуть второстепенных персонажей — виновников аварии. Да, они всего лишь исполнители, бездумное орудие в чужих преступных руках, и срок для них будет меньше, нежели для заказчика (если того найдут и осудят). Но меня, в очередной раз, поразили мелкость и ничтожество подобных душ: пустить под откос состав, где будет огромное количество людей, спровоцировать чьи-то физические и моральные страдания в настоящем и будущем времени, слезы, панику, смерть… у таких исполнителей — душа меньше и гаже, чем у клопа. Не люди — мелкие, жалкие людишки. Вот сколько не читай о таких — реагировать спокойно категорически невозможно.

Теперь еще одно отступление в форме удивления - даже некоторым образом - потрясения. Важнейшее и необходимейшее!

Удивление номер три: загадочная стилистика 

Я выше упоминала предельно скупой, сдержанный, даже аскетичный слог этой повести — более присущий не художественной литературе, но журнальной публицистике. Однако все герои очень зримо описаны, все события видны, как на экране кинотеатра, диалоги — звучат очень правдоподобно (у каждого героя своя речевая характеристика, спросонья не перепутаешь), мысли, эмоции, атмосфера — настоящие… все это запоминается, буквально, врезаясь в память. Как можно создать столь эффектную, столь достоверную реальность при таких скупых изобразительных средствах?! Откуда что берется и в чем кроется подвох?! Чуть голову не сломала, не в силах постичь эту загадку… полдня и полночи думала: благо, в полнолуние все одно — не спится…

…и, наконец, меня осенило. 

Дело в том, что эта повесть, как и другие тексты Юлии Олейник, не совсем литература. То есть это литература на стыке с кино. Мысль совершенно безумная, зато абсолютно все объясняющая: каждый ее текст, включая и повесть «Боковой путь» — это игровой художественный фильм (полный метр), снятый в стилистике документального. 

Возможно, кто-то с этим не согласится — его право. Я эту загадку для себя отгадала — и все тут же встало на свои места. 

Продолжаем разговор — осталось еще немножечко, еще чуть-чуть… две пригоршни букв — и готово! 

Материальная часть или «заклепки»

Я выше писала про тщательно, до заклепочного занудства, проработанную матчасть. Хочу добавить: первый признак, что все сделано правильно и даже безукоризненно — в тексте ничего не режет глаз. Есть такие специфические подробности, которые выдержат проверку у самого сурового и дотошного специалиста по железным дорогам. Нет, я не специалист, но знаю подход Юлии к любой избранной рабочей теме: изучать все-все-все необходимое для текста, пока дым из ушей не пойдет))) Это уважение к потенциальному или постоянному читателю делает ей, как автору, большую честь.

«Мораль сей басни такова...»

Не хочется писать банальности, выдвигая предположения — «что хотел сказать автор». Финал получился открытым…

Очень сложно спрогнозировать будущее героев повести, но я рискну побыть «дельфийским оракулом на полставки».

Кирилл и Нелли — будут, как в сказке: жить-поживать, да добра наживать. При одном, немаловажном, условии — не поминать прошлое. Ни в коем случае, ни одним словом или намеком! Будут ли они счастливы? Возможно, хотя каждый из супругов — на свой, особый, лад. Очень специфический.

Милый Ванечка — может с легкостью составить счастье обеспеченной дамы. Умной, сильной, успешной и достойной во всех отношениях… и, при этом, обделенной личным счастьем. Не такое уж и редкое явление, к сожалению. При взаимной симпатии, это будет крепкий союз, а Ванечка будет с такой женой, как за каменной стеной. Счастье по расчету и симпатии — иногда крепче того, что по большой любви. Печальная мудрость.

Вот Олегу, благородному сэру рыцарю Ланселоту Озерному в обличье Квазимодо, придется тяжелее всех. Во всем, что не касается его профессии/работы, господину Рождественскому стоит полагаться исключительно на удачу либо на чудо. Удача, как известно, капризная и ветреная особа. А чудеса происходят крайне редко и чаще — совсем по другому поводу. Что ж, он — сильный, он — сдюжит, при любом раскладе судьбы. 

Вот и все, что я хотела рассказать вам о повести Юлии Олейник «Боковой путь» из «Дилогии Межстоличья». 

Безусловно, рекомендую.