Рецензия на роман «Живая и Мертвая»

С одной стороны истории про жизнь и страдания писателей, лично у Песца вызывают печаль, поскольку идея послежизни изрядно истоптана, очень изрядно. С другой, эта книга приносит немного нового в вытоптанные поля сей идеи, ну и поднимает пусть и не новый, но занятный вопрос "что останется после нас" и "в чем мотивация творчества".

Песец начнёт сразу с новизны. 

Многие авторы поднимали вопрос послежизни, и в контексте сей книги ближе всего было бы вспомнить "Корпорация 'Бессмертие'" Шекли. Поскольку тут личности умерших остаются существовать, большинство, конечно, распадается. Некоторые же подозрительно исчезают — подразумевается, что уходят дальше. И вот освещается, вопрос, а что будут эти умершие личности делать, если им ничего не надо, и впереди вечность? Тут вот и некая новизна. К слову, это не основная идея книги, а дополнение.

Что-то близкое к основной идее, как её  уяснил Песец можно показать одной цитатой:

Не обязательно же быть лучше, чтобы просто быть.

Это сложна метафизическая мысля́, которая весьма просто говорит про то, что кто-то всю жизнь собирался что-то сделать, чтобы сделать хорошо, а потом, опаньки, и оказалось поздно.

Сюжет повествует о Кате, которая вот всё делала правильно и долго собиралась сделать ещё что-нибудь, пока не попала под машину. Попала неправильно... 

Вообще, начало книги Песца изрядно выводило из себя. Но книга только вот недавно была выложена, потому, можно многое простить, но были и досадные вещи.

Героиня в 2012 году, общается в аське.... Сейчас кто-то помнит этот зелёный цветуёчик? Почему не общаться просто в чатике?

 Пару раз шерсть вставала дыбом от странной образности:

я погружаюсь в рутину, которая жрет мое время, как ненасытный хомяк.

Увы, не пару раз попадаются странные фрагменты. 

Например, в метро давка, ну бывает. ГГ же акцентирует внимание: "Мой взгляд натыкается на причину давки: посреди вагона стоит гость из ближнего зарубежья." — ну да у него сумка, ну да ГГ на нервах и фантазирует себе кошмар по этому поводу, но давка то почему? 

Или экспозиция: 

... я останавливаюсь возле знакомого перехода и жду. Глаза, уставшие за день от монитора видят плохо, цифры сменяют друг друга так медленно, будто издеваются.

На чём цифры сменяются, на номерах проезжающих машин? А если Песец живёт в городе, где светофоры без таймеров, а в голливудском кино оные с человечками, то как догадаться?

К этому стоит добавить атрибуцию диалогов, которой по заветам Мэтров по большей части нет. Надо сказать, что, несмотря на это, принадлежность реплик интуитивно считывается... но не везде, и вот это "не везде" очень путает.

Но ладно, дальше Песец вчитался и на подобное внимания не обращал, или подобного просто не было. К слову, ближе к финалу некоторые фразы вообще вызвали довольное попискивание, так что тут, видать просто надо вычитать.

Сложности в начале не только с языком, но и с завязкой. ГГ правильная (об это явно говорится пару раз), но она...

Загорается зеленый свет, я достаю из кармана телефон и начинаю переходить дорогу.
В наушниках я не слышу, как из-за поворота появляется авто.

Ну про это даже социальная реклама есть, так что Песец даже не знает, что сказать. Может пусть просто пролетит лихач,  а не вот так? Или поскользнётся на лестнице.

Ну вот ГГ померла и дальше достаточно скучно зачем-то торчит дома и смотрит на горюющих родственников. Видимо традиция, не зря же зеркала завесили. Потом на кладбище ГГ встречает призраков, один из них (Песец уже забыл имя) читает лекцию по сеттингу:

— То есть, — продолжил Денис, — мы в своеобразном параллельном измерении. Догадываешься, что это значит?

— Что мы в полной жопе?

— Нет. Хотя да. Но это неважно.

К счастью не длинную и вешает ружьё, мол, в районе Байкала ожидается выход в другое измерение. 

Читатель думает, о приключеньки! 

Книга, делает серьёзное лицо и устраивает драму о сути творчества. Хотя и занятную, но история с выходом вводит в заблуждение, хотя и нужна.

Саму драму Песец пересказывать не будет, но суть в том, что ГГ есть кучка ненаписанных рассказов и она никак не решалась даже записать их, и теперь жалеет о том, что после неё ничего не осталось. Драма не масштаба спасения мира, хотя для многих это действительно важно. Тут вопрос, проникнется ли сим читатель, а не писатель? (Песец вот не проникся, но он бесчувственная скатина же.)  Потом она встречает несколько призраков, в том числе одного потенциального парня (что бы эта формулировка не значила), и одну потенциальную писательницу, которую зовут Катюша. 

И начинается исправление ошибок прошлого, путём создания ошибок в настоящем. Хорошо, никого не убили.

Вотъ. Там нашлось место и для платонической (и не очень) любви, создания киношных миров, одной кошки, футбола и древнего психолога. По воздуху не ходили, хотя могли.

Некоторые проблемы есть, по части логики и эмоций ГГ, но я их скинул в личку автору. 

А тут несколько цитат. напоследок.

Я нерешительно помяла юбку. Юбка послушно помялась — теперь на ней красовалась ненужная пара складок.

Здесь Песец начал повизгивать.

Катюша на льду была незабываема. Можно было скакать, как гордая лань, или делать двойной тулуп, но так беззастенчиво падать, как Катюша, не мог никто, у нее определенно был талант. Неизвестно, какие боги подсказали Гене этот коварный план, но их стараниями Катюша на парне откровенно висела. Иначе она уже лежала бы на льду. Кажется, Геннадия это устраивало.

А здесь рыдать. Кое-где Песец ещё похрюкивал, но там было темно и ничего не видно.